Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург

Кун Алекс

Сомнительные результаты выдали текстильщики. Вискоза, или нечто похожее, получалась, но в мизерных количествах. Целлюлоза полностью растворяться в щелочи не желала — растворялась малая доля, остальное просто набухало. Вот эту малую долю и прогоняли дальше на нити. Отвратительно. Чего-то не хватает для полного растворения. Велел подмастерьям пробовать добавлять все подряд, начиная с серных соединений, исходя из логики, что лить нити, будем в серную кислоту. Подобное к подобному.

С цементом вышло как с вискозой — в принципе получилось, а в частности — то спекание внутри барабана, то рассыпание

готового бетона. Словом, все как обычно. Вискоза выходит мокрой туалетной бумагой, бетон как зубной порошок, «Гарпун» как дорогостоящая рогатка. Рутина.

Произошло на заводе и одно знаменательное событие. Примерно за седьмицу до нашего прибытия на завод приехали итальянцы. Итальянцев было, правда, двое, остальные — наши. Но за всей этой группой закрепилось наименование «итальянцы».

Приехали они по поручению Русского банка, для уточнения … Словом, для инвентаризации. Обалдеть. На завод их не пустили, и правильно сделали. Теперь управляющий, с видимым облегчением, сбросил на меня итальянское общество — жужжащее, почище Гарпуна, и недовольное «тупыми мужиками», мешающими становлению финансовых структур. Почему все так не вовремя?

Забрал с завода самого въедливого подмастерья управляющего, назначил выездную сессию комиссии с базированием в штабе корпуса. Пусть портят нервы в оборудованном для этого месте.

По льду Двины сплошным потоком шли караваны на остров Ягры. Склады базы флота заполнялись тоннами смертоносных штук, подрыв которых существенно изменит лицо базы и вмороженных вокруг нее в лед кораблей. Рискованная это штука — война, какие бы меры предосторожности не предпринимались.

Февраль выдался особо трескучим. Форма морпехов явно нуждается в доработке! Передвигаться по улице исключительно бегом не всегда удобно — закутанные работники провожают недоуменными взглядами.

Зато холода позволили перевести нитрирование на форсированный режим, так как самое опасное при создании шимозы или нитробумажек — перегрев смеси, и все приходиться делать медленно и аккуратно. Теперь же, с охлаждением проблем не стало, и пороховые форты устроили гонку с зарядными цехами, выигрывая ее подчистую. Всегда говорил — можно в любом минусе найти плюсы. Если постараться.

От Двинского полка осталась рота охраны завода, и пять сотен новобранцев. Острая нехватка кадров добралась и до поморья.

Сделал вид, что все эти проблемы вторичны — единственное, что важно — весна 1703 года.

В конце февраля из Вавчуга вышел большой обоз на Онегу, везя станки, материалы и мастеров. Вот и началось.

Март встретил в Холмогорах, устроив интересную жизнь морской школе. Даже провел несколько лекций, с примерами, как можно быстро и заслуженно попасть в расширительную камеру канонерки.

Экипажи канониров обучал работе с Сорокой. Точности у этих курсантов все одно никакой, так что, они, с Сорокой, дополнят друг друга.

Время выходило. Все что могли — сделали. Но этого мало. Надо еще вовремя донести ложку до обеда. Пару раз просыпался от кошмара — приходят апостолы, полные боеприпасов, а на Балтике все уже догорает. Или вариации на эту тему — май месяц, а вокруг острова Ягры, где теперь базировался наш флот — паковые льды. Может поэтому, выдвинул завершающие погрузку

обозы раньше намеченного времени. Боязно положиться на милости природы — заготовленным подрывным зарядам верю больше.

Заканчивался март. Корабли стояли красивым строем … вмерзшие в лед. Вокруг них ноздреватый лед широко засыпали золой. К свободной воде тянулись пунктиры лунок, с заготовленными зарядами, соединенными почти тремя километрами проводов.

Вокруг кораблей копошился людской муравейник. Шла загрузка. Очень нервный процесс — неизвестно, что окажется прочнее, подтаявший лед или корпуса кораблей. Если не удастся проломить лед осадкой — будет совсем кисло. Что будет, если проломиться все же корпус — даже думать не хотелось. Лед сдался первым. Можно считать, эскадра сделала маленький шажок к Балтике. Теперь мы ждали ветра.

27 марта, перекрестясь правой рукой, чтоб никто не видел, левой провел пучком проводов по контакту Вольтова столба. Вдалеке, у кромки чистой воды вздыбились фонтаны воды с осколками льда, и эта вакханалия разрушения быстро набегала на корабли, взламывая лед и заставляя еще сильнее сжимать скрещенные пальцы — только бы гидроударом не выбило нам днище! Приближаясь к стоящим кораблям взрывы ослабевали — сказывались уменьшенные заряды. И все равно, когда опал последний водяной султан над кораблями и причалами нависла полная тишина. Почти три тысячи собравшегося народа заворожено смотрели на широкий пролом, заполненный битым льдом и большими льдинами. Второй маленький шажок.

Идиллию разрушили трюмные команды борьбы за живучесть, вылезающие из трюмов и громко обсуждающие тему «Ну и бумкнуло! думал …». В тишине эти жизнерадостные разговоры воспринимались особо остро. Зато стало понятно и без доклада — мы не тонем. Можно замахиваться на третий шажок.

Обернулся к Глебу, вцепившемуся в планширь рядом со мной.

— Выводи эскадру капитан. Конвой на тебе. Следи за навалом на край ледового фарватера.

Предстоял второй сложный этап. Навал на край монолитного льда может запросто проломить нам борт, особенно если напоремся на лед неудачно.

Корабли выводили со страховкой, везя санями с наветренной стороны корабельные якоря на полностью выпущенных якорных канатах. Со стороны смотрелось, может и смешно — корабль на веревочках — но помогало здорово.

Мешанина льдин в фарватере осложняла проводку еще больше. Будь тут лед начала февраля — не решился бы расталкивать его деревянными кораблями. Лед конца марта и то уступал неохотно. Третий маленький шажок сделали. Он вышел самым сложным. Не обошлось без небольших подрывов крупных льдин и ручной работы баграми. Но мы это сделали — альтернативой было только дойти к Балтике в июне.

Дальше эскадра начала бег семимильными шагами. Погода первого дня похода задала настроение на все оставшееся время. Ясное и солнечное. Мы вырвались! Теперь эскадру, неудержимо набирающую ход, никто не остановит. Просто не догонит.

Еще один безостановочный переход до Готланда. Три апостола и Сокол с фрегатом боролись со встречным ветром горла Белого моря. Гораздо южнее, полки корпуса подходили к Нарве. Армия Апраксина занимала предместья Выборга. В это же время Петр с 35 тысячами выступил из Нарвы на Ригу.