Бронзовый бог

Ломер Кит

– Если вы сделаете сообщение сейчас, оно будет неполным, - сказал он.

– Гдо ды?
– Хуг протянул руку к ящику стола.

– У вас там лежит Библия?
– поинтересовался Ретиф.
– Я предлагаю сначала поговорить на светские темы.

– Бозлушай, ды, наверное, не знаешь, з гем разговариваешь. Я - Его Неназыдноздь Архиебизгоб Уй-Шудги-Жудги, и у меня огромные звязи...

– Верю. И не пытайтесь убежать; за дверью стоит мой сообщник, а он страшен в гневе.

На пороге появился задыхающийся Магнан.

Уй-Шутки-Жутки попятился.

– Чдо... чдо ды хочешь?

– Насколько я понимаю, - сказал Ретиф, - в разгар праздника среды бог должен обратиться к народу с пророческими заявлениями.

– Зовершенно верно. Я гаг раз зобиралзя брозмодредь дегзд, гогда ды го мне ворвалзя. Даг чдо извини...

– Именно о тексте мне и хотелось с вами поговорить. Необходимо внести в него некоторые изменения.

– Чдо дагое? Махинации зо звядым бизанием?

– Ни в коем случае; просто надо будет вставить в него несколько добрых слов о наших друзьях и, возможно, короткое рекламное объявление о ДКЗ...

– Богохульздво! Ерезь! Ревизионизм! Я нигогда не зовершу дагого звядодадздва!

Ретиф щелкнул предохранителем.

– З другой здороны, - торопливо сказал архиепископ, - возможно, в чем-до я змогу бойди дебе навздречу. Згольго ды бладишь?

– Я не могу взять грех на душу и предложить взятку святому отцу. Вы сделаете это ради всеобщего благополучия.

– Чдо именно?

– Начнем с кампании, которую вы проводите против спизмов...

– Ах, да! Мы брегразно борабодали! Благодаря узилиям незравненного Ай-Душги-Шизига, взе зпизмы до единого будуд уничдожены! Добродедель воздоржездвует!

– Боюсь, Дипломатический Корпус Земли неодобрительно отнесется к геноциду. Я думаю, нам удастся договориться о том, что хуги и спизмы поделят сферы влияния...

– Договор з зилами дьмы? Ды зошел з ума!

– Не надо так волноваться, Ваша Ненасытность, - миролюбиво произнес Магнан.
– Я уверен, что согласившись сотрудничать с ними, вы поднимете свой авторитет, завоюете прекрасную репутацию...

– Ды бредлагаешь, чдобы церговь бошла на гомбромиз з греховоднигами?

– Не совсем так, - все тем же тоном сказал Магнан.
– Можно составить план мирного сосуществования...

– Я, Архиебизгоб Хуга, нигогда не зоглашузь зодрудничадь з Одродьями Заданы!

– Ну-ну, Ваша Ненасытность. Если б вы сидели с ними за одним столом, вы бы сами убедились, что эти отродья - славные ребята...

За дверью послышались какие-то звуки, и на пороге появился Франтспурт красный мохнатый шар, поводящий во все стороны глазами на тонких трубочках. Из-за его плеча выглядывал голубой спизм на длинных ногах.

– Неплохо сработано, Ретиф, - сказал Франтспурт.
– Я вижу, ты заловил еще одного хуга. Сбрось его с лестницы вслед за первым, и пойдем отсюда. Теперь мы успеем удрать до того, как они пустят дым.

– Скажи, Франтспурт,

твои ребята не смогли бы развернуть трубы, идущие от помп? Надо заблокировать тоннели и пустить дым в другом направлении.

– Ха! Это мысль! И я знаю, в каком направлении!
– Он повернулся, что-то прожужжал голубому спизму, который тут же бросился вниз по лестнице со всех ног.

Архиепископ забился в угол: бормоча какие-то молитвы, он непрерывно крестился дрожащими руками. В башенку, с любопытством глядя на прелата, заходили спизмы: голубые, зеленые, оранжевые.

– На бомощь!
– срывающимся хриплым голосом крикнул священник.
– На меня набала нечиздая зила!

Магнан придвинул кресло к столу.

– Присаживайтесь, Ваша Ненасытность, - успокаивающе сказал он. Давайте попробуем выработать modus vivendi, удовлетворяющий обе враждующие стороны.

– Договоридьзя з Изчадиями Ада? Эдо означаед гонец Цергви!

– Напротив, Ваша Ненасытность. Если вам когда-нибудь удастся уничтожить оппозицию, вы останетесь без работы. Надо сделать так, чтобы защитить интересы каждой из сторон.

– В чем-до вы бравы, - неохотно согласился Уй-Шутки-Жутки.
– Но гнузная деядельноздь эдих демонов должна здрого гондролировадьзя, и, гонечно, Бабой.

– Послушай, мои ребята тоже хотят жить, - запротестовал Франтспурт.

– Можеде бродавадь любовные зелья и бродивозачадочные зредздва, сказал архиепископ.
– Церговь годова бозмодредь зквозь бальцы на дорговлю женщинами и наргодигами. Но знабжадь бродугдами бидания незовершенноледних здрого забрещаедся. Это однозидзя и г збирдным набидкам, за изглючением хорошо выдержанных вин, поздавляемых звященнигам изглючидельно в медицинзких целях.

– Ладно, мы согласны, - сказал Франтспурт.
– Но вам, священникам, с этой минуты придется прекратить свою пропаганду. Я совсем не хочу, чтобы спизмов изображали исчадиями ада.

– О, я думаю, вам нетрудно будет написать картины, где у спизмов будут крылышки и ореолы вокруг голов, - предложил Магнан.
– В конце концов, Ваша Ненасытность, вы должны возместить спизмам моральные убытки, которые они потерпели по вашей вине.

– Черди з грыльями?
– простонал Уй-Шутки-Жутки.
– Бридедзя менядь взю зимволигу... но эдо реально.

– И мы должны получить гарантии, что земля с двух футов от поверхности и ниже принадлежит нам. Можете забирать себе поверхность и атмосферу впридачу, если, конечно, вы разрешите нам иногда совершать прогулки и дышать свежим воздухом.

– Вболне разумно, - согласился архиепископ.
– Замо-зобой, наш договор вздубид в зилу дольго бозле одобрения его Бабой.

– Кстати, кто займет место Папы, если с Ай-Душка-Шизиком что-нибудь случится?
– небрежно спросил Франтспурт.

– Эдо буду я, - ответил Уй-Шутки-Жутки.
– Бочему ды збрашиваешь?