Бронзовый бог

Ломер Кит

– Слушаюсь, господин посол. Но... что будет, если мы его найдем?

– В этом случае вы окажетесь куда большим идиотом, чем я предполагал! Петлякат изобразил на лице соответствующую улыбку и поспешил вернуться к Папе.

– Ретиф, вы идите туда, - Магнан махнул рукой в сторону фасада дворца, - а я посмотрю в кустах. И не вздумайте кого-нибудь найти. Не хватало еще, чтобы вы обнаружили какое-нибудь чудовище, подобное тому, что напало на нас в...
– Магнан вздрогнул, ошарашенно посмотрел на своего собеседника. Великий боже! Как вы думаете...

– Нет, -

твердо сказал Ретиф.
– Я считаю, сейчас речь идет о драконе величиной как минимум с дом.

– И все же... мне, наверное, следует рассказать обо всем господину послу...

– Чтобы подтвердить подозрения Папы? Вы храбрый человек, мистер Магнан. Не возражаете, если я пойду послушаю, чем это кончится?

– С другой стороны, - торопливо сказал Магнан, - в настоящее время господин посол очень занят. Не стоит отвлекать его по пустякам.
– Он отошел от фонтана и, стараясь оставаться в поле зрения Папы, начал усердно заглядывать под все кусты.

Ретиф вернулся к столу, у которого теперь никого не было, кроме официанта; собирающего мятые салфетки в большой бумажный пакет. Тихонько свистнув, Ретиф подождал, пока официант поднимет голову, и бросил ему одну из тарелок. Хуг выронил пакет и поймал тарелку в воздухе.

– А вот еще.
– Ретиф сгреб со стола и протянул официанту четыре блюдца, три пустых бокала и несколько недоеденных бутербродов с сыром.
– Держите скорее и займите место в свите Папы. Он ходит по саду, оставляя за собой ободки от блюдец, разрисованные цветочками, - наверное, они пришлись ему не по вкусу.

– Дебе не нравидзя, гаг я рабодаю?
– свирепо спросил хуг. Ретиф взял со стола ложку, уронил ее, незаметно подпихнул ногой под скатерть, свисающую до земли.

– Вы прекрасно работаете, - успокоил Ретиф официанта и, нагнувшись за ложкой, увидел два красных глаза на тонких трубочках.
– Полезай в пакет, прошептал он, почти не разжимая губ.

– З гем ды разговариваешь?
– Хуг быстро наклонился, посмотрел под стол. Бумажный пакет зашуршал: спизм успел юркнуть в него и теперь устраивался поудобнее.

– Молюсь Богу-Ложке, - небрежно ответил Ретиф.
– Уронить ложку - дурная примета.

– Да?
– Хуг прислонился к столу, достал из кармана жеваную зубочистку, начал ковырять ею в стальных зубах.
– Взе иноздранцы - зумазшедшие. Гаждый дураг знаед, чдо уронидь ложгу - хорошая бримеда, а вилгу - дурная.

– У нас на Земле считается, что упасть с десятого этажа - к смерти, рассеянно сказал Ретиф, глядя на приближающихся папских стражников. Один из них подошел к столу, бросил на Ретифа подозрительный взгляд, наклонился, поднял скатерть, затем потянулся к бумажному пакету.
– Не хотите ли выпить?
– быстро спросил Ретиф и, зачерпнув чашкой густой красный пунш, шагнул к стражнику, поскользнулся. Струя липкой жидкости ударила в застежку капюшона на шее, потекла по нагруднику кирасы, оставляя на ней причудливые узоры. Официант схватил со стола поднос и попятился. Стражник выпрямился, задыхаясь от возмущения.

– Идиод! Дубина здоерозовая!
– воскликнул он.

–

Чдо дагое?
– взревел громовой голос.
– Разбитие збирдных набидков во время изболнения злужебных обязанноздей?
– Папа отпихнул Ретифа, остановился перед опустившим голову стражником.
– В нагазание ды будешь зварен в мазле!
– прорычал он.
– Уведиде его!

– Это я виноват, Ваша Надменность, - произнес Ретиф.
– Я предложил ему...

– Ды хочешь бомешадь Вабзгому одбравлению бравозудия?
– вскричал первосвященник, поворачиваясь к Ретифу.
– Ды озмелилзя бредболожидь, что Бабзгое бравозудие можед быдь ошибочным?

– Нет, это вы ошиблись, Ваша Надменность, - сказал Ретиф.
– Я случайно пролил на вашего стражника чашу с пуншем.

Папа побагровел, беззвучно зашевелил губами. Потом шумно сглотнул слюну.

– Мне даг долго нигде не возражал, чдо я забыл, гагое за эдо болагаедзя нагазание, - произнес он обычным голосом и помахал в воздухе двумя скрещенными пальцами.
– Благозловляю дебя и одбузгаю дебе эдод грех, зын мой.
– Папа милостиво улыбнулся.
– Я одбузгаю дебе грехи на неделю вберед. Развлегайзя, будь моим гоздем.

– О, как это благородно со стороны Его Надменности!
– чуть завывая, провозгласил Магнан, выходя из-за ближайшего куста.
– Как жаль, что мы не нашли демона, а то бы я...

– Збазибо, чдо набомнил, - угрожающе сказал Папа, перевел взгляд на посланника Петляката и принялся сверлить его глазами.
– Долго мне ждадь?

– Послушайте, Ваша Надменность! Как мы можем найти здесь демона, если демона здесь нет?

– Эдо двоя броблема!

У ворот в стене, окружающей сад, послышался чей-то вопль. Два солдата пытались обыскать официанта, державшего в руках большой бумажный пакет. Официант отскочил в сторону, пакет упал на землю, разорвался напополам.

Расшвыривая бумажные салфетки, отпихивая ногами хлебные корки, спизм рванулся вперед и, проскользнув мимо изумленных солдат, кинулся к калитке на другом конце сада. Стражники, выхватывая из-за поясов длинноствольные пистолеты, преградили ему путь. Прозвучал выстрел, пуля чуть было не угодила в одного из папских слуг, поспешивших принять участие в погоне. Папа взвыл, замахал руками.

Спизм резко остановился, развернулся на месте, помчался в направлении дворца, из которого выбежали несколько священников. Прозвучал залп; хрустальная ваза, стоявшая на столе рядом с Магнатом, взорвалась, осыпав его осколками. Магнан завопил как резаный и бросился ничком на землю.

Спизм прыгнул в одну сторону, потом в другую и, оставив преследователей сзади, вновь побежал к воротам, на этот раз никем не охраняемым. Испустив боевой клич, от которого, казалось, задрожали стены дворца. Папа Ай-Душка-Шизик выхватил из ножен огромный двуручный меч и кинулся наперерез спизму. Когда первосвященник пробегал мимо Ретифа, тот чуть повернулся и выставил ногу, зацепив Его Надменность за усыпанный драгоценными камнями кожаный башмак. Папа с размаху шмякнулся о землю, пробороздил ее орденами и въехал под стол.