Брысь, или Один за всех и все за одного
Шрифт:
Оказавшись на полу в незнакомой квартире под одной крышей со слюнявым монстром, Пафнутий совсем ополоумел от страха и кинулся искать укромное местечко, чтобы отсидеться и подумать над путями отхода.
А дальше… начался ураган. Во всяком случае, так показалось Мартину, после недавних событий большому специалисту по стихийным бедствиям. Разве только молнии не сверкали, а вот грохота было больше, чем достаточно.
– Коты вернулись! – в восторге закричал
А юный химик онемел от ужаса – как бы не пришлось проститься с «младшим научным сотрудником»…
В стрессовой ситуации Пафнутий проявил недюжинные способности и умения: главный дегустатор эликсиров словно заправский альпинист с невероятной ловкостью и быстротой взбирался по шторам, как опытный канатоходец пробегал по карнизам и как воздушный акробат перепрыгивал на шкафы, а оттуда на книжные полки.
На его беду, коты обладали всеми перечисленными качествами в не меньшей степени, к тому же на их стороне было численное превосходство, а потому очень скоро помощник изобретателя оказался зажатым в углу гостиной среди воцарившегося хаоса из опрокинутой мебели, оборванных штор, сломанных карнизов, полок и разноцветной кучи книг…
Глава шестьдесят третья, в которой Пегги подает знак
– Надо же, какой белый! – удивленно воскликнул Савельич, разглядывая дрожащего от страха грызуна. В его Летнем саду такие не водились.
– М-да! Вкусный сорт, наверное! – облизнулся Рыжий.
– А ты что скажешь? – обратился он к Брысю.
– Скажу, что не ем подозрительную пищу! – отозвался искатель приключений.
Его охотничий азарт угас, как только добычу загнали в угол. И на любителя острых ощущений сразу навалилась такая черная тоска, что на ее фоне даже Савельич казался серым.
Он вяло дал себя потискать подбежавшему Саше, да и новая встреча с изобретателем волшебной жидкости не подняла настроения – чем он может быть интересен без маленькой бутылочки из темного стекла?!
Понапридумывал непроверенных эликсиров, которые перестают действовать в самый неподходящий момент! Вот как теперь мушкетеры справятся с отрядом гвардейцев без их помощи?! Вот как?!
Брысь окинул сердитым взглядом столпившихся в гостиной и, тяжело вздохнув и не дожидаясь решения судьбы белого грызуна, отправился в детскую. На полу все еще лежала раскрытая книга, и он несколько раз прошелся рядом, почти по самым страницам, страшась заглянуть в них и узнать, чем закончилось неравное сражение. Но все-таки не выдержал…
Ураган прокатился с таким неистовым грохотом, что Миледи оглохла. Пока она приходила в себя, выглянувшее ненадолго солнце снова скрылось, но уже не за грозовой тучей, а за горизонтом. Впрочем, наступившая темнота
Миледи заторопилась – на поиски лошади требовалось время. Не слишком грациозно выбравшись из-под кареты, она потянула плащ. Неожиданные соседи по укрытию продолжали дрожать, а Лорд вцепился в ускользающую ткань, оставив себе «на память» кусок шелка.
Рыжий и черный коты были в таких же ошейниках, что питомец Д’Артаньяна и пес графа де Ла Фер, и Миледи не сомневалась, что, если бы не темнота, она прочла бы на них имена двух других задир-мушкетеров: Портоса и Арамиса. Однако этот факт никак не объяснял таинственного появления животных на «Старой мельнице», а присутствие собаки его высокопреосвященства делало загадку и вовсе неразрешимой…
Ущербный свет луны не скрывал царящей на подворье разрухи. Деревянный навес чудом устоял, лишь несколько досок валялись неподалеку, да еще парочка висела на ржавых гвоздях. Кони уже не хрипели натужно и не грызли удила, но их бока продолжали раздуваться от частого дыхания.
Пегая лошадка крутила головой: то ли старалась разглядеть, кто вылез из-под ее кареты, то ли прислушивалась к шуму в доме. «Вероятно, входную дверь завалило», – машинально отметила про себя Миледи, перебираясь через плетень.
Поле встретило молодую женщину буйством звуков: возмущенно сверчали цикады, делясь друг с другом пережитыми страхами, жалобно причитали и хлопали крыльями неведомые ночные птицы, с шуршанием проносились летучие мыши… В эту какофонию вплеталось фырканье и ржание лошадей, и Миледи различила голос своей Шарлотты.
Потратив несколько часов на ласковые уговоры, белокурой красавице все же удалось завладеть и кобылкой, и вожделенной сумкой. Она переоделась в чистые, а главное, сухие белье и костюм: облегающие штаны и блузку темно-вишневого цвета, и занялась прической, благо ночь тоже сменила одеяние на более светлое, готовясь к встрече с рассветом (вот кто «наряжался» настоящим франтом!), что позволило Миледи разглядеть себя в зеркале.
Д’Артаньян не сомкнул глаз: он то предвкушал, как сведет счеты с графом Рошфором, то его одолевало беспокойство за исход предстоящей неравной битвы, то влюбленный погружался в мысли о Констанции, представляя ее лукавую улыбку и нежные губы, что прикасались к его мужественной небритой щеке… Гасконец провел пальцем по юношескому пушку, который еще не был знаком с парикмахерским инструментом, но ни одного слова менять не стал – ведь щека в самом деле небрита!