Бубновый туз
Шрифт:
— У него есть женщина?
— А как же, — удивился Валет. — Как же без них? Или вы думаете, что он того…
— Я ничего не думаю, я спрашиваю.
— Он не из тех. Есть у него одна молодая маруха.
— Кто она такая?
— Она племянница маханши. Людмила… Прежде она никого из жиганов к себе не подпускала, а как объявился Кирьян, так она тут же растаяла. Я так думаю, что она того… В общем, он первым у нее был. Кирьян это умеет.
— Так он теперь с ней, что ли?
Тьма сгустилась, слившись с деревьями, растущими
У калитки Сарычев рассмотрел сгорбленную фигуру. Присмотревшись, с удивлением увидел какую-то старушку. Интересно, что она собирается делать в столь позднее время на полузаброшенном кладбище?
А может, она… из упырей?
От этого предположения по коже пробежал неприятный холодок. Да уж, для встречи выбрано не самое подходящее местечко. В следующий раз нужно будет встретиться в более приятном месте.
Старушка постояла немного около изгороди, но, заметив людей, сидящих на скамейке, торопливо юркнула в калитку.
Валет отрицательно покачал головой:
— Не сказал бы. К ней он не часто наведывается. Говорят, что у него в последнее время другая баба появилась.
— Кто такая? — насторожился Игнат.
— Сам-то я ее не видел. Мне кто-то из жиганов сказал. Но баба какая-то особенная.
— Вот как? — удивился Сарычев. — В чем же ее необычность?
— А хрен ее знает. Он ее не показывает никому.
— Боится, что отобьют, что ли? — хмыкнул Сарычев.
— Это вряд ли… А только прежде за ним такого не водилось. Ведь раньше как было, не успел он маруху какую-то подцепить, так тут же ее на малину тащит.
— Узнай, что это за баба, как ее зовут и чем она занимается. А главное — как ее найти. Там и Фартового будем искать.
— Понял я, — протянул Валет. — Не впервой.
— Ладно, пойдем отсюда, — поежившись, сказал Сарычев. — Место здесь уж больно жутковатое.
Глава 18 ДАВАЙ НАЧНЕМ СНАЧАЛА
В дверь негромко постучали.
— Войдите, — откликнулся Игнат.
В кабинет вошла Феоктистова.
— Ты меня вызывал? — спросила она.
Женщина смотрела прямо перед собой, удивительно, но она умудрилась не встретиться с ним взглядом.
— Садись, — кивнул Сарычев на свободный стул.
Мария Сергеевна, подобрав юбку, села на стул, распрямив гибкую спину. В этот раз она была воплощением покорности, и Сарычеву это нравилось. Алый бантик на гибкой шее и сложенные на столе руки придавали ей сходство с юной курсисткой. Руки у женщины были длинными и тонкими, с изящными пальцами. Они невольно притягивали взгляд.
— Почему ты меня избегаешь? — спросил Игнат, сосредоточив внимание на ее светло-розовых ноготках.
Пальчики дрогнули, выбили какую-то рваную дробь на поверхности стола и, успокоившись, распрямились.
— А какие
— Перестань, — отмахнулся Сарычев. — Не о том ты говоришь.
Не без горечи он осознал, что допустил ошибку. Не так следовало начинать разговор — надо бы переступить через собственные амбиции, прийти к ней в кабинет с покаянным видом и извиниться за все прошлое.
Женщины ценят такие вещи.
— Ты меня вызвал по делу или просто поговорить?
— Мария, почему ты так…
— Если просто поговорить, то давай отложим разговор до следующего раза. Сейчас у меня накопилось очень много работы. С минуты на минуту должны привести подследственного, и мне нужно его допросить.
— Послушай, Мария… Я понимаю, что я вел себя с тобой неправильно. Прямо скажу, как дурак! Но ты же знаешь, что все это я делал не со зла. Давай начнем все сначала. Ты нужна мне!
Их разделял старый дубовый стол. Немного, если подумать. Но Игнат неожиданно остро осознал, что в действительности между ними пролегает пропасть. А тонкие женские пальчики, что так приковывали его внимание, находились где-то за пределами досягаемости.
— Ты говоришь очень серьезные слова, Игнат. Ими просто так не бросаются.
— А я и не бросаюсь.
— Давай оставим все как есть. Зачем усложнять.
— Ничего не понимаю, что же все-таки произошло между нами? Я не смог подъехать вовремя! На это у меня были серьезные причины. Когда уже собрался к тебе, мне сообщили, что объявился Кирьян Курахин. Ты же знаешь, что это значит!
Мария пожала плечами, ее губы болезненно скривились:
— Я тебя понимаю. Все правильно. Ты и должен был так поступить.
Феоктистова поднялась.
— Мария…
— Не надо, Игнат… Ты опоздал. Я сейчас с другим.
— Это серьезно?
— Во всяком случае, для меня, — решительно ответила Мария и, одернув кожаную куртку, вышла из кабинета.
— Почему мы с тобой все время прячемся? — в отчаянии воскликнула Мария. — У меня такое чувство, что ты меня стесняешься.
— Перестань…
— Может, я какая-то кривая или косая? Объясни мне!
— Не говори ерунды, — отмахнулся Кирьян, погладив Марию по гладкому бедру. — С такой бабой где угодно можно появиться. Э-эх, не знаешь ты себе настоящую цену!
С Марией было интересно. Поначалу ему казалось, что их связывает только постель — дикое, необузданное совокупление, где они были союзниками в своем стремлении утолить жгучую животную похоть. И только присмотревшись, Фартовый обнаружил, что это не так. Для достижения такой гармонии должны присутствовать сильные чувства, которые без всякого стыда отметают все условности в удовлетворении единственного желания — получить благодать и наделить ею другого.