Будь моей

Линдсей Джоанна

– Конечно, но никто этому не поверит, любовь моя, а моя мать – тем более. Она, видишь ли, принадлежит к другому поколению, которое полагает, что жена не должна замечать небольших грешков мужа, а ревность считает проявлением высшей глупости.

– Я не ревную!

– Полагаю, тебя слышит большинство окружающих, но все-таки никто этому не поверит.

– Так кто же торопит события? – проворчала она, стиснув зубы.

Василий хмыкнул, с удивлением осознав, что Александра явно наслаждается их словесной баталией, вероятно, потому, что они

впервые вышли в свет вместе.

– Я советую тебе быть посдержаннее, Алин. Сейчас ты встретишься с королевой.

– Благодарю за совет. Вероятно, все кончится тем, что я нанесу ей оскорбление, – ответила она.

– Мне неприятно это говорить, но твоя одежда уже сама по себе – оскорбление.

– Черт бы тебя побрал, Петровский!

– Шш. Мы уже пришли.

Судя по всему, графу не требовалось, чтобы о нем докладывали, потому что он открыл дверь и вошел прямо в покои, а стражник только молча кивнул ему. И так как Василий по-прежнему крепко держал Александру за руку, у той не было возможности поотстать, чтобы слегка успокоиться.

В комнате – кстати, не такой большой, как можно было бы ожидать, – Александра увидела трех женщин, одетых в скромные дневные туалеты – правда, высшего качества. Две из них, как предстояло узнать Александре, являлись любимыми фрейлинами королевы, и обе были замужем и любили своих мужей так же сильно, как королева своего Штефана, и Александра, догадавшись, что здесь битвы неуместны, начала успокаиваться.

Обе дамы всего лишь кивнули Василию и Алин, выходя из комнаты, но Таня, не видевшая графа с момента его возвращения, радостно приветствовала его по-английски и бросилась навстречу с раскрытыми объятиями. У Василия вошло уже в привычку обниматься с королевой при встрече, по тут он вспомнил об Александре и попятился.

Заметив это, Алин из уважения к королеве сказала по-английски:

– Ей можно.

Василий не стал уточнять, что она имеет в виду, но был настолько раздражен, что не удержался и спросил:

– Почему же ей можно?

– Потому что она счастлива в браке и не имеет на тебя видов.

Брови Тани взлетели вверх.

– Не стоит углубляться, Таня, уверяю тебя. Александра метнула на него сердитый взгляд.

Таня звонко рассмеялась:

– А может, и стоит. Ну, ладно, представь нас друг другу.

Граф подчинился; королева с минуту изучала Александру, а потом сказала:

– Ты счастливее, чем заслуживаешь, Василий. Она красива.

Это замечание смутило их обоих.

Василий знал, что Александра красива, но не хотел признавать это в ее присутствии. А она вообще не любила слышать о себе такое.

Но Таня не обратила на их замешательство ни малейшего внимания:

– Прошу за мной, я распорядилась о закусках и…

– Мы уже поели, – сказал Василий настолько поспешно, что брови Тани вновь вопросительно поднялись, а Александра подавила смешок. Увидев, в какой ужас Василий пришел, представив ее за столом в обществе королевы, она решила подразнить его:

– Собственно

говоря…

– Ты не голодна, Алин, поверь мне, не голодна! – с чувством сказал граф.

Услышав это, Таня уперла руки в боки и спросила:

– Что здесь происходит?

– Ничего, это просто такая интимная шутка, – заверил ее Василий и, чтобы сменить тему, добавил:

– Должен сказать, что ты выглядишь такой очаровательной пышечкой, не то, что в последний раз, когда я уезжал.

Эта тема была совершенно беспроигрышной, и у королевы тут же поднялось настроение – она улыбнулась.

– Да-да, ты заметил? Кстати, я хочу устроить бал в честь Александры, чтобы представить ее…

– Нет! – в ужасе выкрикнул Василий, а Таня раздраженно поинтересовалась:

– Почему же нет?

На сей раз у него не хватило времени придумать достойную отговорку:

– Потому что Алин воспользуется любым предлогом, чтобы появиться при дворе в таком виде, как сейчас.

– Не валяй дурака, – фыркнула Таня и поглядела на Александру, но выражение лица девушки не поддавалось истолкованию.

Поразмыслив минутку, Таня предложила:

– Василий, почему бы тебе не поискать Штефана? Я думаю, он на плацу, и, насколько я знаю, тебе тоже не помешало бы поупражняться.

– Это все Лазарь со своим длинным языком, – пробормотал граф, – будто это я выбрал дуэль на кнутах. Кроме того, я не решаюсь оставить вас вдвоем…

– Беги, Петровский, – холодно перебила Александра. – Я не стану убивать твою королеву, но, если ты скажешь еще хоть одно слово, тебе это не сойдет с рук.

Василий вздрогнул, понимая, что она права. Он делал все, чтобы не поставить ее в глупое положение, а вместо этого добился как раз обратного.

Он попытался неловко извиниться:

– Прости, Таня… боюсь я создал неверное впечатление. На самом деле она очень… – Тут он запнулся, чтобы придумать какой-нибудь комплимент. – ..добра к животным.

– Ступай! – выкрикнула вконец рассерженная Таня, и Василий с тяжелым вздохом вышел из комнаты.

Оставшись вдвоем, женщины переглянулись с видом сообщниц. И все же они еще были незнакомы друг с другом, хотя Таня и надеялась изменить это положение. Александра же не решалась взять инициативу на себя и поэтому обратилась к нейтральной теме:

– Вы очень хорошо говорите по-английски.

– Я выросла в Америке. Там это обычное дело. А вы?

– Мой воспитатель настаивал, чтобы я учила оба языка – французский и английский; хотя свой английский я усовершенствовала гораздо позже.

Таня не заметила легкой заминки на последних словах и откликнулась:

– От людей, с которыми я работала, я нахваталась французских словечек, хоть этого и недостаточно, чтобы достойно поддерживать беседу. Но я рада, что нам не требуется переводчик. Мне приходится частенько прибегать к его услугам, хотя я стараюсь выучить кардинский. Я полагаю, он очень похож на русский, и вам будет гораздо легче его изучить.