Буденный

Золототрубов Александр Михайлович

2

Из дивизии Тимошенко Буденный возвратился усталый. Начальник штаба Зотов подал Семену Михайловичу котелок с горячей картошкой и салом.

— Степан Андреевич, разве вы не знаете, что мне необходимо в первую очередь?

Зотов тут ж принес карту боевых действий фронта. Пробежав глазами директиву Юго-Западного фронта, командарм подчеркнул красным карандашом: «Командарму Конной, стремительно преследуя разбитого противника, забирая его технику и пленных, занять 29 июня район Шепетовки и не позднее 3 июля — район Ровно». Буденный, глядя на карту, сказал: «Ударом на Ровно мы сможем окончательно разрезать польский фронт на Украине и разбить противника по частям. Сейчас перед нами поставлена конкретная задача — овладеть Ровно. Может быть, нанести удар с флангов, как это нам не раз удавалось». После глубокого анализа обстановки Буденный предложил свой план действий: выдвинуть Конармию на рубеж реки Корчик, в сорока километрах западнее Новоград-Волынского, и здесь тщательно подготовиться к операции. Ворошилов и Минин поддержали командарма. На совещании в штабе армии Буденный отметил, что в прошедших боях хорошо зарекомендовал себя такой при ем, когда меньшая, спешенная часть конницы сковывала противника демонстративными действиями с фронта, а большая часть скрытно выходила во фланг или тыл врага для решительного удара в конном строю. По данным разведки, говорил Буденный, главные силы 2-й польской армии закрепились на западном берегу реки Горынь. Город Ровно с востока прикрывает 3-я

пехотная дивизия легионеров, а в полосе Оженин — Могиляны расположилась I-я кавалерийская дивизия. Все это предстоит преодолеть бойцам. Наши фланги открыты. Конармия вклинилась далеко на запад, опередив соседей на полсотни километров. Ворошилов предложил нанести удар правым флангом в направлении Тучин — Ровно. Однако командарм возразил: армия попадет в леса и болота, увязнет в них, а тем временем белополяки стянут сюда свои войска. Нельзя идти и в лобовые атаки, в этом случае бои затянутся, что крайне невыгодно.

— А если главный удар нанести по правому флангу второй польской армии? — спросил Ворошилов. — Здесь есть броды, да и оборона белополяков гораздо слабее.

— Вот это другое дело, Клим, — улыбнулся Буденный.

Когда план обсудили во всех деталях, сели обедать. Хозяйка дома принесла Буденному польский журнал и показала на рисунок. На нем был изображен всадник, застрявший в болоте. Он размахивал шашкой, что-то кричал. Внизу под рисунком Ворошилов прочел вслух:

— «Красный генерал Буденный застрял в болотах, он погибнет здесь вместе со своей Первой Конной армией, и победа будет на стороне маршала Пилсудского».

— Ишь чего захотели! — улыбнулся Буденный.

На рассвете 2 июля Конармия стала наступать. Враг упорно оборонял город. Ударная группа скрытно вышла к назначенному месту и решительно атаковала. Удар оказался неожиданным, и противник отступил. 11-я кавдивизия Ф. М. Морозова первой подошла к городу. И тут случилось то, о чем командарм предупреждал начдива, — с севера по шоссе на Здолбунов, куда ворвались части II-й кавдивизии, шли танки, а рядом по железной дорого двигались три вражеских бронепоезда. Они напугали конармейцев, некоторые повернули лошадей назад. Морозов на какое-то время растерялся. Буденный в это время прибыл в штаб дивизии.

— Чего стоишь? — крикнул командарм. — Прикажи артиллеристам открыть по ним огонь и подготовь к контратаке резервную бригаду. А я пошлю к Тимошенко связного, чтобы его дивизия ударила по флангу противника. Действуй!

Морозов тут же отдал необходимые распоряжения. Первым же снарядом был накрыт паровоз бронепоезда — он взорвался. Затем вспыхнул первый танк, остальные повернули обратно.

— Ну вот, — сказал Буденный, — не так страшен черт, как его малюют! — И, уже обращаясь к артиллеристам, громко сказал: — Спасибо, орлы, за верную службу Советской власти!..

Ударная группа с боем продвигалась к городу с юга. Белополяки попытались силами 18-й пехотной дивизии атаковать Конармию, но их маневр вовремя разгадал командарм, и с помощью решительных действий 45-й стрелковой дивизии и кавгруппы А. Осадчего действия белополяков северо-восточнее Ровно были локализованы. Это позволило армиям Западного фронта начать наступление в Белоруссии. 11 июля войска фронта освободили Минск, 14 июля вступили в Вильно. Войска Юго-Западного фронта тоже теснили врага на запад. Конная армия заняла Ровно, Клевень, Здолбунов и Погорельцы.

12-я армия приближалась к железной дороге Сарны — Ровно, 14-я вышла на рубеж Базалия — Ермолинцы — Каменец-Подольский.

— Белополяки бегут без оглядки, — сказал Ворошилов.

— Маршал Пилсудский не из тех, кто легко уступает победу, — не без иронии возразил командарм. — Он наверняка соберет свежие силы и попытается нанести Конной армии удар. Но где? Я пока этого не знаю.

Полевой штаб находился в районе Здолбунова. Воспользовавшись передышкой, Буденный обсудил с начдивами план предстоящей операции. 13 июля он получил директиву А. И. Егорова, из которой следовало, что для развития общего успеха 12-й армии предлагалось двигаться в направлении на Ковель — Брест-Литовск. А Конной армии с частями 45-й стрелковой дивизии отводилась роль ударной группы фронта: полки 45-й дивизии должны были овладеть городом Ковель, Конная — Холмом и Замостьем, а 14-я армия — Равой-Русской, Городком и Львовом. Буденный быстро понял цель нового наступления: продвигаясь к Люблину, Конная армия создаст угрозу северо-западной группе польских войск и таким образом облегчит наступление Западного фронта к Висле. Об этом и шел разговор командарма с начдивами. Когда обсуждение закончилось, Буденный вышел во двор. И вдруг видит: к штабу несется пулеметная тачанка. На ходу из нее кто-то лихо выпрыгнул. Так это же Демьян Бедный! И вот уже гость обнял командарма, расцеловал его.

— Не имею желания получать выговор от товарища Буденного, — улыбнулся Демьян. — Мое слово — закон: если обещал быть днем, значит, буду. Ну, — подмигнул он командарму, — что прикажете делать?..

— Ты вовремя прибыл, Демьян, — сказал командарм. — Сейчас поедем в шестую кавдивизию, будешь читать бойцам стихи.

Вернувшись в штаб армии, Демьян Бедный остался тут ночевать и допоздна читал членам Реввоенсовета и работникам штаба Конармии свои стихи. Его знали бойцы Конармии, его знала вся Красная Армия. Стихи и басни поэта любили, заучивали их наизусть, они были просты и доступны каждому. Как позже говорил Семен Михайлович, «красноармейцы охотно брали на вооружение сатиру Бедного — как винтовку или шашку».

3

Конармия с боями продвигалась на запад, громя белополяков на реках Случь, Горынь, Стырь, Западный Буг. В эти напряженные дни Буденный особое внимание уделял командному составу армии, тщательно анализировал действия начдивов, командиров бригад и командиров полков. Между тем в ведении боевых действий Конармии выявились серьезные недостатки, которые, естественно, не могли не беспокоить командарма. В одной из своих дневниковых записей член Реввоенсовета Ворошилов отмечал тогда: «Наши командиры медлительны, нерешительны и плохо ориентируются в обстановке. Связь до сих пор налажена плохо: рядом действующие дивизии не знают друг о друге. Сторожевое охранение отсутствует. Начдивы до безумия храбры, как и весь комсостав, но плохо справляются с управлением…» Эти недостатки обсуждались на совещаниях комсостава, в штабе армии, но чаще всего непосредственно на местах, в дивизии, где командарм и член Реввоенсовета Ворошилов учили командиров тактике и искусству ведения боя. С течением времени выявился еще один весьма существенный недостаток: в сложных и постоянно менявшихся условиях маневренных действий Конармии ее политотдел не поспевал за дивизиями и бригадами, часто находился в отрыве от них. Ворошилов предложил командарму создать политотдел тыла, которым будет руководить заместитель начальника политотдела армии. Буденный согласился, и это дало положительные результаты: политработа в бригадах и дивизиях активизировалась. Тогда же в политотделах армии появились крестьянские секции для налаживания политико-массовой работы среди населения освобождаемых районов. В подразделения назначены политруки. Однако предметом особой заботы Буденного и Ворошилова были коммунистические ячейки. Реввоенсовет заботился об их росте, пополнении из числа наиболее преданных и храбрых бойцов и командиров. Только за период с 15 марта по 1 июня 1920 года число коммунистов в Конармии увеличилось с 1605 до 3228, а число партийных ячеек с 78 до 140. Коммунисты шли первыми в атаку и поэтому несли большие потери. 19 июля в бою погиб командир 2-й бригады 11-й кавдивизии Семен Михайлович Патоличев, которому еще недавно, при переходе Конармии на польский фронт, М. И. Калинин лично вручил орден Красного Знамени. Буденный высоко ценил своего

тезку — так они в шутку называли друг друга. Это был храбрый человек, грамотный командир, отлично разрабатывавший операции, и поэтому его бригада была ударной силой дивизии. Командарм всегда ставил Патоличева в пример другим командирам, ибо во всех боях в наступлении он был первым. «Не один я жизнью своей рискую, потому как боремся мы за родную Советскую власть», — говорил как-то в беседе с командармом Патоличев. Однажды Буденный с М. И. Калининым во время смотра объезжали части Первой Конной армии. Рядом с командиром бригады С. М. Патоличевым они увидели верхом на лошади в полной военной форме юношу лет пятнадцати. Михаил Иванович спросил, чей это мальчуган. Патоличев не без гордости ответил, что это его сын. «У меня их семеро, жена прибаливает, да и в наших местах голодно, вот и приходится старшего возить с собой», — пояснил командир 2-й бригады. Калинин участливо посмотрел на юношу и сказал, чтобы его поберегли в бою. «Мы за их будущее сражаемся, терпим лишения. — И, посмотрев на Патоличева, добавил: — И себя поберегите, вам детей растить». После гибели С. М. Патоличева в Реввоенсовет Конармии поступил рапорт от начдива 11-й Ф. М. Морозова. «В боях под г. Дубно, — писал он, — пал смертью доблестного революционера командир 2-й бригады вверенной мне дивизии тов. Патоличев. Происходящий из бедных крестьян Владимирской губернии, тов. Патоличев оставил после себя ничем не обеспеченную семью из жены и семи человек детей, причем старшему из них 15 лет. Высоко ценя заслугу тов. Патоличева перед революцией вообще и, в частности, перед 11-й кавдивизией, прошу разрешения выдать его семье из сумм штадива (штаба дивизии. — А. 3.) единовременное пособие в сумме 20 тысяч рублей». В эти дни умерла жена комбрига Патоличева, и дети остались круглыми сиротами. Буденный распорядился выдать им трехмесячное жалованье отца и пособие в размере 15 тысяч рублей из денег, присланных трудящимися в подарок Конной армии. Конармейцы также помогли деньгами детям героя. Деньги вручили старшему сыну Патоличева Михаилу и в сопровождении боевого друга отца А. Гулякова отправили домой… Ныне один из сыновей героя — Николай Семенович Патоличев — видный партийный и государственный деятель, министр внешней торговли СССР, дважды Герой Социалистического Труда. Буденный до конца своей жизни с глубоким уважением относился к сыну легендарного комбрига, нередко они встречались у маршала на даче, и тогда невольно разговор заходил о гражданской войне, о бойцах и командирах Первой Конной. «Я рад, Коля, что ты продолжаешь дело отца, не щадишь себя во имя служения Родине», — говорил маршал. Уже после кончины Семена Михайловича в своей книге «Испытание на зрелость» Николай Семенович Патоличев писал: «Прошло много-много лет. Конница Буденного в 1969 году отмечала свое пятидесятилетие. Буденновцев Патоличевых уже не было в живых. Ко мне пришли ветераны-буденновцы, члены совета ветеранов Первой Конной армии: Шахматов Александр Матвеевич, Кузнецова Елена Ивановна, хорошо знавшие отца по гражданской войне. Они вручили мне юбилейную медаль «50 лет Первой Конной армии». Теперь это наша семейная реликвия». …Бои продолжались. Конная армия, главная ударная сила Юго-Западного фронта, осуществляла быстрые маневры. Она разгромила сильную дубно-кременецкую группировку противника и освободила города Дубно, Кременец, Броды. И в это время Реввоенсовет Юго-Западного фронта дает командарму новую директиву: не позднее 29 июля овладеть районом Львов — Рава-Русская. Буденный высказал сомнения командующему фронтом: такое крутое отклонение Конармии от главного оперативного направления на Варшаву очень опасно. Но Егоров сказал, что «польские войска нашим Западным фронтом разбиты, и помощь ему не нужна, а овладение Львовским районом санкционировано главкомом». Как же родилось это ошибочное решение? Еще в середине июля Реввоенсовет Западного фронта сообщил главкому, что левое крыло польских войск в Белоруссии разбито и что победа не за горами. С. С. Каменев тут же выехал в Минск, в штаб Западного фронта. Главком поставил вопрос о развитии наступления на Варшаву, считая, что эту задачу успешно выполнят три из четырех армий М. Н. Тухачевского. В свою очередь, командующий Юго-Западный фронтом А. И. Егоров доносил 22 июля главкому, что поляки по всей линии фронта оказывают весьма упорное сопротивление, особенно на Львовском направлении. «При данных условиях считаю необходимым центр тяжести главного удара со стороны армий Юго-Западного фронта перенести в пределы Галиции». Реввоенсовет республики 23 июля санкционировал новый план действий для армий Юго-Западного фронта. Против изменения направления Юго-Западному фронту не возражал и М. Н. Тухачевский, который еще 19 июля рекомендовал главкому «обдумать удар Конармии в юго-западном направлении, чтобы пройти укрепления в районе, слабо занятом противником, и выиграть фланг поляков…». В тот же день С. С. Каменев, убежденный в том, что другого решения в данной ситуации быть не может, сообщил командующему Западным фронтом, что дальнейшие действия Конармии «будут именно в этом направлении, о котором вы говорите». Как же так, негодовал Буденный, ведь армии Юго-Западного фронта должны, обязаны помогать войскам Западного фронта, а ему ставят совершенно иную задачу! Нет, это явная ошибка. Уже после гражданской войны Буденный прочтет вот эти строки в многотомной «Истории Коммунистической партии Советского Союза»: «Ход событий показал, что это было ошибочное решение. Действия Юго-Западного фронта отныне направлялись не на содействие войскам Западного фронта, который наносил главный удар в Варшавском направлении, а на решение самостоятельной задачи — занятие Львова. Войска Юго-Западного и Западного фронтов теперь наступали в расходящихся направлениях, ослабляя тем самым свои удары». Несмотря на решительное возражение Буденного, ни главком С. С. Каменев, ни командующий фронтом А. И. Егоров эту ошибку тогда не исправили. Конармия вынуждена была наступать на Львов, где хорошо вооруженный Антантой противник держался особенно упорно. Весь день Буденный просидел над картой, изучал обстановку, донесения разведки. Вечером вернулся от начдива Ф. М. Морозова Ворошилов.

— Какие новости, Семен Михайлович?

— Враг собирается ударом второй армии с северо-запада и частью сил шестой армии с юго-запада в направлении города Броды окружить и разгромить нас. В этом я окончательно убедился, допросив пленных белополяков. Надо сорвать замысел врага, — добавил Буденный. — А для этого нужно разгромить его луцко-боремельскую группировку.

Позже стало известно, что Буденный точно определил замысел белополяков. Маршал Пилсудский, главнокомандующий войск буржуазно-помещичьей Польши, впоследствии утверждал, что мог бы остановить наступление советских войск, сконцентрировав на севере часть сил с Украины. Но для этого была необходима «ликвидация того сильного козыря, которым располагал противник в лице конницы Буденного…».

Ставя начдивам задачу, командарм строго-настрого предупредил: в наступлении действовать быстро и решительно, ибо только ликвидировав луцко-боремельскую группировку противника, армия сможет развить наступление в направлении Львова. Об этом он сообщил и Реввоенсовету фронта.

Упорное сражение разгорелось 30 июля на реке Стырь. Конармия, сдерживая натиск врага, не позволила соединиться 2-й и 6-й армиям белополяков. Но окончательно разгромить луцко-боремельскую группировку польских войск Конармии не удалось. Главные силы 2-й польской армии концентрировались перед центром и правым флангом Конармии. А 1-я дивизия польских легионеров, глубоко вклинившись в наши боевые порядки, пыталась совместно с 6-й пехотной и 1-й кавалерийской дивизиями ударить на Броды — Радзивиллов, разгромить красную конницу, а затем соединиться со своей 6-й армией. Буденный разгадал замысел врага и был твердо убежден, что в этой сложной обстановке нужно немедленно отвести части Конармии подальше от центра, ближе к флангам. Но ежедневные бои измотали людей, и Буденный понимал, что теперь надо упорно держать оборону, выбрать удачный момент и самим контратаковать.