Будни имперских диверсантов
Шрифт:
Глава 26
Весть о том, что какие-то наглецы расхаживают по тылам армии Альянса разлетелась как-то уж слишком быстро. По крайней мере к тому времени, как мы выскочили из-под защиты деревьев, нам наперерез с двух сторон уже двигались два отряда по три десятка бойцов. Не так много, учитывая, что и у шефа с Ханыгой и у меня на поясе висит по десять мешочков с кровью гор. Однако что-то мне подсказывает – в этот раз надеяться на чудо-оружие не стоит. Должно быть, тот факт, что в составе отрядов что с той, что с другой стороны я заметил магов дивных. А еще – будучи пешими они двигались со скоростью хорошего паучьего всадника. Сзади при этом продолжали поджимать очухавшиеся гвардейцы,
Странное чувство. Сидя в седле восьминогого паука, никак нельзя повлиять на его скорость. Все, что тебе остается – это следить, как с трех сторон приближаются враги, и молиться, чтобы твой скакун успел выскочить из ловушки до того, как она успеет захлопнуться. Когда ты бежишь самостоятельно, можно хотя бы попытаться поднажать, ускориться, заставить мышцы работать чуть быстрее. Лучше уж так, чем беспомощно наблюдать за происходящим. В какой-то момент мне показалось, что было бы проще соскочить с паука, и бежать рядом. Глупая мысль – это ведь не лошадь, за стремя которой можно уцепиться.
Мы все-таки проскочили в последнюю секунду. Когда мы вырвались, до отрядов противника оставалось метров по пятьдесят – еще пара мгновений, и пришлось бы принимать бой. Однако так просто упускать добычу охотники не захотели. То, что я увидел, оглянувшись, заставило меня все же придержать паука и соскочить наземь – вслед беглецам двигалась широкая волна чего-то явно опасного. Что-то похожее на марево, которым угостил нас тот дивный, что до сих пор едет связанным в сопровождении диверсантов. Времени, чтобы подумать не нашлось, и я решил повторить тот фокус, который спас нас несколько дней назад. За секунду до столкновения с враждебной магией, я постарался еще и всосать в себя эту мерзкую волну, чтобы до друзей не докатилось. Сам не понимаю, как у меня это вышло, однако волна дурноты, которая оказалась во много раз сильнее прежнего, показала, что мне это удалось. Боль в руках вспыхнула, как рассвет над морем, через мгновение остальное тело тоже взорвалось болью. Сквозь выступившие слезы я наблюдал, как рассыпается пеплом одежда – я остался полностью голым, только у ног лежали мешочки с некромантовым взрывным зельем. О них я вспомнил, потому что повалившись на колени, случайно наткнулся на один из снарядов ладонью. Радость находки ненадолго вымела кровавый туман из головы. Сжав мешочек, я изо всех сил швырнул его в сторону наступающих. Один, другой, третий… Первый взрыв раздался уже когда десятый снаряд улетел в сторону противника.
Должно быть, взрывное зелье я бросал слишком слабо. Ощущение возникло такое, будто какой-то великан решил сыграть моим телом в футбол – мне показалось, что я взлетел выше облаков. Вряд ли так вышло на самом деле, иначе после приземления я бы не выжил. Впрочем, в тот момент я и так был уверен, что не выживу – удар о землю погасил сознание почти мгновенно, но я успел услышать хруст костей.
О том, что я ошибся, и мне пока рано думать о встрече с госпожой Свенсона возвестил голос шефа, который я услышал сразу, как только вынырнул из забытья:
– Рад, что теперь мы квиты, но все-таки не стоило так-то стараться ради моего спокойствия. – Эти слова были первыми, что я услышал, попытавшись открыть глаза. Должно быть, начальник специально дожидался моего пробуждения.
– Чего? – более развернутого вопроса задать не получилось – не было сил. Собственно, как и открыть глаза.
– Сеанс публичного оголения ты для чего устроил? Я так понял, чтобы мне не было обидно, что я один такой. – Голос у шефа звучал довольно и бодро до отвращения
– Отстань, постылый, дай помереть, - столь длинную фразу выдавить удалось с трудом.
– Ничего-ничего, лекари говорят, что ты выживешь, - обнадежил меня орк. – Сначала, правда, отказывались
Сказать о том, что лучше бы схоронили я не смог, потому что говорить было слишком тяжко и больно. Но подумал. Очень хотелось снова потерять сознание. Ощущения были такие, будто с меня содрали кожу, а потом надели обратно, но другой стороной. Не то, что говорить даже дышать было больно. Однако мое плачевное состояние не помешало начальнику активно делиться новостями.
– Нет, это ж надо такое сообразить! Ты зачем с паука слез, дубина? Ты представить себе не можешь, как мы с зеленым удивились! Только, значит, из западни вырвались, вот, сейчас уже до своих совсем немного осталось, и тут вдруг сзади грохот. Кажется, аж земля вздрогнула. Оглядываемся, а там ты летишь. Да быстро так, будто торопишься куда. Даже пауки, похоже, очумели! Ну, подобрали, что делать. Закинули на твою паучиху, рванули дальше. Я все гадаю дышишь ты, или нет, а проверить нельзя. Те, кто за нами гнался, уже, наверное, ни за кем не погонятся, но к ним подкрепление шло, так что спешить нужно было. Притащили к нашим, пока разобрались, кто мы такие, пока до лекарей добрались... Ну, лекари и говорят – он у вас покойник уже, не дышит. Еле уговорил, чтобы полечили все-таки!
– Он двоим лекарям руки поломал, Сарх. – Шефа прервал Ханыга, я узнал его по голосу.
– И обещал вообще поубивать всех, если тебя не откачают. Тогда только тебя согласились лечить. А я в это время шамана искал. Вот они вдвоем с лекарем тебя и вытащили. Шаман держал, а лекарь – лечил. Но шефу теперь, наверное, трибунал грозит. За причинение увечий товарищам в боевой обстановке.
– Ерунда, - отмел обвинения орк. – Ничего мне не будет. Ты ж действительно не помер, а они лечить отказывались! В следующий раз будут свою работу выполнять как положено. И все же, на кой черт ты слазил с паука?
Объяснять что-то не было сил, и я промолчал. Потом как-нибудь расскажу, но сейчас это явно не слишком важно. Гораздо важнее узнать, добились ли они помощи для диверсантов и пленников. Об этом я и спросил друзей, постаравшись уложить вопрос в как можно меньшее количество слов. К счастью, меня поняли:
– Как мы появились, наши пошли в наступление, - немного издалека начал рассказывать шеф. – Точнее, в контрнаступление. Кто-то из полковников, как только ему доложили, что за шум, сориентировался, и скомандовал атаку. Вражеских магов ты разнес на куски, так что на этом участке боевой потенциал у альянса просел, так что сейчас наши продвинулись вперед, почти прорвав оборону. И теперь и наши и альянс пытаются выровнять линию фронта. Наши, выдавливают противника к ущелью, а те пытаются вернуть как было. Так что все сейчас полагают, что альянсу не до пленных – им бы удержать внушительную часть армию от окружения. Ну и нашим, соответственно, не до того. Обе стороны спешно перебрасывают все новые подкрепления, даже оголяя другие участки фронта, слишком напряженная ситуация создалась.
Шеф, видимо заметив, как напряглась у меня физиономия несколько неуверенно продолжил:
– Помощь нашим отправили. Целый полк ополчения из столицы, с усилением двумя десятками магов. Это ополчение собирали под знаменем высокородных семей, и, собственно, именно из их членов оно и состоит.
Занятно. Это, получается, весь высший свет столицы собрался, включая семью Сенней, которая спит и видит, как бы прибить всю нашу компанию и особенно меня, и бывших родственников леди Игульфрид, у которых с ней тоже конфликт. Ясно теперь, почему в голосе шефа столько сомнений. Мне тоже кажется, что как бы чего не вышло. Могут ведь и не устоять перед соблазном посчитаться, несмотря на военное время. А еще, судя по тому, сколько всего произошло, я валяюсь пластом несколько дольше, чем мне представлялось по своим ощущениям.