Будничные жизни Вильгельма Почитателя
Шрифт:
– Ну… – потянул Нуд и почесал кривой рукой за большим ухом, – я подумал, что готовить самому – дохлый номер. А Вы мне когда-то говорили, давно еще, что Ваше имя есть в каких-то ресторанах и Вам присылают все одно и то же, потому что Вы там – постоянный клиент. Ну, я звонил по номерам разным ресторанов, которые искал в интернете. В одном мне ответили, что Вас помнят, ну я заказал все то, что у Вас было на столе в последний раз… А я сделал что-то не так?
Вильгельм посмотрел на дрожавшего уродца, посчитал в голове до трех, чтобы совсем не
«Надо же, – подумал он, – а карлик-то не промах! Только, надо бы чистить эти заказы, а то и в следующий раз закажет, что было на столе в день, когда я случайно заказал меню целиком».
Вильгельм неуверенно поблагодарил Нуда, хотя предстоявшему «пиршеству» и не особо-то был рад, но попросил больше не красть его банковскую карточку. Карлик встал, выпрямил спину настолько, что его живот почти оказался на уровне носа, и ответил, что он ничего не крал.
– Я бы никогда не украл у своего Господина! – манерно сказал он. – Я позаимствовал.
Вильгельм взял в руку большой кусок пиццы с ананасами, откусил – его жизнь сразу стала веселее. То ли от еды на самом деле поднимается настроение, то ли он просто был очень голодным, то ли остатки алкоголя ударили в голову, но он заговорил с Нудом о письме, хотя подчиненному никогда в жизни не доверил тайны. Вильгельму, казалось, нужно хоть кому-то рассказать. Говорил долго, пересказывая и то, что вспомнил ночью, а Нуд его слушал и не перебивал, будто делая вид, что что-то понимал.
– Все очень плохо, – сказал Вильгельм уже в конце своего повествования. – Если Штаб на самом деле захочет уничтожить Планету – он это сделает.
– А как же вы, Господин? Разве Вы тут не командир? Вы же хозяин Земли! – тихонько воскликнул Нуд, который уже переместился на стол и сидел перед носом хозяина, сложив ноги по-турецки.
– Так, Нуд, так. Только у любого хозяина тоже есть хозяин побольше, – кисло усмехнулся Вильгельм. В такие моменты его лицо становилось неприятнее, чем было обычно. – И самое обидное, что мне никто не поможет.
– Но ведь Земле миллионы лет! – воскликнул Нуд и всплеснул ручками. – А Ваши дру… – он осекся, быстро перебрал все возможные синонимы этого слова и выпалил: – Ну те, чьи письма Вы не читаете! Почему они не помогут?
Вильгельм опустил глаза, посмотрел на белоснежную скатерть, которая была испачкана кетчупом. На его лице все еще кривилась грустная усмешка.
– Некому. Годрик работает экспертом по полезным ископаемым. Он должен наполнять ими недра Планеты, очищать океаны и воздух от загрязнений и шлаков, но он вдарился в развлечения, да и Ванрав такой же. В последнее время никто из них ничего не делает. Варнав – эксперт по социальности и общности. Он вливается в коллектив и изучает повадки вида, а сейчас слился настолько, что уже противно изучать его, – хмыкнул Вильгельм, достал из-под стола бутылку минералки и, разом осушив всю, сказал, грустно вздохнув. – Норрис у нас занимался аурой планеты. Но, по словам Варнава, он сошел
– А Вы можете сойти с ума?!
– Можем, конечно, но специальных больниц для нас не предусмотрено, – снова кисло улыбнулся Вильгельм и продолжил. – Короче говоря, он следил за тем, чтобы количество отрицательной энергии не перекрыло положительную.
– А, ну тогда ясно, почему он с катушек слетел. – Почесал кучерявую голову Нуд, который о других посланцах говорил как об обычных людях и не питал к ним никакого уважения. – Мир стал злым.
– Он всегда таким был, – хмыкнул Вильгельм и взял еще один кусочек пиццы, – всегда утопал в крови и раздорах. Злость и жестокость – инструмент эволюции. Только самые жестокие и живучие смогут приспособиться.
– Но вы же не хотели Мир таким создавать?
– Я-то? Конечно не хотел. Но я ведь не могу вмешиваться, как-то помогать людям. Однажды уже захотел помочь динозаврам, пока людей еще не подготовили для Земли. И что? Уничтожили динозавров, меня хотели судить, чуть не выгнали. Нельзя мне вмешиваться, все ради чистоты эксперимента, Нуд. Может, конечно, не слишком успешного.
На радио началась новая программа, что-то так громко звякнуло, что кусок пиццы чуть не выпал из рук Вильгельма. Противный женский голос читал прогноз погоды, но по мозгам упорно ездило пилой.
– А остальные? Ну, не люди, а ваши помощники. Они что делают? – Нуд, кажется, вошел во вкус и продолжил расспрашивать, будто страшась, что больше такой возможности «поболтать» не будет. Вильгельм им никогда почти ничего не рассказывал, только необходимый минимум.
– Жак следит за погодой и всяческими природными бедствиями. Но единственное, что его заботит – чтобы на его курортах всегда было тепло. Джуди, Захарри и Пронкс вообще на Землю никогда не спускались. И кто тут помогать будет, а, Нуд?
«Маленький Вельги вновь один?» – послышался до боли знакомый голос в голове. Вильгельм замолчал, прислушался. Казалось, голос был здесь, на кухне, прятался в контейнере с «Филадельфией», но Почитатель понимал, что такого быть не может. Но голос вновь послышался. Вильгельм зажмурился, потер пальцами глаза. Он так надеялся забыть его, но так часто слышал эту насмешку, ощущал знакомый аромат и видел глаза, похожие на миндаль, что не мог стереть из памяти.
– Господин, Вы плачете?! – воскликнул Нуд, подполз к Эльгендорфу.
Вильгельм поднял голову и посмотрел наверх, но увидел только белое покрытие клетки, из которого, как отвратительный кол, торчала старая люстра.
«Ты обречешь себя на вечное заключение, Вельги. Разве ты хочешь этого?» – Опять, казалось, прошелестело в голове.
– Я просто вспомнил, как наблюдал за взрывами Планет. Я видел, как рушатся десятки Планет, Нуд, – соврал Вильгельм, а вокруг все еще витал знакомый аромат.
Они недолго молчали. Вильгельм потер глаза, чувствуя, как больные суставы тихонько поскрипывают, а Нуд оттирал от штанов с динозавриками пятно от кетчупа.