Будьте как дети. Теофания детства
Шрифт:
Этого народа не видно, как не заметно ничего царственного и святого в тех обремененных собой людях, рассеянных по храмам, прикладывающихся к иконам, грешащих «бесстыдно, непробудно» [33] , но каким-то дерзновением веры собираемых в Народ Божий. Ибо этот Народ – не только или не столько толпа молящихся, сколько евангельское дитя, забытый ребенок, о котором нужно вспомнить, которого еще можно найти.
Когда примем дитя в себе,
узнаем в других,
сами станем как дети.
33
«Грешить бесстыдно, непробудно…» – первая строка стихотворения Александра Блока 1914 года.
Речь Божия в творении человека
Почему новорожденный – это одно из откровений Божьих
«Если не будете
Предлагаемые заметки – подступ к той книге о детстве, которая должна быть зарыта – как я верю – где-то «под горой» Писания. На пути к ней совершенно случайно я наткнулся в интернете на признание давнего моего друга, Ильи Грица [34] . Он рассказывал о своем «обращении», желая дойти до первого ростка его. Им оказалась встреча со взглядом новорожденного.
34
Илья Гриц – основатель, в прошлом ректор, а сейчас преподаватель Колледжа библейских основ подготовки к церковным служениям «Наследие». Читает курсы по Ветхому Завету.
«…Друзья в институте в первый раз мне предложили почитать Евангелие. Тогда это было очень трудно, обычно его давали всего на одну ночь, больше не могли дать. Я прочитал и понял, что это правда, все, что в нем написано, – правда. И тут же последовал внутренний вопрос: “Какое это имеет отношение к тебе? Ну, конечно, имеет. Но, может, не сейчас? Так много вокруг интересного, так много чего еще хочется попробовать и испытать, – наверно, надо потом”.
Так я решил для себя. Но это я решил, а Господь решил по-другому. Потому что сначала молодость, жизнь, женитьба меня привели к тому, что я как бы об этом забыл, хотя все время помнил, что есть вопрос, на который я не дал ответ. И вот у меня родился сын. Когда я первый раз его увидел, ему было несколько дней всего, и мы встретились глазами, я чуть не упал в обморок, потому что я увидел живой взгляд, в нем было столько любви, столько благодарности, что я понял, что больше нельзя тянуть, что надо немедленно давать ответ на этот вопрос» [35] .
35
Гриц И. О себе [Электронный ресурс] // Синергия: [сайт]. URL: sinergia-lib.ru/index.php?section_id=1523 (дата обращения 25.12.2018).
Когда ребенок в минуты покоя глядит на нас, нам вдруг может показаться, что он передает чье-то вопрошание. Словно не он, а Кто-то, Кого мы еще не знаем, всматривается в нас глазами Своего творения. Такого не бывает, не может быть, но вдруг нас касается интуиция, что во взгляде ребенка мы встречаемся с глазами «видящего нас Отца» [36] . Младенческий взгляд не упирается в нас, не вторгается в потайные комнаты нашего «я», не приводит под видом друга вора, который хочет что-то там разведать и выкрасть. В нем нет той противостоящей нам чужой самости, до которой надо еще дорасти, поднявшись на общезначимую поверхность вещей и понятий. Он несет в себе до-вещную, до-понятийную глубину человека, ту суть его, которая отмечена прикосновением сотворивших его рук. Мы сами, привыкнув незаметно обороняться от иных взглядов, редко бываем готовы к этой незащищенности. Она застает нас врасплох. Встреча с ней больше, существеннее того, что мы готовы воспринять через механику взрослых чувств. Но мы можем принять взгляд ребенка как приглашение вечности.
36
См. Мф. 6.
Правда, это случается редко,
но оставляет нестираемые следы. Внимание Божие, доставшееся нам в залог, – наш царственный запас, который мы уносим во взрослость и теряем в ней. А потом время от времени пытаемся его отыскать. Как правило, тщетно. Узки врата памяти, и тесна дорога к началу.
В предразумной стадии младенческий взгляд, если нам удается уловить его, иногда поражает недоступной нам полнотой знания. Он соотнесен не с тем, что впереди, но с тем, что позади, с горнилом творения… Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои… (Пс. 138:15–16). Эта несокрытость от взгляда Божия, остановившегося на эмбрионе, запечатленного на новорожденном, пронизавшего весь его телесный состав, иногда, пусть изредка, будит нас, требует отклика, зовет навстречу, взывает к благодарности.
«Что
37
Казаков Ю. Во сне ты горько плакал / Казаков Ю. Странник. Собрание сочинений: ВЗ т. Т. 1.– М.: Русский мир,
Всякая душа, хоть она, по слову Тертуллиана, и «христианка по природе», вследствие падшести своей склонна к засыпанию. Иногда новорожденный, если принять его как слово Господне, говорящее с нами из созданной Им плоти, способен разбудить ее. Он дается родителям как смутное откровение, как личностное обращение Бога к нам, на языке внеразумном, но внезапно понятном. Впрочем, чаще всего мы избегаем усилий, чтобы осознать его.
«Увиденность» Кем-то, запечатленность в «зенице ока» Божия – вот загадка первых дней жизни. Бог остается с нами и дальше, но не пересекает границ нашей свободной воли, однако в материнской утробе Он, держа нас во взгляде, творит. Во младенце, если мы обретаем способность к библейскому зрению, мы встречаемся с Богом глазами. Нас осеняют дела рук Его. Отрок, стряхнувший ранние годы, видит уже только себя, и через свое окрепшее, обособившееся самосознание— все остальное. А дитя живет, греясь, в отеческом взгляде, который теплится на нем. Лучший из воспитателей – тот, кому дано стать прозрачным для этого взгляда. Иными словами, умалиться перед ребенком…
…который несет в себе один из тех внятных нам, образных языков, на котором Творец общается с нами. Можно и смелее: он и есть тот язык, если сумеешь его выбрать (в человеке разумном все начинается с выбора), найти, расшифровать и услышать. Ты не веруешь текстам, обрядам, догмам, проповедям, посылаемым тебе знакам – прислушайся к речи Божией, записанной во младенчестве, может быть, сохраненной специально для взрослых Его чад. Самому ребенку не дано услышать ее. Слава его человеческого начала открывается ему через много лет, после бурь и натисков, «высот» и падений, сомнений и безысходности, но и вослед веяния тихого ветра (3 Цар. 19:12), пробивающегося сквозь заматерелость сердца.
До конца доверившись Промыслу, мы узнаем, что всякий человек существует задолго до времени, в котором рождается. Бог прокладывает для него путь через жизнь, лишь допуская – или благословляя? – влечение полов, «роковые узлы» взглядов, «судеб скрещенья» [38] , делая из двух тел плоть едину (Быт. 2: 24), в которой лишь два кандидата, избранные из многих тысяч, в темноте, но не в слепоте исполняют благословенную работу Господню. И утроба матери становится домом Божьим, и Бог произносит там: зачался человек (Иов 3: 3)!
38
Строка из стихотворения Б.Л. Пастернака «Зимняя ночь» (1946).
И было ко мне слово Господне: Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде чем ты вышел из утробы, Я освятил тебя (Иер. 1: 4–5). Слово Господне – каким языком говорит? Пользуется ли оно алфавитом, чернилами, тростью, веянием ангельских крыл или иными звуковыми или смысловыми средствами, до которых мы еще не додумались? Бог говорит с людьми «извещениями сердца» [39] . Говоря, Он выходит из того, что Он есть в Себе, в то, что Он есть для нас. Для нас Он – любовь, которой Он мыслит и облекает мысли плотью. Разве не подразумевает пророк, что любовь Божия и мысль-речь о возникновении человека – одно? Образование человека в утробе и освящение его – единый акт как познания-речи-любви. «Не просто человека, но богодухновенного пророка, доносящего слово Господне», – возразят нам. Но пророк слышит лучше то, к чему остальные глухи, ибо откровение целостно, истина открывается людям с разной полнотой, но затрагивает всех.
39
См. Евр. 10: 22.