Будут неприятности (сборник)
Шрифт:
КАТЯ. А какая у вас была свадьба?
ГРОМОВ. Роскошнейшая. Два ведра винегрета и пять килограммов чайной колбасы.
Входит Инна Павловна.
ИННА ПАВЛОВНА. Зачем так много?
ГРОМОВ. Это было мизерно… Поэтому сбросились еще и купили брынзы… Соленая она была, аж страшно… Все ходили с раздутыми от воды животами.
ИННА ПАВЛОВНА. Какие мы все когда-то были молодые… Как вспомнились…
ГРОМОВ (с удивлением). Невероятно. Но я об этой брынзе только сегодня вспомнил.
ИННА ПАВЛОВНА. Иди отними у Виталия трубку. На меня он может не среагировать.
Громов уходит.
КАТЯ. Алексей в курсе моих личных дел?
ИННА ПАВЛОВНА. А что?
КАТЯ. Ни единого вопроса…
ИННА ПАВЛОВНА. Он человек очень деликатный. А чего ты, собственно? Разошлась – велика важность. Ты первая?
КАТЯ. А тебе не показалось, что ему почему-то невесело?
ИННА ПАВЛОВНА. Лешка – хороший мужик. Может, он действительно тоскует по родным местам? Его в Москву ведь Ольга выволокла. Ей нужен был масштаб.
КАТЯ. Я плохо ее помню. Что-то очень громкое и энергичное. И много спутанных волос. А недавно читаю в газете: модели Ольги Громовой на международной выставке одежды удостоены первого приза… Успех, слава!
ИННА ПАВЛОВНА. Умная баба, но…
КАТЯ. Но?
ИННА ПАВЛОВНА. Знаешь, не буду… Приедешь – сама увидишь. Тем более я могу ошибаться.
КАТЯ. Ты к ней относишься плохо?
ИННА ПАВЛОВНА. Хорошо. Ты, Катька, максималистка. А я к людям отношусь великодушно. Я их даже люблю за недостатки.
КАТЯ. Зачем же любить недостатки?
ИННА ПАВЛОВНА. Недостатки придают человеку слабость. А я всю жизнь работаю в детском саду и привыкла слабость любить. Что ж тут не понять?
КАТЯ. А жена Громова…
ИННА ПАВЛОВНА (перебивая). Энергия, спутанные волосы, ум и всемирная известность. Иди, иди в столовую.
Затемнение. Инна Павловна и Росляков сразу после свадьбы.
ИННА ПАВЛОВНА. Алешка перепил. Он такой смешной пьяный. Лезет ко всем целоваться.
РОСЛЯКОВ. Зря ты его у нас оставила. Доволокли бы его ребята домой. Завтра он будет умирать от угрызений совести. У него всегда такая химическая реакция.
ИННА ПАВЛОВНА. Но ведь дома никого нет. Оля уехала. Она очень нездорова. (Тихо.) Ты не знаешь, что это с ней?
РОСЛЯКОВ (кричит). А почему я должен знать? Кто я ей – муж, брат, сват?
ИННА ПАВЛОВНА. А почему ты кричишь?
РОСЛЯКОВ. Кто кричит? Я? Слушай, Инна, мы поженились или нет?
ИННА ПАВЛОВНА. Да.
РОСЛЯКОВ. Ну и о чем мы с тобой говорим?
ИННА ПАВЛОВНА. Об Оле.
РОСЛЯКОВ. А на черта она нам нужна?
ИННА ПАВЛОВНА. Действительно. Я, Витя, пьяная…
РОСЛЯКОВ. Пусть катится в свою Москву, Париж, Нью-Йорк, Бейрут, Бомбей…
Шум в квартире, что-то падает.
ИННА ПАВЛОВНА. Алеша ищет туалет.
РОСЛЯКОВ. Сопровождать его, что ли?
ИННА ПАВЛОВНА (кидается ему на грудь).
РОСЛЯКОВ (нежно). Я буду любить и беречь тебя всю свою жизнь. (Грохот в квартире.) Плюнем мы на них! Плюнем раз и навсегда!
Сцена какое-то время пуста, потом в сегодняшнюю комнату на цыпочках входит Маруся с чемоданчиком в руках. Устраивает чемоданчик на подоконнике. Это магнитофон. Она включает его в розетку, нажимает клавишу. Красивый женский голос с несколько преувеличенной аффектацией очень громко говорит: «Сегодня утром проснулась, увидела массу света, увидела весну, и радость заволновалась в моей душе, захотелось на родину страстно… Уехать в Москву. Продать дом, покончить все здесь и в Москву… Да! Скорее в Москву. В Москву! В Москву! В Москву! Лучше Москвы ничего нет на свете! Поедем, папа, поедем! Прощай, дом! Прощай, старая жизнь! Вещи сложены, надо запереть… Мы насадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его, поймешь, и радость, тихая, глубокая радость опустится на твою душу, как солнце в вечерний час, и ты улыбнешься, мама! В дорогу!»
Во время монолога выходят Росляков, Громова, Инна Павловна, Катя. Все жуют.
ИННА ПАВЛОВНА. Что это такое?
МАРУСЯ. Чехов, между прочим.
РОСЛЯКОВ. А почему Антон Павлович врывается в дом и кричит не своим голосом? Насколько мне известно, он был человек деликатный…
ГРОМОВ. А у этой женщины голос сильный, но противный…
ИННА ПАВЛОВНА. Я не очень хорошо помню, но разве у Чехова там и мама, и папа…
МАРУСЯ (с вызовом). Какое это имеет значение? У меня есть папа и мама.
РОСЛЯКОВ. Ага, это в мой огород! Отложим, звукорежиссер, разговор. Надо же, в конце концов, дообедать! (Дразнит.) Мы насадим новый сад… Садовод-любитель… Мичурин… Трофим Денисович… Бере-зимняя…
МАРУСЯ. Я тебе свое мнение сказала! Все лучшие люди всегда стремились в Москву.
РОСЛЯКОВ (Громову). Идея фикс. (Марусе.) Нет у тебя своего мнения. Ты его у Чехова списала. Свои мнения более сложным путем добываются. Пошли, догрызем птичку… (Выталкивает шутя Марусю.)
ГРОМОВ (смеется). Лукулл!
КАТЯ. Элементарный обжора!
Росляков и Громов уходят.
ИННА ПАВЛОВНА. Ты какая-то странная. Будто и не рада, что едешь…
КАТЯ. Еще сама не знаю. Я иногда думаю: а не блажим ли мы с Маруськой? Нам кажется, что если ездить в метро, а не в автобусе, то мы станем сразу интересней и богаче. Чепуха ведь?
ИННА ПАВЛОВНА. Почему чепуха? Человеку обязательно нужны стены, улицы, небо, воздух, где ему лучше, чем где бы то ни было. Беда в том, что не всегда узнаешь, где тебе лучше…