Бухта надежды. Свой выбор
Шрифт:
– У меня один партнер по бизнесу, давно мы с ним были знакомы, но это не касается дела… так вот он незадолго до начала или до конца… ну короче, до всего этого получил подряд на установку нескольких десятков солнечных батарей. Откуда он их заказывал – я и не знаю. Может, из Китая гнал, но суть в том, что буквально за день, до того как появились мертвяки, он мне жаловался, что груз застрял на железке под Верхнесадовым. Очень я сомневаюсь, что целый железнодорожный вагон мог куда-то деться, так что нужно проверить.
– Что ж вы раньше-то не вспомнили
– Да погоди ты монтировать! – отмахнулся Бондаренко, боясь спугнуть столь переменчивую удачу. – Еще и монтировать пока нечего. Сначала нужно найти тот вагон, а уж потом...
– Ну вот… Пал Степаныч, вперед и с песней. Пацанов выберете сами – вы их как облупленных знаете! Так что всем за работу! – выдал Доронин и радостно потер подбородок.
12.00. г. Севастополь, пос. Голландия.
Иван (Шамиль) Корниенко
– Так говоришь, не знали ничего? – вновь повторил свой вопрос Шамиль сидящей перед ним женщине лет тридцати с хвостиком.
– Нет. Муж никогда мне ничего не рассказывал, – покачала головой та и опустила глаза.
– Так уж и никогда? – недоверчиво скривился мужчина, мало верящий в такую неразговорчивость мужа этой дамы.
– У нас не было принято дома разговаривать о работе. Дома муж отдыхал, поэтому никаких разговоров на эти темы и быть не могло.
– Ну да. Ну да… А мысли о том, чем муж занимается в нынешнее время вас не посещали… Откуда еда, вещи и прочее?
Шамиль пристально глядел на допрашиваемую, пытаясь понять, правду ли она говорит или врет, но по ее неподвижному лицу было сложно определить какие-либо эмоции.
– Как-то не до того было. Нужно было быт осваивать.
– Ну да, ну да…- Снова поддакнул Шамиль и нарисовал закорючку в блокноте, где должен был делать заметки. Но пока кроме каракуль на листах ничего не было написано.
– И пленниц никогда не видели?
– Нет. Я о пленницах узнала только сегодня, когда ваши напали...
– женщина запнулась и на миг подняв взгляд, испуганно глянула на Шамиля.
– Не напали, а атаковали, - поправил он женщину.
– Ну хорошо, атаковали…
– А муж ваш где? Тело его опознали?
– Нет, - покачала головой женщина. – Его не было здесь сегодня, он погиб несколько дней назад. Мне так Глеб сказал. Поэтому у меня нет ни тела, ни уверенности, что он погиб
– Глеб? Это майор Рыбин что ли? – вспомнил Шамиль и тут же черканул первую полезную запись.
– Ну да, он. Он у нас был за старшего… Муж в его подчинении еще в милиции служил ну и после начала всего этого, так и получилось…
Женщина сидела с абсолютно ровной спиной, положив руки на стоявший перед ней стол и говорила абсолютно пустым и безжизненным голосом, словно ей было все равно, что случится с ней в дальнейшем. Шамиль
– Ладно. Свободны, следующую пригласите, - махнул в сторону двери Шамиль, устало вздохнув.
– Можно вас попросить? – внезапно ожила та.
– Да. Что вы хотите? Есть? Пить?
– Нет-нет, - замотала головой та. – У Лены… ну не важно… у нее ребеночку четыре месяца, а из-за этого всего молоко пропало. Ребеночек плачет постоянно, а молока нет, покормить нечем. Помогите, пожалуйста.
– Я вас понял. Идите, - кивнул Шамиль и быстро записал несколько слов на отдельном листе бумаги, поставив напротив них огромный восклицательный знак.
Следующая зашла совсем молодая девчушка – лет двадцать, ну двадцать три максимум. Волосы собраны в пучок, заплаканные глаза слегка опухли и покраснели, но все равно даже это не испортило ее привлекательную мордашку. Зайдя в кабинет, она остановилась у двери, захлопнувшейся за ее спиной, и нервно начала теребить руками край вязанной кофты, не решаясь пройти дальше.
– Проходите, присаживайтесь, - кивнул Шамиль. – Имя?
– Елена Левкина.
– Так… Елена… Стоп. – Шамиль поднял глаза на девушку. – Это у вас ребенок от голода орет?
– А что, вы слышали, да? – затряслась девчонка, испуганно бегая глазами. – Я его успокою, успокою… Только не убивайте его, пожалуйста, слышите? Я прошу вас, не убивайте! Я все сделаю! Пожалуйста…
Шамиль ошалело глядел, как его казалось бы банальный вопрос вызвал целую бурю эмоций, переходящую в настоящую истерику. И ведь ничего такого не спросил, не сказал, а ее аж трясет всю.
– Так, гражданочка, а ну угомонись! Мы, в отличие от ваших мужиков, баб с детьми не убиваем, - но его слова, казалось, прошли мимо ушей девчонки, та все так же причитала и уже зачем-то расстегивала верхние пуговицы кофты, делая недвусмысленное предложение. – Та-ак. Эт-то еще что такое? Иди-ка ты отсюда, успокаивайся…Совсем баба сбрендила с ума!
Шамиль понялся из-за стола и, придерживая девушку за руку, вывел ее в коридор, где под охраной двоих автоматчиков находились остальные пленные. Недавние рабыни держались в стороне, зло зыркая на испуганных женщин. Кто-то из них даже выкрикнул:
– Теперь прочувствуете на своей шкуре, твари ментовские, когда вас пользуют по кругу!
– А ну цыц тут! – рявкнул Шамиль, подталкивая все еще ревущую девушку к другим женщинам. Те тут же окружили девчонку, принялись успокаивать, гладить по волосам, по рукам…
Шамиль же устало потер лоб, не имея ни малейшего понятия, что с ними всеми делать дальше. Не так-то просто все оказалось, как могло показаться на первый взгляд, а тут еще и злословящие пленницы, ревущие дети…
– Так, боец, - обратился он к одному из охранников, стоявших с автоматами, - двигай давай на склад и узнай есть ли детское питание, ну молоко сухое… или как оно там называется… для ребенка.