Бумеранг: Как из развитой страны превратиться в страну третьего мира
Шрифт:
Захватывающая книга под названием «Развал Калифорнии» (California Crackup) дает более широкую картину этой проблемы. Ее авторы — Джо Мэтьюз и Марк Пол, журналисты и ученые, беспартийные представители «мозгового треста», в числе прочего объяснили, чем опыт пребывания Арнольда Шварценеггера на посту губернатора отличался от остального опыта в его карьере: он никогда не выигрывал. Не случайно каждый избирательный округ в Калифорнии активно поддерживал свою партию и избирал власть из числа активистов, от которых потом требовал обеспечить большинство в 2/з голосов для принятии закона о введении нового налога или вмешательстве в решения о крупных расходах. В крайнем случае, если они вдруг выработают общую платформу, избиратели могут выбить ее из-под них с помощью процедуры законодательной инициативы. Увеличьте сроки полномочий — никто из выборных лиц в настоящее время не служит в правительстве Калифорнии достаточно долго, чтобы в полной мере осознавать это, — и у вас появится повод для выражения максимального презрения к выборным лицам. Политиков выбирают, чтобы они делали дела,
Однако если посмотреть в корень, прибавляет он, система замечательным образом дает калифорнийцам то, что они хотят. «Как показывают все опросы общественного мнения, — говорит Пол, — народ желает услуг, но не желает платить за них. И это как раз то самое, что они сейчас имеют». При всем уверении граждан Калифорнии в презрении к своему правительству они разделяют с ним одну существенную черту: тягу к долгам. В 2011 г. средний калифорниец при доходе $43000 имел долги на $78000. Такую практику нельзя назвать разумной, но у народа тем не менее она работает отлично. Что касается лидеров, то даже в краткосрочной перспективе она работает куда хуже. Они вступают в должность преисполненными великих надежд, но вскоре понимают, что никак не могут их оправдать.
По мнению Пола, Арнольд Шварценеггер является лучшим на сегодняшний день примером того, что проблема политиков Калифорнии носит личный характер и для приведения себя в порядок системе нужно одно: независимо настроенный лидер, способный быть выше мелочной политики и готовый выполнить волю народа. «Отзыв предыдущего губернатора сам по себе означал попытку народа сказать, что новый губернатор — другой человек — мог бы решить проблему, — говорит Пол. — Он перепробовал все средства в борьбе с кризисом в сфере услуг. Он пытался действовать как республиканец. Он пытался действовать как демократ. Он пытался заигрывать с законодательной властью. Когда это не помогло, он обозвал их "бабами”. Когда и это не помогло, он обратился непосредственно к народу. А народ проголосовал против его предложений».
Однако эксперимент не совсем провалился. Будучи губернатором, Шварценеггер смог реализовать несколько важных вещей: реформировал оплату труда работников, узаконил открытые предварительные выборы и, в самом конце, добился, чтобы деление на избирательные округа осуществлялось беспристрастным комитетом вместо законодательного собрания. Но он проиграл по большинству пунктов, в том числе практически по всем пунктам, относящимся к доходам и расходам штата. Во время первого губернаторского срока Шварценеггер вознамерился сократить расходы и обнаружил, что может сократить только то, что штату было действительно нужно. Ближе к концу второго срока ему удалось провести закон о незначительном повышении налогов, для чего он уговорил четырех республиканцев обеспечить необходимое квалифицированное большинство. На следующих выборах все они потеряли место. Он занял пост в 2003 г. с рейтингом популярности около 70 % и наказом избирателей поправить финансовое положение Калифорнии; он покинул пост в 2011 г. с рейтингом популярности менее 25 % и практически невыполненным наказом. «В своей работе я пытался полагаться на здравый смысл, — говорит он теперь. — Ведь это избиратели отозвали Грея Дэвиса. И они же выбрали меня. Поэтому именно избиратели вручат мне инструменты для выполнения работы. Но другой стороне удалось принудить избирателей лишить меня этих инструментов».
Дэвид Крейн, его экономический советник, который в тот момент спешно ретировался, мог бы перечислить итоги по пунктам — получился бы длинный перечень безрадостной финансовой статистики правительства. Например, когда он уходил, пенсии государственных служащих съедали в два раза большую часть бюджета по сравнению с тем, что было, когда он пришел. Официально признанный дефицит средств штата для выплат рабочим составлял примерно $105 млрд, но вполне возможно, что благодаря бухгалтерским ухищрениям эта сумма занижена в два раза. «В этом году штат израсходует $32 млрд непосредственно на выплаты трудовых вознаграждений и пособий, а это означает, что за прошедшие 10 лет этот показатель вырос на 65 %, — говорит Крейн позже. — Сравните эти цифры с расходами штата на высшее образование [на 5 % ниже], здравоохранение и социальное обеспечение [всего на 5 % выше] и парки и зоны отдыха [на том же уровне] — все эти показатели пострадали, главным образом, из-за быстрорастущей стоимости рабочей силы». Крейн всегда был демократом без особо враждебного настроя по отношению к правительству. Но чем детальнее он изучал финансовое положение, тем более оно его возмущало. Например, в 2010 г. штат израсходовал $6 млрд на менее 30000 тюремных охранников и других сотрудников, занятых в системе исполнения наказания. Так, охранник, начавший работать в этой системе в возрасте 40 лет, уже через 5 лет, в 45, мог получить пенсию, которая была весьма близка к его зарплате. Главный психиатр калифорнийской службы надзора за условно-досрочно освобожденными был самым высокооплачиваемым государственным служащим Калифорнии: в 2010 г. он получил $838 706. В том же финансовом году, когда штат израсходовал $6 млрд на тюрьмы, расходы на высшее образование, т. е. на 33 университетских городка и 670000 студентов, составили всего $4,7 млрд. За последние 30 лет доля штата в бюджете Калифорнийского университета сократилась с 30 до 11 % и едва не упала еще сильнее. В 1980 г. студент этого университета платил за обучение $776 в год, ав2011 г. — $13 218.
Такой набор фактов в совокупности с очевидными выводами поверг бы обычного человека в депрессию. Он мог бы
прийти к заключению, что живет в неуправляемом обществе. После предпринимаемых в течение семи лет попыток — по большей части неудачных — управлять Калифорнией Шварценеггер определенно не выглядит подавленным. «Вы должны понять, это было так здорово! — говорит он. — Нам было так весело! Были времена неудач. Были времена разочарований. Но если хочешь жить, а не просто существовать, то нужно пережить и драматические моменты». Когда мы делаем остановку вблизи того места на пляже, где он начинал свою американскую карьеру культуриста, он говорит: «Надо отстраниться и сказать: “Меня избрали при необычных обстоятельствах. И я ухожу при необычных обстоятельствах”. Надо выбирать что-то одно. Нельзя быть маменькиным сынком».
Необычные обстоятельства заключались в непрекращаю-щихся финансовых кризисах. Он пришел к власти в период спада после интернет-бума; он ушел в период спада после жилищного бума. До и после нашей поездки на велосипедах я пытался выяснить его точку зрения на жилищный пузырь. Он рассказал, как в середине 2007 г. впервые заметил, что в экономике Калифорнии происходит что-то неладное. В то время как раз заканчивалось обсуждение бюджета, и он получил данные, хотя и липовые, которые позволяли объявить бюджет сбалансированным. К нему в кабинет пришел помощник и сообщил тревожную весть: налоговые поступления за текущий месяц были ниже ожидаемых. «Мы вдруг недополучили $300 млн за месяц, — говорит Шварценеггер. — В голове промелькнуло: “Ничего себе”. Я чувствовал, что-то назревает». Вскоре после этого он нанес визит Джорджу Бушу в Белом доме, где сделал доклад — как всегда, оптимистичный. «И там был этот парень — он отвечал за жилье, забыл его имя. Мировой мужик. Почему-то он был откровенен со мной. Уж не знаю почему. Он, наверное, решил, что я не буду болтать об этом всему миру, и я действительно не болтал. Так вот, после доклада он и говорит: “Отличная речь, но впереди у нас большая проблема". Я спросил: “Что вы имеете в виду?” Он ответил: “Я изучил некоторые цифры — дело дрянь”. Больше он ничего не сказал. Не стал уточнять». Падение цен на жилье в Соединенных Штатах означало обвал цен на жилье в Калифорнии, а обвал цен на жилье в Калифорнии означал снижение налоговых поступлений. «В следующем месяце наши доходы сократились на $600 млн. К сентябрю дефицит достиг миллиарда».
Исчезла надежда, что налоговых поступлений Калифорнии хватит для оплаты даже урезанных услуг. «Этот кризис свел на нет последние три года работы, — говорит Шварценеггер. — Вдруг ты начинаешь раздражать всех и каждого. Парки не получают денег, и сразу же оказывается, что все влюблены в парки. Люди особенно обращают внимание на то, что непосредственно воздействует на них: так уж устроен человеческий разум».
То, каким образом дальнейшее ухудшение публичных услуг непосредственно воздействовало на людей, могло и не быть непосредственно очевидно губернатору, сидящему в Сакраменто. Как указывала Мередит Уитни, у штата есть шикарная возможность утрясти свои финансовые проблемы, свалив их на города. Вот самый яркий из бесчисленных примеров: в мае 2011 г. Верховный суд США поддержал вывод о том, что в тюрьмах Калифорнии заключенные подвергались жестоким и необычным наказаниям в нарушение
Восьмой поправки к конституции. Суд предписал штату либо построить больше тюрем, либо выпустить на свободу 30000 заключенных. Штат — который по-прежнему переплачивал тюремным охранникам — предпочел выпустить заключенных и таким образом сэкономить на их содержании. Возможно, в будущем возрастет число преступлений и зависимость от местных общественных услуг, но платить за это должны местные власти. В какой-то момент нашей беседы я спросил Шварценеггера, сколько времени он как губернатор уделял помощи на местах в решении проблем, связанных с кризисом большого штата. Вопрос явно вызвал у него раздражение. «Я не вникал во всякую ерунду на местах, — сказал он. — Мое призвание — решать глобальные вопросы».
ПОСЛЕ ЧАСОВОГО ПРИСУТСТВИЯ на еженедельном собрании Городского совета Сан-Хосе я почувствовал, что мне тоже хочется решать глобальные вопросы. Сотня граждан зевает и пишет SMS-сообщения, пока подводятся итоги Национальной недели сельскохозяйственного рынка; несколько человек, которые вроде бы обращали внимание на происходящее, поднимаются и уходят после присуждения наград. Совет напоминает, что 7 августа отмечается День памяти ассирийских мучеников, и «чтит память об убийстве 3000 людей в августе 1933 г. и отмечает 2000-летие преследования ассирийских христиан». Человек 30 переключают внимание с мобильников на торжественный момент, но затем тоже уходят из палаты. И лишь небольшая горстка остается слушать управляющего городом Сан-Хосе, который докладывает безрадостные финансовые новости: штат Калифорния забирает на десятки миллионов долларов больше, и «140 лиц наемного труда удалились из города». (Новые времена требуют новых эвфемизмов.) Исследователь общественного мнения сообщает, что как бы ни формулировался вопрос, результат один: граждане Сан-Хосе не проголосуют за повышение налогов. Поднимается статистик и объясняет, что доходность вложений в пенсионный план города никоим образом не приближается к предполагаемой цифре. Для начала, помимо того, что суммы для этой конкретной цели не хватает, эта сумма не увеличивается теми темпами, на которые все рассчитывали, и поэтому разрыв между тем, на что имеют право работники города, и тем, что имеется, даже больше, чем ранее предполагалось. Затем совет голосует за то, чтобы на шесть недель отложить голосование по вопросу объявления «чрезвычайного положения» в городском бюджете и предоставления мэру Чаку Риду новых полномочий.