Бунтарь Гейдж
Шрифт:
— Тебе это нравится? — Рычит он.
— Мм, — говорю я.
Вся его длина скользит в меня, наполняя меня так глубоко, что я не знаю, как когда-либо чувствовала себя законченной раньше. Я использую свои руки, чтобы подтянуть его голову ко мне, прижимаясь к нему крепким поцелуем и чувствуя, как мои соски трутся о его бархатистую кожу, как он толкается в меня снова и снова. Я кусаю его губу, замирая, когда позволяю ему делать работу, его член входит и выходит из меня, уже угрожая заставить меня снова кончить.
Он переворачивает меня, кладя на живот и сползая обратно к моей киске сзади.
Я чувствую, что снова приближаюсь к кульминации и не могу больше ждать. Я хочу взять его под контроль. Переворачиваюсь, и он снова пытается войти в меня, но я качаю головой, ухмыляясь.
— На спину, — говорю я.
Он ухмыляется, переворачиваясь так, что его эрегированный член стоит высоко.
— Не двигайся, — говорю я, озорно улыбаясь, медленно двигая бедрами вниз по нему. Я останавливаюсь, когда его эрегированный член лежит на складках моей киски. Я смыкаю ноги и сжимаю его между половинками моей задницы и внутренними бедрами, прижимая его член к моей киске и смазывая его. Мои половые губы скользят по его длине, и я наслаждаюсь каждым сантиметром. Медленно глажу его своим телом, наблюдая, как его губы сжимаются вместе с удовольствием. Его тлеющие глаза смотрят на меня с жаждой.
Он тянется, чтобы схватить меня за задницу, и я хлопаю его по руке.
— Я думала, что сказал тебе не двигаться.
Он ухмыляется мне, и у меня появляется непреодолимое желание снова ощутить его рот на мне.
Я возвращаюсь к его телу и оседлала его лицо. Я опускаю свою киску на его рот и заставляю лизать меня снова. Он, кажется, не возражает, сразу же ныряет в меня своим языком и ртом, заставляя стонать. Я прижимаюсь к нему, закатывая глаза, когда достигаю новых высот удовольствия от контроля над ним. Когда я снова кончила, быстро спускаюсь вниз по его телу и впускаю его в себя. Я вздыхаю с удовлетворением, когда он наполняет меня глубже, чем могла бы подумать, каждый гребень его члена ощущается потрясающе, когда он входит и выходит из моей расщелины.
Он прижимает себя ко мне, и когда чувства переполняют меня, я парю над ним, позволяя ему входить и выходить из меня так быстро, что ощущение становится пятном экстаза. Я задыхаюсь, когда другой оргазм разрывает меня, и чувствую спазм его члена внутри меня, наполняющего меня своим горячим семенем.
Кажется вечность, я продолжаю двигаться по его длине, моя киска сжимает его мужское достоинство, и его жезл пульсирует во мне, пока выплескивает последние капли его семени. Наконец, я скатилась с него и удовлетворенно вздохнула.
Через мгновение я смотрю на него.
— Было приятно взять все под контроль.
Он ухмыляется.
— Ты только думала, что контролируешь ситуацию.
Я шлепаю его по груди.
— Ты был в моей власти, — говорю
— Я мог бы остановить тебя, когда захочу.
Я ухмыляюсь, прижимая нос к его шее.
— Я могу взять тебя на слабо, так что будь осторожен.
— Твои угрозы потрясают меня до глубины души, земная женщина.
Я смеюсь, но момент затягивается в тишину, которая не совсем удобна.
— Чем это было? — Я спрашиваю через некоторое время.
Кажется, он понимает, что я имею введу.
— Всем, что ты пожелаешь.
— Чем ты хочешь, чтобы это было? — Спрашиваю я, хотя боюсь услышать ответ.
Он думает несколько секунд.
— Я… хочу, чтобы все было по-другому.
Во мне загорается надежда.
— По-другому, это как?
— Я был с другими женщинами раньше, и никогда не оставался. Меня никогда не волновало, что с ними случилось после моего ухода. Я никогда не заботился о них вообще, на самом деле. Ты — другая. И я хочу, чтобы так и оставалось.
Я киваю ему в шею, проводя пальцем по шраму на груди.
— Я хочу, чтобы это сработало. Но я боюсь, что это невозможно. Ты, это ты. Ты, правда, можешь сказать мне, что будешь счастлив, связать себя и помочь мне заботиться о моей больной маме? — Я спрашиваю, грустно смеясь.
Он не отвечает сразу, но, когда отвечает, его голос задумчив.
— Я никогда не пробовал. Но, может быть, я готов попробовать.
Я откидываю голову назад, исследую его лицо, чтобы увидеть, имеет ли он в виду то, что оговорит.
— Ты сделаешь это для меня?
Он поднимает брови.
— Я думаю, что могу.
Я не хочу ничего, кроме как верить ему. Я хочу, чтобы это был поворотный момент в моей жизни, когда все напряжение и беспокойство, и страх тают, когда мой рыцарь в сияющих доспехах едет, чтобы сделать все лучше. Но пока я жива, надежда всегда ложная. Когда мой отец возвращался от врачей с новостями о выздоровлении, оставалось всего несколько дней до рецидива. Когда в колонии заговорили об увеличении кредитного пособия, которое позволило бы мне платить за мамину медицину, решили только увеличить его для военных и политработников. Поэтому, сколько бы я ни хотела ему верить, не могу поколебать свои сомнения. Я боюсь, что он собирается предать меня или что он использует меня, все еще работая на Гая, и играет на что-то большее, чем он позволяет.
Все, что я делаю, это улыбаюсь и обнимаю его, желая, по крайней мере, наслаждаться фантазией так долго, как могу.
18
Гейдж
У нас нет времени спать, поэтому я неохотно отрываюсь от объятий Арии и стою, призывая свою нано броню. Я оглядываюсь на нее и вижу, как она смотрит на меня. Ее волосы темные в беспорядке, глаза светятся отблесками удовольствия и озорства, а широкая улыбка не позволяет мне не улыбнуться в ответ. Я так сильно хочу, чтобы она была моей, чтобы я на нее претендовал, но знаю, что не могу. Пока нет. Может никогда. По крайней мере, пока он мог взять меня под контроль и причинить ей вред. Кроме того, чем больше времени она проводит со мной, тем больше вероятность, что она пострадает или еще хуже.