Буря в Кловерфилде

Алимова Светлана

— Так о чем ты хотел со мной поговорить?

Питер рвано вздохнул и подошел к ней. Взял за руки. Под его глазами залегли глубокие тени, а морщинки будто стали глубже, делая его старше.

— Беата, помоги мне. Умоляю тебя. Без тебя я не справлюсь, — тихо попросил он, — если наша дружба хоть что-то для тебя значит, не отворачивайся от меня.

Она замерла.

— Ты что, кого-то убил? И просишь помочь избавиться от тела с помощью магии?

— Нет. Помоги мне забрать Адалинду, обменяв ее на Лавену.

— А, ты об этом. Незачем было так меня пугать.

—

Есть зачем. Лавена намекнула, что если Ада продолжит петь и исцелять в Кловерфилде, то ее убьют. Она слишком эффективна и притягивает людей как свет маяка в ночи. Они почти перестали обращаться в ковен Тринадцати и покупать их зелья. Все верят, что Адалинда — добрая ведьма, и репутация ковена портится от одного ее существования. Случай с провалившейся сценой был последним предупреждением. Больше ее щадить не будут.

— Не волнуйся, Питер. Пока Адалинда на землях вересковой богини, она в безопасности. Кловерфилд станет ими не позднее ноября.

— Беата, я не хочу, чтобы моя жена всю жизнь прожила под угрозой убийства, платя за защиту Калунны своей свободой. И не только ей, — Питер сжал зубы, — Ада очень хочет снова родить ребенка, и мы пытаемся его зачать. Но Калунна обещала, что она родит дочерей-ведьм, когда заслужит это. Я не хочу зачинать наших детей в этом вашем ритуале плодородия. Ни за что. Мне нужны нормальные дети, а не результат колдовства.

Беата удивленно посмотрела на него.

— Ты что себе там придумал? Это будут обычные девочки, здоровые и красивые.

— Да. Только ведьмы, еще до рождения принадлежащие Калунне и обреченные служить ей до самой смерти, — Питер покачал головой, — я не хочу угадывать, что еще она в них засунет с этим своим «благословением». Но даже если ничего, наши дети станут цепью, которая прикует Адалинду к вашему культу. Если ее отпустят без них, Ада никуда не уйдет. Она не перенесет второй потери дочерей. Как бы она ни делала вид, что все в порядке, после приезда Коры и Лилы Ада всегда тихонько плачет. Ей нужно заполнить пустоту внутри и необходим новый ребенок. Но что если сейчас она забеременеет вне вашего ритуала? Что Калунна сделает с нашим ребенком, чтобы не лишаться такого удобного рычага давления?

Беата содрогнулась.

— Питер, ты спятил. Калунна покровительствует матерям и никогда не причинит вред детям.

— Ты можешь мне это гарантировать? — жестко спросил Питер. — Что мой сын или дочь не будут уничтожены в чреве моей жены, чтобы освободить место для будущих рабынь вересковой богини?

Беата закрыла глаза.

Нет. Для Калунны ее жрицы были важнее кого угодно. Адалинда будет очень удобной матерью: любящей и заботливой ведьмой, которая научит дочерей, как правильно служить Калунне. Выросшие в культе, они и не подумают его покидать. Ну и зачем в этой идиллии мальчик или девочка без колдовского дара? Если Ада пожелает родить несколько детей, то все они станут ведьмами. Она подарит новую жизнь лишь погибшим жрицам Калунны.

И это увеличивает ее ценность для вересковой богини в разы. Лавена просто не сможет тягаться с ней, Ангельской

ведьмой и матерью будущих жриц.

Безнадежно.

— Не можешь, — вздохнул Питер, — значит, мне нужно забрать Аду, пока она не забеременела. У меня сейчас появилась возможность отправиться послом на другой континент. Мы уплывем далеко отсюда. Потом я заберу Кору и Лилу. Беата, прошу, помоги мне спасти мою семью. Убеди Калунну, что Лавена — лучше Адалинды.

— Это невозможно. Она проигрывает Адалинде, какой бы древней и опытной ни была, — Беата схватилась за голову, — да, она нужна мне, но не Калунне.

— И ты — единственная, кто способен переубедить ее, — Питер снова взял ее за руки, — Голди рассказала, что Калунна не хотела ее воскрешать, но поддалась твоим уговорам. Что ты — главная жрица по умолчанию именно потому, что Калунна так пожелала. Она пощадила и отпустила священника, которого собиралась убить, потому что ты вступилась за него. А Голди и Александра ослепили только за то, что они не вытолкали его под когти призрачного пса. Если кто и может освободить Аду, то только ты. Сделай это и проси чего угодно. Я выполню все. Я должен спасти семью и увезти отсюда.

Беата облизала пересохшие губы.

Паршиво.

Адалинда будет счастлива в культе, но лишь пока не знает всю подоплеку действий Калунны. А Питер сойдет с ума от страха за нее и их детей. Снова звенели цепи, которыми любящая вересковая богиня сковала своих драгоценных жриц. Маленькая птичка Авелин должна была петь только в ее саду. «Свободная» Адалинда — летать там, где ей велели. И что толку в расправленных крыльях, если ноги обеих были в силках?

В воздухе разлился насыщенный аромат вереска.

Питер закашлялся.

— Горло дерет. Давай выйдем на улицу. Мне что-то нехорошо от этого запаха.

На улице стало только хуже: удушающий аромат источал вересковый круг, защищавший дом. Мгла и Пламя зашипели на Питера. Беата взяла его под руку и вывела прочь.

Питер зашелся в кашле.

— Беата, что это? — едва выдохнул он.

— Калунна злится. Ей не нравится, что ты хочешь забрать ее жрицу и разгадал некоторые планы. Ты в опасности. Лучше тебе немедленно уехать.

— Нет! Ты обещала поспособствовать нашей сделке! Вы же с Адой подруги, ты простила ее за все и воскресила! Почему ты отказываешься помочь? Калунна выпустит ее? Или весь наш договор с ней всего лишь обман?

Беата глубоко вздохнула.

— Калунна — не демон. Она честно исполняет свои обязательства. А я… я помогу тебе, Питер. Но предупреждаю, у меня может и не получиться. Калунна рассержена. Идем.

— Куда?

— На вересковые пустоши. Будешь рассказывать, чем Лавена лучше Адалинды, а я постараюсь что-нибудь придумать.

На вересковых пустошах их встретила тишина.

— О моя богиня, вечно юная и вечно мудрая. Питер Коллинз привел в наш культ друидку Лавену — талантливую, опытную, сильную ведьму и просит исполнить вашу сделку: отдать в обмен Адалинду и позволить ей покинуть твои земли, — сказала Беата, — согласна ли ты с этим?