Буря в Кловерфилде

Алимова Светлана

Валери нехорошо сощурилась.

— А я с ней общалась через спиритические сеансы. Хочешь, вызовем Голди сейчас, ты расскажешь, как обокрала ее, и послушаем, как она отреагирует?

Матильда пошла красными пятнами.

— Нет, ни за что! Я умру от стыда! И я больше ни слова вам не скажу!

— Вэл, хватит! Помолчи, — велела Беата и заговорила очень мягко: — Успокойтесь, госпожа Поллок. Моим ученицам, конечно, неприятно было это слышать: они юны и талантливы и ставят себя на место Голди. Но я понимаю: вы просто не справились с искушением изменить свою жизнь. У вашего дурного поступка были хорошие последствия: люди теперь пользуются амулетами Голди и не страдают от морской болезни. Кому было бы

лучше, если бы книгу заклинаний Голди похоронили вместе с ней?

— Голди, — буркнула Валери, но под выразительным взглядом Беаты замолчала.

— Вы очень добры, госпожа Хоффман, — расчувствовалась Матильда, — сразу видно взрослую женщину, а не порывистую девчонку. Я расскажу, что было дальше. Несколько лет я и правда была счастлива, получив все, о чем мечтала. Надо было на этом остановиться, но я не смогла. Я обнародовала по паре заклинаний Голди в год и создала себе репутацию талантливой ведьмы. И меня пригласили присоединиться к ковену Тринадцати. Это было невероятно! Обычно туда не пробиться, а меня позвала сама госпожа Мавис! И я решила, что достойна большего. Но за пять лет там из меня просто вытянули и выманили все ценное. А когда это произошло, оказалось, я не справляюсь с вечным соперничеством с другими ведьмами, и меня стали травить и высмеивать. Я пыталась доказать, что я не хуже, но куда там! Старая Полли стала предметом насмешек. Теперь даже новенькие за какую-то неделю узнают, что я — никто, и начинают презирать за это.

Беата покачала головой. Матильда Поллок, похоже, была довольно бесхитростной женщиной. Мавис использовала ее и разрешила травить. Выходит, даже к ведьмам ковена у нее было отношение, как к добыче? Это объясняло ненависть Лавены к ней.

— Почему же вы не ушли и не вернулись в Тур, где вас по-настоящему уважали?

— Если бы я вернулась, меня бы спрашивали о службе там и тайных знаниях, которыми я овладела в обществе трех древних ведьм, — Матильда тяжело вздохнула, — и как бы я призналась, что долгие годы прислуживала бесплатно, терпя насмешки и унижения? Нет, я должна была уйти, унеся с собой то, что показало бы окружающим мой успех. Я хотела хоть раз выпить из кубка божественной Эйв и омолодиться. Но сколько бы я не пыталась, я не могла заслужить эту честь и потратила двадцать лет впустую.

— Кубок Эйв? Что это за вещь? — спросила Беата.

Матильда побледнела.

— Я не должна была вам говорить! Кхира убьет меня за раскрытие главной тайны нашего ковена!

— Не волнуйтесь, Кхира об этом никогда не узнает. Я вас не выдам. Еще чаю?

— Да, пожалуйста.

— Так что же, любая ведьма может вернуть молодость с помощью этого кубка? — спросила Беата, подавая ей чай. — Лили, у нас закончилось печенье, принеси еще. Вам оно понравилось, госпожа Поллок?

— Ох, простите, я все съела, но оно такое вкусное!

— Я его сама пекла, — улыбнулась Лили, — угощайтесь. А это вкусняшка для Душечки, а то ей явно тоже чего-то хочется.

— Юная леди, вы так добры к нам, — Матильда едва не прослезилась, — со мной уже давно никто так уважительно не разговаривал и не проявлял внимание и заботу. Мы с Душечкой совсем одни остались на этом свете. Если бы не она, я бы сломалась.

— Хорошо, что у вас есть фамильяр, — посочувствовала Лили, — с животными людям намного лучше, чем без них.

— Согласна. А кубок божественной Эйв принадлежит ковену Тринадцати с незапамятных времен. Мавис, Кхира и Лавена пьют из него и сохраняют вечную молодость. Вернее, так они говорят нам.

— Но вы в это не верите?

— Я верю в способности кубка, но… понимаете, испить из него дозволяется только главам нашего ковена и одной-единственной избранной ведьме, раз в десять лет. За это мы должны доказывать, что мы лучше других, колдовать для ковена, терпеть и проявлять абсолютное

послушание. Общество талантливых ведьм превратилось в настоящий серпентарий из-за этого: все друг другу гадят, оскорбляют, разбиваются на враждующие группки и усиленно облизывают Мавис, Кхиру и Лавену. У меня плохо с лестью, и я не в фаворе. Но вот что я заметила: избранные счастливицы никогда не бывали старше тридцати пяти лет. Я узнала их имена и биографии, чтобы понять, как они этого добились. Ни одной не удалось повторить свой успех: обычно они до самой смерти служили в ковене Тринадцати, и редко кто уходил. Кубок видели лишь те, кто из него пили, остальным его не показывают. Но это всегда торжественная церемония: победившая ведьма проходит вместе с Мавис, Кхирой и Лавеной мимо остальных в церемониальный зал, а мы ждем, когда она выйдет. Все возвращаются настоящими красавицами с сияющей гладкой кожей, но за месяц эффект сходит на нет, будто их просто напоили стандартным зельем красоты, которое просто напитывает кожу и волосы влагой. Вы же знаете такое?

— Конечно, знаю. Это экстренная мера для разовых мероприятий, на которых ведьма хочет выглядеть красавицей, — вспомнила Беата, — но пользоваться им постоянно не выйдет, эффект слабеет от частого применения.

— Вот именно. И почему всегда омолаживали тех, кто и так молод? За двести лет не нашлось ни одной талантливой зрелой ведьмы? Причем, омоложение всегда было небольшим, лет на пять от силы, — голос Матильды окреп. Она говорила о том, что давно уже ее волновало и в чем она была почти уверена. — Можно ли увидеть разницу между тридцатью и тридцатью пятью годами? Вот между пятьюдесятью и сорока пятью можно, но ни одна ведьма такого возраста не омолодилась. Все служат ради кубка. Но что если кубок лишь крючок для нас? Это было бы ужасно обидно, но тогда бы я смогла покинуть ковен Тринадцати. Однако все ведьмы, с которыми я пыталась поговорить об этом, поднимали меня на смех, а потом жестоко травили. Особенно усердствовали те, кто пил из него. По их мнению, я просто завидовала и посягала на их статус.

Беата почувствовала гнев напополам с лихорадочным возбуждением. В ее голове начала складываться картина того, что ей нужно сделать. Не хватало лишь одного небольшого куска.

— Моя богиня, если Эйв давно нет, то может ли работать ее кубок?

— Если она развоплотилась, то нет, конечно. Это при условии, что кубок — не выдумка. Сами Мавис, Кхира и Лавена явно омолаживаются по-другому.

— Кхира верит в Эйв: она творила ритуал в одиночестве в их священной роще. Я думаю, кубок есть, просто перестал работать после исчезновения их богини. А ты сможешь наполнить его?

— Если кубок — артефакт, которому для работы не хватает лишь божественного начала, то легко. Но если Эйв таким образом просто дарила последовательницам годы жизни, то он для тебя будет бесполезен. За такую награду придется постараться. И никакой кубок нам для этого не нужен.

— Чтобы понять, тебе нужен сам кубок?

— Да. Но тащить его ко мне необязательно: если дело произойдет на моих землях, то я определю это через тебя. Просто возьми его в руки.

— Спасибо, моя богиня. Я поняла, как повергнуть ковен Тринадцати. Скоро Кловерфилд будет твоим.

— Он уже мой. Ближайшие маленькие города, горы, реки и земли — тоже. Колесо помчалось с горы, и его не остановить. Ты хорошо потрудилась, распространяя веру в меня. Теперь я стану намного сильнее. Пожалуй, ты заслужила награду: отбери у ковена Тринадцати этот кубок, и если он — настоящий, то я наполню его, и пей сколько хочешь. Будешь вечно юна и прекрасна.

В душе Беаты вспыхнула дикая жажда заполучить его. Она снова станет красавицей! И никогда не постареет! Нужно только избавиться от Мавис и Кхиры, а с Лавеной они будут пользоваться кубком по очереди! Отнять кубок и…