Бутафория

Артемьева А.

— Хочу нажраться, — говорит Ева по пути домой.

— Я могу приготовить пиццу, — предлагаю я, попутно набирая матери смс о том, что я остаюсь на ночь у подруги.

— А кто говорит о еде?

— Что? — не понимаю я.

В итоге Ева забегает в минимаркет по дороге и покупает две бутылки вина. Благо здесь работает её тётя, поэтому, выпивку нам продали без проблем. По состоянию Евы понятно, что та до сих пор расстроена после выходки Шистада на вечеринке, когда он ушёл с другой. С одной стороны, он ничего не должен Еве, ведь они не встречаются, и о её чувствах парень попросту не знает. Но с другой… Проблема моей подруги состоит в том, что она до последнего верит в лучшее. А когда

человек, который тебе нравится, не оправдывает твоих ожиданий, становится очень больно. Ева заливает свою боль литрами алкоголя. Я часто вижу её охмелевшей от вина или пьяной в стельку от мартини. Поэтому я часто остаюсь у неё на ночь, чтобы та не натворила глупостей. Ну, а ещё потому что моя мать постепенно сходит с ума, и я не хочу даже думать о том, что эта ненормальность переходит по наследству. Поэтому пытаюсь огородить себя от этого любыми доступными мне способами.

Вечером, когда мы выпили по два бокала вина, я замечаю оповещение на телефоне. Сообщение от Саны.

«Занята?»

Отвечаю: «Я у Евы».

«Можно, я зайду?» — буквально через минуту приходит ответ.

— Сана хочет прийти. Видимо, у неё что-то случилось, — говорю я Еве. Та лишь пожимает плечами, поэтому, я отвечаю Сане, мол, пусть приходит. Вреда от этого уж точно не будет. Не поймите меня неправильно, но Вильде — грёбаная дура. Неужели она не видит, что Вильям попросту её использует? Эта девушка часто попадала в нелепые ситуации по собственной глупости. Не удивлюсь, если через неделю-вторую увижу её возле аптеки с тестом на беременность. Вот ведь умора. Теперь вы понимаете, почему мы с Евой решили прекратить общение с Вильде? Но Сана — дело другое. Как человек она мне очень нравится. Она рассудительная, добрая, и у этой девушки всегда присутствует «голова на плечах». Сколько мы с ней знакомы, не помню, чтобы Сана попадала в какие-то передряги, из которых нам приходилось её вызволять.

Телефон вибрирует на моих ногах через десять минут после последнего сообщения от Саны.

«Через дверь?»

— Ева, твои родители уже спят? — спрашиваю я, пробежавшись глазами по тексту. Все знакомые Евы знают, что после десяти вечера лучше не тревожить жителей этого дома.

— Да, отец снова поссорился с матерью, поэтому спит на диване в гостиной.

«Лезь в окно» — отвечаю я Сане.

Как я и предполагала, через минуту эта чудачка влезает в комнату через окно. В хиджабе это делать неудобно, но она не стала задавать лишних вопросов.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, дождавшись, пока Сана сядет на кровать. Ева продолжает хлебать из бутылки, и по её глазам понятно, что еще пару глотков, и она начнёт нести всякую ересь, как это обычно бывает.

— Мой брат устроил вечеринку прямо у нас дома. Родители вернулись чуть раньше, поэтому…

— Поэтому ты хочешь остаться у меня? — лепечет Ева раздражённо.

— Да, — уверенно отвечает Сана, но затем её храбрость куда-то улетучивается, и она опускает глаза. — Только я не одна. Мне пришлось заступиться за брата, поэтому, нам обоим пришлось уйти.

— Оставайтесь. У нас всё равно скоро отбой, — говорю я, грозно зыркнув на Еву. Та закатывает глаза.

— Заваливайся, давай, — орёт Ева на весь дом, пытаясь докричаться до парня на улице. Я кидаюсь на подругу, заткнув ей рот ладонью. Заметив, что Сана едва заметно улыбается, наблюдая за нами, я радуюсь тому, что мне удалось её хоть капельку развеселить. Тем временем её брат пролезает в открытое окно.

Через полчаса бесполезного трёпа я замечаю, что все четверо начинают зевать. Ева выглушила полторы бутылки вина в одно рыло, представляю, какого ей сейчас. Благо, кровать здесь большая, поэтому три девочки вполне поместятся в ней, не чувствуя

ни капли дискомфорта.

— Предупреждаю, я сплю голая, — Ева поднимает одну бровь, а я закатываю глаза, накрывая её одеялом.

— Спи давай, развратница.

Но моя ненормальная подруга всё никак не унимается.

— Сана, как часто ты практикуешь половую связь с овощами? — ржёт Ева.

— Вы ведь помните, что я ещё здесь? — смеётся парень, лежащий на маленьком диванчике у окна.

— Идиотка, — вздыхаю я, улыбаясь Сане, которая уже легла на другую сторону кровати. Что ж, мне достаётся место посередине, между мусульманкой и в хлам напившейся лучшей подругой, у которой в голове только алкоголь, собственные сиськи и Шистад. Здорово!

Искренне надеюсь, что родители Евы не войдут в эту комнату утром без стука. А лучше пусть вообще не приходят.

========== Жизнь - как игра в “Пиздабольство” ==========

— Бледная сука! — кричат сзади. Я делаю вид, будто не слышу их. Жирные, истекающие потом второкурсницы из параллельного класса, третьекурсницы и новички рассматривают моё лицо каждый раз, когда я вхожу в буфет. Это началось буквально вчера. И второй день подряд в меня летят испепеляющие взгляды. Мы с Евой как раз собираемся уходить. Подруга допивает бутылку воды, выбрасывает её по дороге, а я плетусь сзади. Конфликт в семье Бакуш решился мирным путём, когда их мать позвонила Сане на мобильный и попросила вернуться. Странная у них всё-таки семейка. Они позволили своим детям уйти из дома поздним вечером, а утром их замучила совесть?

— Извращенка, — шипит какая-то прыщавая девка, глядя мне прямо в лицо. — Любишь подсматривать?

— Что ты крякнула?! — гаркает Ева, развернувшись к нам всем телом. Мы стоим буквально возле выхода из буфета. Кажется, в этот самый момент, когда моя подруга решила отстоять мою честь, в столовой все одновременно решают заткнуться. Воздух между нами накаляется до предела. Кажется, я вот-вот услышу раскаты грома. Сегодня Ева прекрасно выглядит: высокий конский хвост, пара прядей по обе стороны лица, которые отлично подчёркивают её скулы. Она легко накрашена, одета в джинсовую юбку, серый свитер под горло, с розовыми тонкими полосами, и в серое пальто. На мне тоже серое пальто, но, кажется, я не так сильно выделяюсь из толпы, как Ева. Странно, почему девочки из параллельного, да и все остальные, косо смотрят только на меня, ведь рядом со мной всегда находится сногсшибательная красотка, идущая со мной под руку.

Почему я?

Неужели, меня и вправду ненавидят? За что?

— Ева, это не стоит нашего внимания. Идём, — я беру девушку под руку и выпихиваю её из буфета. Нужно уйти отсюда, пока кого-то не растерзали. Пока я не решаю посмотреть в глаза Вильяму, который сидит с Крисом у окна, на своём привычном месте. Да, отличный вышел спектакль. Жаль, драмы не хватило.

Нас встречает прохладный и пустой коридор. На перерыве между уроками все ученики автоматически разбредаются — кто на улицу, кто в буфет. Мы встречаем Вильде и Сану на улице, сидящих на ступенях возле учебного заведения. У нас ещё один урок, который не стоит прогуливать. Хотя, у меня и в мыслях такого не было.

Ева идёт мимо девушек, но я хватаю её за руку и говорю шёпотом:

— Может, стоит поговорить с ними?

Мне интересно узнать мнение Вильде на счёт Магнуссона. Действительно ли она любит его, или это просто… Даже язык не поворачивается сказать это вслух.

Обычный трах. Вот что у них происходит. Но зачем Вильям пользуется девушкой? Хотя, я постоянно забываю о том, что такова их суть — гадить у выхода из женской комнаты, когда сбегаешь ночью, оставляя за собой дичайшую вонь и воспоминание о том, что тобой воспользовались.