Бычки в томате
Шрифт:
— Вот это собака! — восхитилась Магда.
— Сразу видно, с большим жизненным опытом, — авторитетно объяснил Стефан.
Алиция проигнорировала их комментарии:
— Дальше Вацлав пошел один, из чего следует, что девицы слиняли. Или ему хотелось прогуляться, или и в самом деле заблудился, ведь достаточно было просто идти вниз…
— Его же в горы тянуло.
— В итоге он вернулся практически к тому пню с муравьями. Чуть дальше. Начал спускаться, и тут его высокогорные успехи кончились: поскользнулся, задел какой-то сук, хотя мы
— Куда нам до собаки!
— Из-за этого сука он в воду и полетел.
— Я правильно понимаю, что по затылку он получил в полете? — уточнил Стефан.
— Этого собака не сказала, ей затылок по барабану. А орудия пока не нашли, полагают, что в озере надо искать, ну да это не горная река, отыщется. Уже сегодня приступят к поискам.
— И пока летел, потерял карточку. Интересно, где он ее держал?..
— А финал услышать можно? — вежливо попросила Эльжбета. — Полетел вместе с затылком и без карточки. Понятно. А дальше?
— Ах да, ведь тебя с нами не было…
— Я хочу есть, — заявила Алиция, отъезжая на кресле от стола. — Расскажите ей, чем дело кончилось. Яйцо кто-нибудь хочет?
— А два можно? — заинтересовался Стефан. — Или даже три? И лучше в виде яичницы…
Когда я вернулась из магазина с очень разнообразным ассортиментом продовольственных товаров в багажнике, за столом уже сидел Олаф и с увлечением изучал фотографии с места происшествия. Яйца, пользовавшиеся большим успехом, как раз кончились, и я правильно сделала, что купила еще.
— Что Юлия? — спросила я с подозрением — Полдесятого скоро, а она все спит?
Эльжбета бросила взгляд на часы:
— Через час проснется. Я дала ей снотворное. Это ее обезболивающее, одно название, а не лекарство.
— А ей хуже не будет?
— За кого ты меня принимаешь? Я проверила. Та же самая группа препаратов, только не для младенца, а для взрослой худощавой женщины. Десять часов спокойного сна. Она ничего не принимает, если бы принимала, так правильно не сработало бы. Я же вам говорила, что эти ее страшные боли — сплошная симуляция.
— Яйцо хочешь? — обратилась ко мне воспрянувшая к новой жизни Алиция.
— Тебе все еще мало? Я полагала, спрос на любителей яиц полностью удовлетворен.
— Запас карман не трет. Когда еще такое счастье подвернется?
— Это точно. Ханя уже вряд ли пришлет…
— А на фига ей симулировать, Юлии? — озадаченно спросила Магда.
У Эльжбеты уже оформилась версия, основанная на полученных ранее сплетнях.
— Чтобы с ней все цацкались. Она вроде без ума от этого своего… — Она постучала ногтем по трупу на жутком снимке, тайком сделанном Стефаном — Вот и держит его, чем может. Сейчас нежной заботой…
— Сейчас — уже неактуально. Переходи на прошедшее время.
— Я-то перейду, а вот как она? Ведь было между ними что-то… Но это не мое дело. Короче, она хотела держать его на коротком поводке, вот и всё.
Мы с удовольствием принялись обсуждать эту версию. В принципе все разделяли
Единственным и бесспорным фактом странного союза любовников из Вероны было то, что обожаемый Ромео позорил свою Юлию как только и где только мог.
Согласившись в этом основном пункте, мы немедленно развязали жаркую дискуссию о странностях любви с примерами из всемирной истории, собственных биографий, своих друзей и родных. Вплоть до сенсаций бульварной прессы, украшая наш спор оригинальными сентенциями типа: любовь зла полюбишь и козла, самовнушение творит чудеса, ревность белый свет застит, от любви до ненависти один шаг, вера горы свернет и т. п. Из всего этого получилась бы вполне приличная энциклопедия идиотских банальностей, если бы нашу плодотворную работу не прервал телефонный звонок. А одновременно из комнаты Юлии донесся шорох и послышались шаги.
Звонил доктор Бертельсен, предупрежденный Алицией заранее, что может понадобиться его помощь. Как чувствовал, что Юлия проснулась, вот что значит настоящий врач!
— Сейчас приедет, — сообщила нам хозяйка. — Заглянет всего на три минуты.
— В ванную прошла, — доложила я о передвижениях Юлии. — Сколько-то времени она там пробудет, правда?
В жизни не видела, чтобы кто-либо в таком темпе смывался из дома. Трое из нас моментально дали деру. Олаф посчитал, что он тут лишний, поскольку у озера его и так не было; Магда заявила, что достаточно насмотрелась всякой жути, и с нее хватит, а Стефан констатировал, что свое дело сделал, а с истеричками возиться не желает.
Они сели в машину и стартовали прямо перед носом доктора, который припарковался на их месте. Остались Алиция, Эльжбета и я, а через минуту к нам присоединился и доктор Бертельсен.
Я сразу его узнала, уже приходилось видеться. Симпатичный блондин среднего возраста. Пока они с Алицией обменивались краткими фразами в прихожей, в салон вошла Юлия. Вот теперь и побеседуем, они по-датски, Эльжбета по-шведски, а мы по-польски…
И ничего подобного! Высокообразованный пан доктор свободно владел английским. У меня сразу отлегло от сердца при мысли, что профессиональную беседу проведет квалифицированный специалист и непосредственно с особой, нуждающейся в его помощи…
Пока я тихо переживала за Юлию, Алиция без лишних слов пододвинула ей стул. И правильно, а то не дай бог хлопнется в обморок, еще разобьется опять или сломает себе что-нибудь, ведь доктор может и не успеть ее подхватить. Юлия внимательно посмотрела на меня, на Алицию, на стул, на доктора и не села, а с тревогой спросила:
— Уже что-то известно?
С ответом никто не спешил. Она окинула вопросительным взглядом всех по очереди за исключением на этот раз стула и остановилась на Алиции.