Быть Лианной Старк
Шрифт:
Как и многие гипотезы, основанные на вере в сверхъестественное, теория Мореция спровоцировала обширную дискуссию. Оппоненты предложили иную — столь же правдоподобную — точку зрения: бесы, напротив, предпочитают именно вращающиеся тела. Именно этим объясняется меткость винтовки: её пулю ведут к цели демоны. Наконец, в 1547 году гильдия стрелков города Майнца в центральной Германии решила поверить теорию практикой. Сначала по целям, находившимся на расстоянии 200 ярдов, из нарезных ружей было выпущено двадцать обычных свинцовых пуль. Затем из тех же ружей выстрелили двадцатью пулями, отлитыми
Глава 22. Самый гуманный суд.
До вечера Роберт так и не вернулся. По идее, Красный Замок обладает крепкими стенами и он на высоте — так что бунт черни для нас ерунда. Я себя успокоила и поспать мне удалось. Никто нас не штурмовал. Спросить что происходит было особо некого, единственный, кто имел желание и возможность со мной говорить — Селми, но он сидел со мной и был особо не в курсе.
Поскольку команды держать меня под домашним арестом не было, я пошла узнать что нового. Некоторое время просто слонялась по дворцу вместе с толпой охраны и слуг, потом узнала, что в обед Аррен будет устраивать нечто вроде приёма. К обеду подтянулась в тронный зал.
На Железном Троне сидел уставший Аррен. Ему докладывали солдаты Старков, Арренов, Талли, Баратеонов и Золотые Плащи — городская стража.
— На настоящий момент зафиксировано 8130 краж, 4874 случаев грабежа, 2341 изнасилование… — докладывал кто-то в Золотом Плаще, может быть глава городской стражи, Аррену.
А мне вот интересно про преступление и наказание в местных реалиях. Разумеется, Лиана кое-что знала, но зачем девочки из аристократии интересоваться уголовным кодексом? Я слушала Аррена и обратилась к Селми тихим голосом, чтобы он мне пояснил:
— Зафиксировано это как? — уточнила я. Моё я из прежней жизни предполагало, что это значит рапорт подан и подписан. Но здесь же не так — далеко не каждый стражник грамотный, причем умение писать и читать здесь разные вещи. Так что с рапортами и бумагами здесь плохо.
— Это значит найдены виновные и наказаны, — пояснил мне Селми. — Ворам отрубают руку, куча рук уже на всеобщем обозрении на центральной площади…
— А если второй раз украдёт? — спросила я Селми.
— Отрубят вторую руку, — пояснил он мне.
— А если третий раз украдёт? — не унималась я.
— Чем? — удивился Селми. — Если после отрубания обоих рук умудряется воровать, пусть идёт в циркачи!
— С кражами понятно. А разбой? — спросила я.
— Рудники. Пожизненно, — коротко ответил мне Селми. — Или казнь на месте.
4874 случая разбоя… Допустим, у них раскрываемость 10%. Почти полтысячи трупов меньше чем за 24 часа?
— А раскрываемость преступлений какая? — спросила я.
Селми меня не понял, а Аррен как раз
— Сир Барристан? Сказали почти о пяти пяти тысячах случаев грабежа. А сколько из них реально раскрыли? — спросила я.
— Все, — сообщил мне Барристан. — Там, где виновных ищут, эти случаи в доклад не включаются.
Я представила себе огромную кучу отрубленных рук и голов. Да, не из того они железный трон сделали.
— А насильники? — спросила я.
— Они обычно выбирают кастрацию, — отмахнулся Селми. — Мало кто соглашается на службу в Ночном Дозоре.
Насильники выбирающие кастрацию — это что, у них яиц нет?
Аррен дал какое-то странное распоряжение — предупредить мейстеров о наплыве «деликатных случаев».
— Это он про что? — спросила я Селми.
— После волны изнасилований будет волна абортов. А поскольку у большинства пострадавших нет денег на услуги мейстеров, будут делать аборты подручными средствами вроде ржавых спиц, значит, волна смертей в том числе и молодых женщин. Но это будет слабая волна по сравнению с той, которая была при захвате столицы войсками Ланистеров, — пояснил мне Селми.
Я слегка обтекала и кричала про себя, что хочу домой.
Больше всего Аррена заинтересовали поджоги. Поджог тут, кстати, считался самым тяжким преступлением и за него наказывали сожжением заживо. Каменных зданий было не много, да и там перекрытия между этажами были как правило деревянные. Нет, разумеется существовали способы сделать каменный арочный свод из кирпичей, но это для самых богатых.
Атмосфера была в целом мрачная, но без паники. Как я поняла и войска, и городская стража лояльность короне сохранили. Самые глупые отказались выполнять приказы, но осознание того, что они в меньшинстве и порка привели их чувство. Среди горожан же бунтовали в основном самые бедные. Водометов и резиновых дубинок здесь нет, как и прав человека. Поймали с поличным? Рубят руку. Не поймали с поличным? На тебе в морду и отходи не мешай страже работать.
Разумеется, я была в ужасе как и от жестокости обывателей, так от жестокости стражи, но… наверно средневековье оно такое. Вводить сюда такие наказания как арест и лишение свободы? То есть ты сидишь в помещении, а тебя кормят? Разоримся, тут по мелочам телесные наказания, дальше увечья и смерть разной степени болезненности. Лишение свободы в индивидуальном порядке только для очень ценных пленников, вроде вражеских высокопоставленных военных. Кроме того, стражу можно понять — идёшь по улице, а тебе кирпич в голову. Шлем? Щит? А если на тебя с третьего этажа шкаф скинут?
Иными словами, в философию лезть не хотелось, не зачем начинать вечное «не всё так однозначно, в изнасиловании виноваты обе стороны». Как там Мизинец говорил, Хаос это лестница? Ну вот не он один так думал, многие захотели половить рыбку в мутной воде. Ну или это религиозный экстаз от приближающегося конца света?
В целом, как я поняла, ситуация была не так уж и плоха. Кто при деньгах имел свою охрану, дома с высоким забором и окнами-бойницами. В богатых районах и стражи было больше, и улицы шире. А вот в бедных районах творился очередной треш. В чем смысл грабить награбленное? Надеешься что у тебя не отнимут?