Бывшие. Первая жена
Шрифт:
На чердаке темновато, несмотря на окно, через которое попадает свет.
— Только не ори, хорошо? Тебя здесь не услышат.
Роман отпускает меня и сбрасывает капюшон. Лицо все покоцанное и, кажется, это уже не наши его били. Еще от кого-то досталось. А вот глаза… глаза спокойные, как всегда.
— Чего тебе нужно? — шепчу я, застыв.
Я в него стреляла. Его пытал мой муж.
Понятия не имею, что этот гад со мной сделает.
— Ты моя должница, помнишь? Я даже забуду, что ты пыталась меня пристрелить
— Что ты хочешь?
— Поговорить с Горским.
Если бы он попросил звезду, удивилась бы меньше.
— Тебе кто-то мешал ему позвонить?
— Я хочу, чтобы ты убедила его меня выслушать, Вера. Мне нужен не просто разговор, а его помощь. Его люди и возможности.
Роман говорит спокойно и взвешенно, он все обдумал.
— Так ты меня не убьешь?
— Нет. Отвезу к нему, и мы поговорим.
А я, видно, буду той самой веткой, которой тащит в клюве голубь мира.
— Сейчас он в своем особняке.
— В дом, набитый охраной, я не пойду. Публичное место. А ты будешь гарантией безопасности сделки.
Он выглядывает вниз.
— Пошли на крышу. Скоро эти ослы догадаются, что что-то пошло не так. И не ори, помнишь? Я не настолько благороден, как ты думаешь.
Он тащит меня выше, поднимает люк, и мы оказываемся на крыше. Здесь ветер сильней и холоднее. Кошусь в окно: охрана пока не реагирует, думая, что собираю вещи. Но они должны подняться и проверить, почему так долго вожусь. Вопрос в том, что Роман сделает со мной за это время.
Роман тащит меня к соседнему подъезду.
Хочется заступиться за охрану: никто не ждал, что Северный объявится почти невредимый. Но он прав. Ослы. Которые меня упустили.
Через дальний от моего подъезд мы спускаемся.
— Мне нечего терять, — предупреждает он. — Если хоть пикнешь, я сдам тебя и твоего ребенка, Вера. Веди себя тихо.
Рядом с подъездом припаркована неприметная черная «ауди». Он втаскивает меня туда и пристегивает к двери наручниками.
Оглядываюсь.
Мой подъезд отсюда не видно. Он все рассчитал.
И выезжает со двора другой дорогой — через соседний двор. Гонит изо всех сил.
— Ты пообещал, что вернешь меня Горскому! — начинаю нервничать. — Это так? Отвезешь к нему?
Роман паркуется рядом со сквером, попавшимся по пути. Солнечный день, дети бегают по площадкам — в сквере кипит жизнь, а я дрожу, пристегнута к двери.
— Что он про меня сказал?
Трясу головой.
— Не ври, дорогая… Бывший многое рассказал, не так ли? Ты обещала не верить.
— У тебя есть дочь, — шепчу я, пытаясь задеть живые струны в его душе. — Сейчас ей должно быть восемь… Самое главное, что я поняла.
Роман берет меня за подбородок. Груб сжимает щеки. В глазах вызов, хотя лицо неподвижное.
О, да, я его задела.
Только
— Звони мужу, — говорит он.
Одной рукой вытаскиваю телефон из сумки и набираю номер.
Гудки.
Наконец, он берет.
— Ян, это я…
Северный сразу же забирает трубку.
— Это Роман Северный, — прямо говорит он. — Она у меня. Я не хочу с тобой воевать, Горский. Я верну тебе Веру, как жест доброй воли, если согласишься встретиться и поговорить.
Молчу, сердце колотится в груди.
Это ведь очередная уловка, да? Поговорить можно по телефону. Кажется, Ян то же самое сказал, потому что Роман отвечает:
— Без личной встречи не получится. Я хочу сдать тебе того, кого ты ищешь, — молчание. — Но для этого нужно договориться. В ресторане «Пурпур» через час. Не успеешь, твои проблемы.
Он сбрасывает звонок и смотрит на меня.
Я сижу, как мышка тихо.
Никогда не слышала о ресторане «Пурпур». И это плохая новость. Скорее всего Ян там не был и засаду не успеет организовать. Но кто знает…
— Не бойся, — отстраненно кидает Роман и заводит «ауди». — Если твой бывший разумный человек, ты в безопасности.
Когда мы появляемся в окрестностях «Пурпура», час почти на исходе. Остается минуты две-три. Роман паркуется напротив окон ресторана и, совершенно не таясь, выводит меня из машины, сняв наручники.
— Хотел бы я сводить тебя в ресторан при других обстоятельствах, — криво улыбается он.
Мне не до шуток, отвечаю ему холодным взглядом.
— Идем, — обхватив за плечи и талию, он ведет меня ко входу, как дорогую заложницу.
В дверях нас встречает охрана бывшего.
Успел снять ресторан. Ни посетителей, ни персонала. Только до зубов вооруженные мордовороты.
Нас пропускают.
В глубине зала вижу столик, за которым сидит Ян. Он единственный посетитель. Роман медленно ведет к нему, как по минному полю. Зашел в окружение хищников. В зеркала вижу, что охрана за нами замыкает цепочку. Роман не сможет выйти без боя.
Думаю, он специально выбрал место, где Ян не успеет подготовиться. Но ведь Роман вообще пришел один… Рисковый. Или в ситуации, когда не выбирают.
Останавливается метров за пять
— Иди, — железная хватка на шее разжимается.
Он знает, что Ян не будет стрелять в публичном месте и ему больше не нужен живой щит. Отступаю, вопросительно глядя на него.
Нет, он не шутит.
Отпускает меня. Тру шею ладонями, пытаясь избавиться от неприятного ощущения пальцев на шее.
— Что тебе нужно? — едко кидает Ян. — Ты пришел меня шантажировать?
— Это не шантаж, — сообщает он Яну. — Я привез ее не для обмена, это демонстрация моих добрых намерений. Предлагаю сделку. Я помогу добраться до того, кто это сделал. Что с ним делать дальше уже твое дело.