Бывшие. Я до сих пор люблю тебя
Шрифт:
— Что тут происходит? — Герман злится и переводит взгляд на Инессу. — А ты какого хрена тут забыла?
— Не кричи на меня, Герочка. Мне нельзя волноваться! — Инесса поднимается на ноги и опускает взгляд в пол.
В воцаряющейся тишине я слышу только, как кровь шумит у меня в ушах. Медленно поднимаю взгляд и смотрю на Германа, который ошарашен. Он уставился на Инессу как на привидение.
Поодаль от него Владимир, в его глазах жалость. Ко мне, конечно же. К кому еще.
Первой отмирает Ирма. Она по-деловому
— Так, мне кажется, сейчас нужно кое-что прояснить. Предлагаю всем отправиться к нам домой. Все-таки выставка — не место для обсуждения таких новостей, — бросает на Инессу укоризненный взгляд.
Ощущение, что я тут лишняя, давит, как мраморная плита.
— Простите, — шепчу едва слышно и резко поднимаюсь на ноги.
— Тамила! — Герман тут же реагирует, спешит ко мне, но я выставляю вперед руку.
— Герман, Ирма права. Вам с Инессой нужно поговорить, — мой голос позорно дрожит.
— Нет, Тами… — снова тянется ко мне.
— Мы поговорим потом, Герман, — чеканю.
Неожиданно вмешивается человек, от которого я ожидаю этого меньше всего. Владимир задвигает меня за себя и смотрит на Титова:
— Герман, твоя мать права. Поезжайте. Я отвезу Тамилу домой.
— Тамила… — Герман переходит на рык, но он заглушается шквалом голосов, а Володя, как послушную куклу, тянет меня за собой.
— Скажи своей помощнице, что ты уезжаешь. Вечер почти закончился. Уже не страшно, — командует строго. Так, что у меня даже не возникает мыслей воспротивиться.
Я отдаю Вале бразды правления, а сама иду, ведомая Володей.
Глава 39. Я все равно не вернусь к тебе
Герман
За несколько минут до представления
— Слушай, Вова, я не хочу оправдываться перед тобой, но и замалчивать ситуацию тоже вроде как некрасиво. Я не отпущу ее. Мы вместе. Да, я влез в ваши отношения, но по-другому больше не мог.
Владимир смотрит на меня свысока, но без неприязни. Только выгибает бровь:
— Где ж ты был тринадцать лет? Пока она не спала ночами, когда у Эми были колики, и потом, когда лезли зубы, когда пошли детсадовские болячки? Школа и так далее?
— Ты поверишь мне, если я скажу, что всегда был рядом? Да, не ежедневно. Она и не подпустила бы меня к себе так близко. — Тру пальцем подбородок. Сложно все объяснить, на самом деле. — Тами тогда пыталась начать жить сначала, на свидания стала ходить. А я караулил ее у подъезда и всех ухажеров пробивал. Как параноик, ей-богу. То, что с маленьким ребенком сложно, я знал не понаслышке — и был рядом, Вова. Пусть не все время, но тогда, когда она подпускала к Эми. Когда та подросла, стал забирать к себе с ночевкой, возил в школу и помогал с уроками. Упрекать меня неисполнением
— Хорошая речь, Герман, — Владимир не высмеивает меня, говорит серьезно. — Только где тут причина, по которой ты решил вернуть свою бывшую жену?
— Наверное, не тебе мне рассказывать о причинах, Вова. Единственный человек, перед которым я должен объясниться, — Тамила.
Он отстраненно кивает и поджимает губы.
— Да, наверное, ты прав. Но и ты тоже меня пойми. Тамила дорога мне. И у меня все к ней серьезно. Было и есть, Герман. Настолько, что в моей прикроватной тумбочке лежит кольцо.
Аж кровь от лица отливает от услышанного.
— Да, Герман. Я хотел сделать ей предложение, — Вова вздыхает устало. — Думал, потом. Попозже. Раскидаю смены, возьму несколько выходных и свожу ее в мини-отпуск. Даже присмотрел домики у реки, на краю леса. Собирался встать на одно колено и сделать предложение.
— Вов, вы виделись раз в неделю в лучшем случае. Ты серьезно думал, что из этого может что-то получиться? — я искренне не понимаю.
Этот мужик женат на работе. В его жизни Тамиле было отведено мизерное место.
— Какая уж теперь разница? — он усмехается устало.
— Вова, я люблю Тамилу и сделаю все для нее. Я уже ошибся однажды, отпустив ее. Но больше я такой ошибки не совершу.
Владимир ничего не успевает ответить, потому что из малого зала неожиданно слышится крик. Мы с Вовой тут же осматриваем помещение в поисках Тамилы, а когда понимаем, что ее нет, спешим туда.
Нас догоняют мои родители и родители Тамилы, у всех в глазах недоумение.
А потом начинается выступление Инессы, как в самом плохом сне.
Тамила больше не смотрит на меня, будто не хочет показать разочарование. Когда Владимир уводит ее, что-то внутри меня обрывается, истекая кровью.
Но здравая часть меня все-таки понимает: сейчас так будет правильнее всего.
Мать и отец забирают Инессу к себе в машину, будто боясь, что я могу прихлопнуть ее, пока везу к нам домой. Сам же я словно выпадаю из реальности, на дороге едва не проезжаю на красный.
Уже дома, в гостиной, я устраиваю Инессе разбор полетов:
— Какого хрена ты поперлась туда, Инесса?
— А что мне еще делать?
Она снова плачет. Твою мать, она снова плачет.
— М-м, давай подумаем, — прикладываю палец к губе, выводя Инессу из себя. — Вариант сразу прийти ко мне не рассматривался? Или тебе захотелось публичной сцены ревности? — гаркаю на нее.
Сбоку подходит мама и кладет руку мне на плечо:
— Сынок, спокойнее, — бросает на Инессу укоризненный взгляд. — Мы еще пока точно не знаем, есть ли беременность. Держи себя в руках.
— Ты думаешь, я прибью ее? — охреневаю, вот правда.