Бывшие
Шрифт:
– Нет, – мама вздыхает.
– А Яся? Нужно у нее спросить.
– Я спрашивала, так она сказала, что ни с кем не говорила и никого не видела. Ты у меня такой не была в детстве. Это все его гены.
– Или она просто похожа на тебя, мам, – смеюсь.
– На меня? То есть у меня, по-твоему, скверный характер?
– А то ты не знаешь. Ладно, я домой еду, поговорю с дочкой. Может, мне расскажет. Пока, – скидываю звонок, а когда обхватываю руль пальцами, чувствую, как они дрожат.
Руслан встречался с Ярославой?
Неужели это правда? Хотя зачем Лизе врать?
Дома первым делом заглядываю в детскую, меняя маму на посту. Мы даже парой слов перекинуться не успеваем, потому что она спешит на работу. Она спешит, с легкой руки увольняет Лизу, а мне теперь искать другую няню.
Сажусь на ковер рядом с дочкой. Ярослава тем временем собирает конструктор.
– Привет, зайчик, – приобнимаю Ясю со спины.
– Тоже будешь кричать на меня, как бабушка?
– Не буду. Расскажи мне, пожалуйста, почему ты от Лизы сбежала?
– Не сбегала.
– А если честно? – заглядываю Яське в лицо.
Дочь вздыхает, а потом, глядя на меня, произносит:
– Я папу увидела.
– Папу? – Моя рука, которой я хотела коснуться Яськиных волос, замирает в воздухе.
– Да. Вы с ним на твоих фотографиях целуетесь, на тех, что в шкафу в коробке, под книгами, за перегородкой. А бабушка же говорила, что дети от поцелуев рождаются. Значит, я его дочь.
4
Руслан
– Рус, я не понимаю, зачем тебе вообще нужна эта Южина?! Зарвавшаяся ведь девица, – сетует Пашка, как только оказываемся в офисе.
– Зато у нее высокие рейтинги, – встревает Глеб, он промоутер боя с нашей стороны.
– Она нам точно какую-нибудь подставу сделает и обязательно в эфир пустит. Фишка у нее такая – крысить.
– Не накаляй, – падаю в кресло. Прокручиваюсь вокруг своей оси.
Зачем мне Южина? Лет сто бы эту дрянь не видел и мамашу ее в придачу. Как там Павлик сказал? Зарвавшаяся девка? Сто процентов. Вся семейка долбанутая.
Я о ней не вспоминал. Не искал. Не думал.
О последнем вру. Себе. Всем.
Думал. Первое время думал, сдохну. Она снилась. Мерещилась на улице. Понятия тогда не имел, что так можно любить. В ущерб себе. Приходилось стискивать зубы и пахать. Работать. Отвлекаться. Можно сказать, в том, кем я стал, есть Настина заслуга.
Мой успех отчасти дело именно ее рук. Когда-то мне хотелось ее этими самыми руками придушить.
Оказывается, она местная знаменитость. Медийная персона. Этого я не знал. Да и не стал бы копать, если бы не ситуация, что произошла вчера…
Короткий флэшбек. Вчера.
– Эй, подожди. Подожди!
Реагирую на детский голос поворотом головы.
Вижу бегущую ко мне девочку с
Бывали уже случаи, когда какие-то ушлые девки, с которыми я когда-то умудрился переспать, притаскивали ко мне свой выводок, мол, это твой ребенок. Обеспечивай. Моего ни одного не оказалось, к счастью.
Девчонка оттормаживается прямо передо мной, задирает голову, трет ладони друг о друга и спрашивает:
– Ты ведь мой папа, да? – смотрит на меня во все глаза. – Я тебя по телевизору видела. А еще, – шепчет заговорщически, – у мамы в альбоме есть твои фотографии. Много. – Достает телефон и показывает мне сфотканные бумажные снимки. – Вот! Вы там целуетесь, – хихикает.
Настя? На фотках я и Настя. Этим фоткам не меньше семи лет точно. С ней у меня даже были отношения. Нормальные отношения. Ее я любил.
– Бабушка говорит, что дети от поцелуев рождаются. И глаза у нас одинаковые. Видишь? – Берет меня за руку и включает фронталку на телефоне. – Вот, смотри же!
И правда одинаковые. Ярослава – копия Насти. Только глаза мои…
Бред.
Встряхиваю головой. Какая чушь! У Южиной не может быть от меня ребенка. Не может ведь?!
– Тебя зовут как? – присаживаюсь перед девочкой на корточки.
Штормит знатно. Все это похоже на какой-то безумный бред, если бы она только что не касалась моей руки, подумал бы, что сплю.
У меня дочь есть?
Стоп. Харэ, Руслан. Очередная провокация.
– Яся. А тебя Руслан. Я знаю, – шепчет Ярослава и обнимает меня за шею. Это происходит неожиданно. Настолько, что моя реакция, тренированная годами, дает сбой.
Вздрагиваю. По спине пробегает холодок. Я в своей жизни мало контактировал с детьми. Более того, они мне никогда особо не импонировали.
Аккуратно отдираю ее от себя, чтобы держать на вытянутых руках.
– А что еще тебе бабушка говорит? – спрашиваю у мелкой, а сам задаю себе лежащий на поверхности вопрос – какова вероятность, что она может быть моей дочерью?
– Что надо учить цифры! А я так не люблю цифры, – вздыхает девчонка, – а ты любишь цифры?
– Только на банковском счете, – ухмыляюсь, и Яся тут же копирует мою ухмылку. С двумя хвостами на макушке она выглядит еще забавней.
– Ярослава, вот ты где! – подбежавшая к нам женщина лет сорока шумно выдыхает. Смотрит на девчонку, потом на меня. По глазам вижу, что узнает. Меня последние несколько лет каждая собака узнает. – Простите, – бормочет. – Она снова сбежала.
– Нормально, – улыбаюсь, рассматривая девчонку внимательней, и выпрямляюсь.
– Ярослава, так нельзя, – начинает отчитывать, судя по всему, нянька. – Я же чуть с ума не сошла!
Она тащит девочку за руку к тачке. Ярослава оглядывается. Смотрит на меня щенячьим взглядом.