Бывшие
Шрифт:
Яся сама решила искать отца. Сделала какие-то свои выводы по тем фоткам, которые, между прочим, были далеко запрятаны. Увидела Градова на улице и подошла. Поэтому и сбежала от Лизы…
– О чем вы с ним говорили?
Спрашиваю, а у самой такой хаос в голове, не понимаю, как только буквы в слова связываются.
Я знала, что когда-нибудь у нас с Ярославой состоится подобный разговор, но не думала, что это случится так скоро. Цели очернять отца в глазах ребенка передо мной никогда не стояло. Но и открыто рассказать малышке, что своему отцу
Иногда я слышу, как у нее прорываются отдельные фразы на эту тему, и стараюсь все это дерьмо пресекать. Мне кажется, после рождения Яси мама начала ненавидеть Градова еще сильнее. А я? Я просто смирилась с тем, что все вот так вышло. Какой смысл жить в этой злобе? За столько лет можно было и с ума сойти, если постоянно об этом думать и кого-то в чем-то обвинять.
– Ясь, – сжимаю дочкину ладошку.
– Я показала ему фотографии, – тянется за телефоном и открывает галерею. – Вот.
– Умница моя, – выдавливаю из себя улыбку. Да уж, моя дочь явно продуманней меня. – И что он сказал?
– Ничего, – Яся жмет плечами, а потом вся скукоживается. Еще немного, и заплачет.
Поддерживаю ее объятиями, а сама пытаюсь продумать дальнейший план действий. Да, сама я не хочу видеть его в нашей жизни. Мне он противен. Его не было, когда нам нужна была его поддержка. Он ушел. Он предал. Не только меня предал, но и эту чудесную девочку тоже.
Нервно заламываю пальцы.
Что мне ей сказать?
Правду? А если Градов будет отрицать? Это же просто добьет Яську…
Боже, ну почему? Почему я не выкинула эти злосчастные фотки?!
Вытираю прокатившуюся по щеке слезу, тяну ртом воздух.
– Он уехал еще до того, как ты родилась, зайка.
– Почему?
– Почему? – смотрю на своего ребенка.
Почему же? Честно, я и сама много раз задавалась этим вопросом. Тогда все за какие-то пару месяцев развалилось. Он изменился. Я это чувствовала, потом пропал почти на месяц, а когда появился, устроил скандал, и вишенкой на торте – переспал с моей лучшей на тот момент подругой.
Я не один год, если честно, крутила в голове ту ситуацию, пока в какой-то момент не решила, что он просто такой человек. Злой, грубый и безответственный.
– Потому что ты ему не нужна, – звенит голос моей матери почти над ухом. – Бросил он тебя, понимаешь?! – она качает головой, а потом смотрит на меня. – Что? Я телефон забыла.
– Мама, – шиплю на нее, но никакого эффекта это не производит.
Яся немного выпячивает нижнюю губу. Она у нее трясется, а глаза наполняются слезами.
– Не реви, Ярослава. Ты у нас принцесса, а принцессы не плачут.
– Мама, что ты несешь вообще?
– А что я такого сказала?
– Иди, – взмахиваю рукой и поворачиваюсь к Яське. Она не перестала плакать, но делает это, не издавая и звука. Глотает слезы. – Все. Иди ко мне, – прижимаю дочь к груди. – Не слушай бабушку. Не плачь, – глажу ребенка по спине и невероятно
– А в чем бабушка не права? – мама входит в раж и переступает порог комнаты. – Как ты вообще посмела сбегать от няни? – трясет перед Яськой пальцем. – Тебе разве не говорили, что с чужими взрослыми дядьками нельзя разговаривать? А?
– Мама, хватит. Пожалуйста.
– Ты хотя бы представляешь, сколько ужасов вокруг творится? Не знаешь?! А я знаю. Я с этим работаю! Это твоя вседозволенность из нее наружу лезет. Довоспитывалась? Горе-мамаша.
– Ты на работу спешила. Вот и иди, – поднимаюсь на ноги. – Завязывай тут свои криминальные хроники зачитывать.
– Ничем хорошим это не закончится. Попомни мои слова. Этот твой Градов опять тебя дурой выставит, а ты раны зализывать ко мне прибежишь. Все, как тогда, будет. Ровно по тому же сценарию. Поэтому голову включай, Настя. Включай-включай!
Мама сует в сумку свой телефон, за которым вернулась, и, громко хлопнув дверью, покидает квартиру. Слышу тихие шаги за спиной. Поворачиваюсь. Яся, растирая по лицу слезы, выходит из детской.
– Папа нас бросил, да?
– Ну как тебя можно бросить?! Конечно же, нет, – присаживаюсь на корточки и вытягиваю руки. Яська тут же оказывается у меня в объятиях. – Чай с тортиком будешь?
– Буду, – кивает, тихонечко всхлипывая.
– Не плачь. У бабушки сегодня просто нет настроения, – вздыхаю.
7
***
Утром отвожу Ясю в сад. У нас выпускной год, поэтому каждая встреча с воспитателем заканчивается обсуждением сметы на праздник по случаю этого самого выпуска.
– Мам, – дочка натягивает сандалии и поднимает на меня взгляд, – ты же меня сегодня заберешь пораньше?
– Я постараюсь, – целую малышку в щеку.
Дочь кивает, но вижу, как сникает.
Наш с ней вчерашний разговор о Руслане так ничем и не закончился. Яська очень вымоталась за день и практически сразу уснула, как только оказалась на кровати. Сколько же слез она выплакала…
У меня сердце сжималось от одной только мысли, насколько ей сейчас плохо. Но хуже было оттого, что ничего сделать и никак ей помочь я не могу.
– Я приеду, – обещаю, сжимая ее ладошки в своих, – и мы с тобой куда-нибудь сходим, хорошо? В игровой центр, например. Как тебе?
– Ладно.
– Договорились?
Яся привстает на носочки, кивает несколько раз, а потом очень серьезно произносит:
– Договорились.
Целую ребенка в щеку, провожаю в группу и беру курс на офис. По дороге заскакиваю на заправку. Заливаю полный бак и беру большой латте. Утро только началось, а я уже в мыле. У меня сегодня день – бешеный. Съемки-съемки-съемки. Для рекламы, для блога, для совместного проекта. Плюс нужно подготовиться к подкасту с Градовым.
Раз уж я на все это подписалась, должна быть на высоте и изучить его профессиональную деятельность от и до.