Бывший муж моей мачехи
Шрифт:
Привычный яркий макияж тоже был нанесен без особой аккуратности, грубыми мазками. Густо накрашенные глаза, пылающие алым губы, как будто Викки напилась чужой крови… Что ж, роль вампирши была ей не к лицу, хотя характер Викки вполне органично смотрелся б, если б ей пришлось играть мелочную, противную злодейку.
Мне всё же хотелось думать, что мой мужчина выше всего этого. Одно дело оступиться по молодости, а совсем другое — провести жизнь рядом с такой, как Викки. Я себе с трудом представляла, как Олег мог бы вернуться к ней вновь, особенно после всего
— Так что, милая падчерица, ты рада меня видеть?
Я заметила, что Викки не удосужилась разуться. Её алые туфли — в тон платью, — придавали образу ещё больше какой-то удивительной пошлости.
— Не особо, — призналась я. — Зачем ты пришла?
Викки пожала плечами. Она вальяжно, как будто всё ещё была здесь хозяйкой, пересекла комнату и самоуверенно плюхнулась на стул, делая вид, что меня и вовсе не существует — я так, простая тень.
Я почувствовала, как в моей груди стремительно вскипает злость. Да, все эти размышления о том, любит меня Олег или нет, это, конечно, замечательно, но я не намерена просто так отдавать свое. И если Викки решила, что может просто открыть дверь с ноги, забраться в мою жизнь и всё в ней переколошматить, то она очень наивная женщина.
— Поговорить, — протянула Викки. — Нам ведь есть о чем пообщаться, не так ли?
Чертов Алекс, почему он до сих пор не звонит? Мог же просто набрать номер и сказать, насколько мои подозрения можно подтвердить…
Мне больше ничего не было нужно. Только короткое да или нет. Но я понимала, что добыть хоть какую-нибудь информацию — это уже не настолько простая задача, как просто попросить это сделать. А Алекс не всесилен, он же не божество, в конце концов.
Я попыталась сконцентрироваться на насущном. Сегодня — день моей свадьбы, и пока у меня не будет точной информации, я не пойду под венец. Но Викки, если вдруг что, всё равно ни о чем знать не надо. Пусть остается в священном неведении.
Надо просто выставить её прочь. Чем скорее я смогу это сделать — тем лучше. Тем более, даже если Олег в чём-то и виновен, я.
Господи, как мне не хотелось моделировать ту ситуацию!
— Как ты вообще сюда попала?
— А это важно?
— Важно, раз уж спрашиваю, — дернула плечом я.
— Я только хотела спросить, подумала ли ты над моим предложением, — вздохнула Викки. — Поинтересоваться, готова ли ты порвать все связи с моим прекрасным бывшим муженьком и уносить отсюда ноги? Или решила, что дашь себя растоптать, бросишься ему под ноги? Поверила в это сладкие речи о том, что он будет отличным отцом твоего ребенка, не так ли?
Я вздрогнула. Викки мастерски цеплялась за мои страхи, старательно выворачивала меня наизнанку, пыталась выбить на эмоцию. Как ни старайся сдержаться, это практически невозможно с такой соперницей.
— И всё же, — промолвила я, стараясь говорить максимально спокойно — знала же, что Викки всегда раздражало равнодушие собеседника, — я одного не понимаю. Зачем ты мне помогаешь?
Викки открыла рот, чтобы навести свои аргументы, но я решительно мотнула головой,
— Предположим, ты говоришь правду.
— Я говорю правду.
Я смерила женщину внимательным взглядом, холодным, равнодушным. На самом деле мне хотелось наброситься на неё, уцепиться в волосы, проклинать, шипеть, плеваться, но я в очередной раз напомнила себе, что выше этого.
Викки не сможет меня спровоцировать. А мне нельзя нервничать, надо думать о ребенке, беречь малыша.
В конце концов, это главное. Всё остальное — мелочи, детали, просто сопутствующая информация. То, что нисколечко не будет меня заботить, если вдруг с моим малышом что-нибудь случится.
Теперь, когда мне уже не надо было заботиться о матери, я никак не могла избавиться от привычки постоянно беспокоиться о ком-то и знала: в будущем буду вымещать все свои чувства на ребенка. Наверное, превращусь в настоящую наседку…
Я тряхнула головой.
Не о том сейчас думаю.
— Предположим, — повторила я, пытаясь как-то наверстать затянувшуюся паузу, — ты сейчас сказала правду. Ты в самом деле собираешься мне помочь, спасти от твоего же бывшего мужа. Скажи, зачем?
— Я тебе уже говорила, — пожала плечами Викки. — Мне не нужен этот ребенок.
— И рожать своего ты тоже не намерена.
Викки скривилась.
— А ещё не факт, что сможешь, — продолжила я, добавляя в голос свойственных Алексу ноток, которые, я знала, всегда гипнотически действовали на людей.
На Викки тоже должно было сработать.
— И что? Он останется с тобой, с женщиной, которая не способна родить ему ребенка? Не знаю, хватит ли Олегу на это терпения, — продолжила я, стараясь говорить максимально уверенно. — Он, в конце концов, живой человек. О наследнике мечтает.
Мне бы, правда, очень хотелось, чтобы мечтал и обо мне, как о матери этого наследника.
И так и есть, если Викки, конечно, врет.
Но что, если она в самом деле говорит правду?
— Рано или поздно ваш брак всё равно рассыплется, — продолжила я, надеясь, что мои резкие заявления сумеют хоть немного обидеть, остудить Викки, в конце концов, убедят её оставить нас с Олегом в покое и больше никогда не переступать порог этого дома. — Он попытается завести ребенка на стороне. Или.
Я помолчала немного, наблюдая за Викой, и, кажется, только утвердилась в том, что на Олега ей наплевать. Всё, чего хотела эта женщина — денег.
— Или, — решительно заявила я, — придет ко мне, как к матери его уже родившегося ребенка.
— Которая его бросила.
— Ой, подумаешь, какая ерунда! Ты семь лет была замужем за другим мужчиной!
Вика скривилась. Прозвучал мой аргумент, наверное, достаточно убедительно, я и сама в какой-то миг подумала — а в самом же деле! Всё то, о чем мне говорит Викки, больше походит на бред сумасшедшего, чем на реальные аргументы моей благодетельницы. Да и дражайшая мачеха никогда в жизни не делала мне добра. Она только испортить всё могла, а потом при папе притвориться, что это я во всем виновата.