Бывший с секретом
Шрифт:
– Вроде бы я не ошибся, – в глазах Демченко загорается непонятная мне искра.
Потом Олег переводит взгляд на меня.
– Эй, у тебя странный взгляд, – начинает парень.
– Неважно, – встряхиваю волосами. – Не выспалась и все.
Не хочу уточнять, что со мной творится из-за этого нового хирурга, который устраивается к нам в стационар.
– Ты из-за кота что ли? – вдруг выдает Олег.
Я задираю голову, чтобы посмотреть на него.
– Нет.
– Правда?
– Правда нет.
Олег улыбается.
– Я думал, ты будешь переживать
Улыбаюсь и беру Олега за руку.
– Я переживаю. Правда, – признаюсь, а потом выпускаю ладонь парня.
Мы вряд ли будем хотя бы жить вместе, поэтому неважно, что Олег не ладит с моим котом.
– В конце концов он испортил брендовую обувь.
– Мелочи, – Олег улыбается, глядя вперед, а я думаю о том, что у его папы на счетах всегда есть деньги на новую.
А мне вот приходится заниматься планированием расходов. Но это тоже в наших отношениях не главное.
Я грею ладони о чашку кофе и приподнимаю голову.
– Скажи, а что ты знаешь про нового хирурга? – наконец решаюсь я.
Олег переводит взгляд на меня.
– От отца слышал, он чей-то знакомый. Вроде был депутатом был, а у них обширные связи.
– Депутатом? – фыркаю я.
Ухтомский, которого я знала, не любил политику.
– Ага, – мы доходим до корпуса и Олег как обычно открывает передо мной дверь, пропуская вперед.
Мне нравятся его галантные жесты, а еще то, что наше общение меня ни к чему вроде как не обязывает. Я пытаюсь сбежать от одиночества, Олег – от семьи. Мы здорово проводим вечера, потом разъезжаемся по домам. Это именно то, что надо, для того чтобы не бояться снова влюбиться.
– О-о-о! Привет!
Я поднимаю голову и вижу, что у входа шумит хирургическая бригада. Бросаю взгляд на смарт-часы. Восемь пятнадцать. “Осталось еще пятнадцать минут до конца смены”, – мозг отмечает это сам по себе. Хирурги пьют кофе у автомата.
Частенько смены в больнице выдаются такие, что толком и не поспать. С утра до вечера на ногах. Кофе – единственное, что, кажется, еще может поддерживать жизнь в уставшем и вымотавшемся за бессонную ночь теле. Обычно в каждой ординаторской есть своя кофеварка, но иногда лучше размять ноги и добраться до дверей, от которых тянет утренней прохладой.
Олег с радостью братается с хирургами.
– Привет, привет! – улыбаюсь парням.
– Кстати она, – говорит самый молодой, – сказала, что женит тебя на себе.
Закатываю глаза. Да ладно! Я надеялась, что всех займет Ухтомский и обсуждение неудачника из Питера, а не мое глупое пари с Сан Санычем. Но я понимаю, почему парни шумят: ведь вопрос о том, когда меня бросит сын миллионера давно стоит у них на повестке.
Кроме того, к Олегу целая очередь из девушек поначалу была, до тех пор пока не стало ясно, что он достаточно скуп на подарки. Ведь Демченко по воле отца живет на одну свою зарплату, а это с его-то запросами два-три похода в ресторан.
Так что цветник вокруг Олега поувял, но ажиотаж хирургов не уменьшился. И вот чего им от нас надо? Демченко, как и всегда в таких случаях,
– Ну раз я могу кого-то на себе насильно женить, – бурчу, – то посоветовала бы всем вам держаться подальше.
С этими словами я прохожу вперед.
– Лиз! – Олег идет за мной следом. – Готов поспорить, что у Михалыча просто горит ставка.
– И тебя это устраивает?
Мы отходим дальше и я выдыхаю.
– Думаешь это нормально, что твои коллеги ставят деньги на нас?
– Это смешно, – Олег закатывает глаза, когда мы останавливаемся в холле у вертушки. – Ведь ты же сама сказала, что чужое мнение никак не должно на нас с тобой влиять, и я не думал, что тебе это важно.
Пару мгновений смотрю ему в глаза, удивляясь тому, что Олег не понимает.
– Вот захочу и брошу тебя! Интересно, у них есть такая ставка?
– Только из-за этого? – Олег хмурится.
– Да!
Причина конечно в Ухтомском, но я не могу остановится. Бью пропуском по считывателю у вертушки и толкаю лопасть от себя. Плюсы Олега являются его серьезными минусами. Он не любит лезть в драку, вот Виктор на его месте уж точно бы нашел подходящие слова.
– Лиз! – ладонь Олега ложится мне на плечо когда я вызываю лифт. – Не раздражайся, ладно? Я попрошу их не зубоскалить.
Оборачиваюсь к парню. Не хочется признаваться в том, что у меня дурацкое настроение и буквально все сейчас меня раздражает.
– Ты попросишь, ладно. Но что ты сделаешь с тем, что они перемывают тебе кости всей ординаторской, когда тебя нет?
– Не может быть, – Олег делает шаг ко мне.
– Ты не такой как они, – вырывается у меня. – Сын богатого папочки. И никогда таким как они не будешь, даже если бы и хотел.
Конечно, многие из хирургов в присутствии Олега пытаются быть лапочками, потому что считают, что могли бы подработать у него, если удачно лягут карты, но это никак не мешает им распускать свои языки в другое время.
– Поэтому в частности они думают, что у нас это временно, – объясняю. – И, Олег, давай будем честны…
Демченко обнимает меня за талию и практически касается губами моего уха.
– А что думаешь ты?
Этот вопрос ставит меня в тупик.
Я смотрю на Демченко и размышляю о том, что он действительно не воспринимает всерьез всю эту рабочую атмосферу. Возможно как раз потому, что и он сам и коллеги его понимают, что, как говорил царь Соломон “Все временно”. Точнее царь Соломон говорил не так: “Все пройдет. Пройдет и это”.
Олег однажды пойдет руководить какой-нибудь клиникой, в которой откроет собственную операционную, где будет показываться раза два в неделю. Пока Демченко только двадцать шесть. Он может позволить себе ходить с простыми работягами в бары и крутить ничего не обязывающий роман.
Олег убирает мой короткий черный локон за ухо.
Мы прогрессивная пара. Не ссоримся, пользуемся технологиями ненасильственного общения и… и тут я понимаю, что мне в отличие от Олега на хирургов не плевать! Потому, что он уйдет, а я останусь тут.