Царь царей
Шрифт:
— Идем скорее, — дернул он рукой и невидимая цепь оков натянулась.
— Иду сс… господин. Только…
Крон неодобрительно посмотрел на красавицу-лихо. Точеная фигурка, приятное личико, смиренный взгляд. Лишь изредка Созидатель видел в ней тень погибшей матери, грозной Видары. Образ проскальзывал мимолетный, едва уловимый. Та всю жизнь была предана ему, пока не представился случай сбежать.
— Только что?! — недовольно спросил он.
— Только куда мы идем? Проходы сс… с другой стороны. Я их чувствую.
Созидатель скривился. Любое существо, обладающее
— Твое дело слушаться, а не задавать вопросы.
Он размашисто отмахнулся, и лихо схватилась за раскрасневшуюся щеку, почувствовав резкую боль. Рука у Созидателя была тяжелой. Хотя разве и могло по-другому в случае с Великим Богом?
— Да, господин. Просс… стите.
Они продолжили свой путь по погибающему миру. И Созидатель с большим трудом узнавал места, которые они проходили. Последняя Война разрушила многое, что казалось незыблемым. Превратились в труху Горы Величия, Леса Инея напоминали рот старика с редкими остовами зубов, Озеро Великой Скорби… да не было больше никакого озера, лишь огромный пустой кратер. Погас горящий веками огонь Пылающей Горы, в котором, по легендам, ковали свое оружие древние боги Внутреннего мира.
Все, чего касалась Нежизнь, трансформировалось в нечто мертвое. Но только на первый взгляд. Иначе бы пришедшую силу так и именовали — Смерть. Однако жизнь, если новое извращенное понятие можно так назвать, была. Иная. Созидатель чувствовал на себе жадные взгляды невидимых существ, которые набросились бы на него, будь уверены в собственной победе. Им оставалось только поджидать более подходящую добычу.
Никто не мог постигнуть природу Нежизни. Ее существа будто бы двигались, но не дышали. Разговаривали, но не мыслили. Убивали, но не чувствовали пьянящего упоения властью и силой. Это то немногое, что Созидатель знал о Нежизни. Но еще о большем ему оставалось только догадываться. Как в такие короткие сроки она поработила целый мир? Как нашла место в сердцах и головах созданий, сделав их своими адептами? И почему тех становилось все больше?
Наконец крон выбрался на внушительное плато, с которого открывался вид на Долину Плодородия. Правда, ныне ее можно было смело называть Долиной Пустоты. И еще прежде, даже не добравшись до каменистого уступа, за которым притаились собратья, он почувствовал их. Немногочисленных кронов, коих объединило вместе великое испытание.
Были здесь и некогда прославленные воины, которые своими действиями и приблизили начало конца: Несокрушимый, Глыба, Петля и Цвет. Поодаль от них, словно пытаясь обособиться, находились те, кто игнорировал войну, укрывшись в потаенных недрах мира: Рокот, Хохотун и Зной. Не было разве что Стыня, еще одного Великого, который по силе все же уступал Созидателю. Впрочем, крон был более чем уверен, что этот недотепа до сих пор ничего не понял в своей ледяной пустоши.
Созидатель
— Мы рады, что ты принял наше предложение, — кивнул Глыба, низкорослый крепыш.
Был он самым молодым, всего недавно перешагнул за шестнадцать рубцов, но вместе с тем самым толковым. Оставалось только догадываться, что могло втянуть его в Великую Войну… Последнюю Войну.
Глыба посмотрел на крохотную нечисть за спиной Созидателя, но ему хватило ума ничего не говорить по этому поводу. Если Великий крон решил, что ее присутствие необходимо, так тому и быть.
— Подумал, что это будет не лишним перед исходом, — пожал плечами Созидатель.
— Исходом? — вздрогнул Несокрушимый, который в стати мог потягаться с самим Созидателем. — И оставить наш дом?
— Вы разрушили этот дом! — припечатал его Великий крон. — Вы думали, что сможете совладать с силой, которая вам неподвластна! Вы разрушили Ось, Средоточие нашего мира. Разделили на Осколки, которые вас убивают. Даже сейчас я чувствую это сладостное гниение твоего тела, перемешанное с могуществом.
Если сначала слова Созидателя вызывали легкое одобрение среди кронов-отшельников, то к концу его речи они стали распаляться. Их собрат озвучил недовольство, которое давно копилось в них, но не имело выхода.
Воители явно хотели возразить. Несокрушимый даже открыл рот, но Глыба торопливо перебил его:
— Никому не подвластно повернуть время вспять. Но мы можем попытаться все исправить. Я разговаривал с нечистью, которая зовется чурами.
— Чуры? — удивился Созидатель. — Никогда о них не слышал.
— Такие крохотные твари, похожие на человеков, — поддакнул Цвет. Он имел необъяснимую тягу к нечисти. — Раньше, когда случайно образовывался проход, они шныряли вокруг него, словно крысы. Говорили, что изучают лазейки в другие миры. И вроде как достигли в этом определенных успехов.
— Ты говоришь много слов и тратишь мое время, — рассердился Созидатель. Меньше всего он сейчас хотел обсуждать какую-то нечисть.
— Хорошо, тогда буду говорить ближе к сути, — торопливо продолжил Глыба. — Чуры сказали, что у них есть план, как восстановить Ось.
— У крохотной нечисти? — усмехнулся Созидатель. — Подобное не под силу даже кронам.
— Ты слишком недооцениваешь нечисть, — опять встрял Цвет. — Мы все недооцениваем их. У них есть то, чего нет у нас. Они действуют сообща. И многие из них умны. Взять хотя бы лихо…
— Если бы лихо были умными, сейчас одна из них не находилась бы в том положении, в котором находится, — отрубил Созидатель. — А донесла на свою мать заранее!
Созидатель обернулся, чтобы посмотреть на Юнию, а та, встретившись взглядом с господином, потупила взор.