Царь Горохова
Шрифт:
– Каких еще хапуг?
– А ты откуда вообще?
– С островов, Канальских.
– Неужто там про хапуг Гольштании не слышали?
– Нет.
– О! Наши хапуги – всем хапугам хапуги. Хапают все подряд. А ты работай, как последний кретин. А они только хапают.
– Да кто они-то? – Это те, из-за которых Мерлин через лес без оружия ехать боялся? И я уточнила: – Чудища какие-нибудь?
– Точно, – веско кивнул крестьянин, поднял руку и стал загибать пальцы, перечисляя: – Братва. И гранкоты. И гномы – те пуще всего чудят. И у них что ни
– Да? – Еще возле дворца этих пьянчуг только не хватало!
– Ну! – заверил меня крестьянин. – Главное, колени берегите.
– Колени??
– Ну! – снова сказал он.
– А до дворца ехать далеко? – спросила я.
– Нет, – сказал крестьянин. – Через лес только проедем…
Мы въезжали под сень густого темного леса. Громадные дубы и вязы обступали дорогу.
– А там уж близко, – продолжал он, вглядываясь в чащу. – Если ничто нас туточки не задержит, то не пройдет и часа, будем во дворце.
– Что задержит?
– А может, и не задержит, – сказал крестьянин, оглянувшись на Мерлина, который мирно спал, обняв корзину с яблоками.
Мне же доспех не давал устроиться поудобнее, да еще и давил на шею и плечи. Скорее бы уж приехать во дворец да и снять его.
Яблоки в корзине были крупные и красные. Под ложечкой засосало – я не ела с утра. А прошло уже даже не знаю сколько часов… Я взяла красивое наливное яблоко, вытерла рукой и надкусила. Сладкое, сочное, душистое.
Лес сгущался, пока ветви деревьев не стали такими густыми, что сквозь них едва просвечивало небо. Было так тихо. Даже колеса телеги перестали громыхать – дорога была усыпана листьями. В этой тишине мне отчего-то почудилась тревожность.
Что-то вшухнуло в воздухе, и в яблоко, которое я кусала, вонзилась стрела. Я отставила его от лица – алая яблочная кожурка была разорвана, легкая стрела покачивалась, потому что моя рука дрожала. Стрела была тонкой, деревянной, с металлическим наконечником и оперением, собственно, из перьев. Из оцарапанного большого пальца показалась кровь. Яблоко выпало из моей руки на землю.
9
А потом с веток испуганно вспорхнули лесные птички, и с дерева на дорогу спрыгнул плечистый парень с копной каштановых волос. За плечами его был лук. Парень схватил и так замедлившую шаг лошадь под уздцы. Телега остановилась.
Он вразвалку подошел ко мне и сказал, добродушно ухмыляясь:
– Рыцарь? На телеге? А почему не верхом на этом вашем… лисапете?
На чем??
– Ну, в любом случае, я рад вашему проезду. Добро пожаловать в Шнырвудский лес, рыцарь… Пожалуйте плату за его посещение. Скажем… пять золотых.
И никакие не чудовища. Рэкетиры обычные. Рядом был Мерлин и колдовской его посох – хоть и сломанный, но и таким превратить этого качка в камень наверняка ничего не стоит.
Поэтому я сказала, надменно сведя брови и как можно более басовито – голос дал хрипотцу (Да я на королевской службе себе голос сорву. У них за
– Иди-ка ты своей дорогой. – И толкнула рукой храпящего Мерлина, чтобы он уже проснулся и надавал этому нахалу клюкой по его кучерявой башке.
– О, Мерлин! – оробел кучерявый детина – хотя Мерлин все еще не проснулся. Потом глаза разбойника весело сверкнули: – Без посоха?
Я толкнула беспробудно спящего Мерлина еще раз, перегнулась через него, схватила обломки посоха в обе руки и подняла их:
– С посохом!
Парень отступил, потом усмехнулся:
– Аж с двумя! Сломался, сила друидская! Ну, гони плату.
А я – с досады, что Мерлин никак не проснется, а парень снова шагнул к телеге, стукнула обломками друг о друга что есть силы и заорала:
– Пошел прочь!
Сверкнуло синим, в мои сжатые кулаки будто гудящей волной ударило, и обломки вылетели у меня из рук. Парня откинуло назад на траву, а Мерлина вообще – куда-то в лес.
Я вытащила со дна телеги меч и спрыгнула на землю.
Но парень поднялся прежде, чем я подошла к нему (чтобы приставить меч к его горлу – так вроде в рыцарских романах делается? А потом приказывается убраться подобру-поздорову?), и мгновенно достал из-за пояса кинжал:
– Знаешь, кинжалы с двадцати шагов я кидаю прицельнее, чем стреляю из лука.
То есть если бы на то яблоко села муха, он бы предпочел ее книжалом пригвоздить, чем стрелой? И сдается мне, между нами как раз двадцать шагов… И почему Мерлин не принес мне полный доспех – от головы до пят? А еще – пару стражников, охранять короля – коли уж он искал меня три года?
– Ничего ты кидать не будешь, Робин, – раздался голос Мерлина.
Он подошел, хромая, и поднял руки – к нему прилетели части посоха. Ой, как хорошо, что Мерлин не разбился и не сломал себе чего-нибудь. Но…
– Робин? – пробормотала я. – Шнырвудский лес… То есть Шервудский же должен быть… – И я в восторге спросила кучерявого: – Вы – Робин Гуд?
– Робин Дуб, – сказал он.
Я невольно усмехнулась. Ну и прозванья у них тут – Робин Дуб, герцог де Гуз…
– Что смешного? – набычился Дуб.
– Ничего, – сказала я, не опуская меча. – Это… нервное.
– Нервное? – он смотрел на меня во все глаза.
Наверное, он впервые видел нервного рыцаря.
– Ваш посох стал слишком коротким, – кивнул на палки Робин издалека. – Толку от него нету.
– На тебя хватит, – сказал Мерлин, выставляя палки вперед. – Хочешь лягушкой скакать или выбираешь пеньком мшистым посреди полянки торчать?
Робин опустил кинжал.
– Ладно. Вы меня напугали. Наполовину! Потому что посох ваш работает наполовину. Так что гоните половину платы – на том и договоримся. – Он подошел к телеге сбоку.
– У нас нет ничего, – сказал Мерлин, усаживаясь на прежнее место. – А половина от ничего будет ничего.
Я положила меч у борта телеги и тоже уселась на мешки с соломой.