Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
– Второе: Максимально используя возможности проекта «БП», обеспечить политическую, экономическую и идеологическую безопасность России.
– Третье: Добиться объявления России территорией, запрещенной для антихриста, его адептов, антихристианских идей и общественных пороков.
– Четвертое: Всячески способствовать расширению этой территории и увеличению ее населения, стимулируя как рождаемость внутри территории, так и эмиграцию христиан, желающих жить по законам Православной государственности, со всего
Он закончил, кашлянул опять в кулачище и отошел на пару шагов назад. Михаил почесал затылок и спросил:
– Ну а мне-то что делать?
– А тебе, – Серафим похлопал его по спине так, что загудело в легких, и засмеялся, – а тебе с Изволькой работать. Она тебе все скажет.
– Постойте, а говорили: «Девяносто семь часов осталось до конца!»
– Так оно и есть. Если мы через девяносто семь часов не отменим Апокалипсис, то ничего дальше не будет. Изволька не родится. А уж мы с Селиваном и подавно. Кстати, уже осталось меньше. А Селиван – знаешь кто?
– Кто?
Великаны из будущего загоготали так, что бугаи-троянцы пригнулись:
– Селиван – твой пра-пра-правнук!
– Чего, чего? – открыл рот Беловский.
– Ну, здравствуй, дедуля! – склонившись, сграбастал в объятия Михаила, огромный и косматый Селиван.
Последние часы покоя
Троянцы исчезли, волны за бортом и вымпел мистера Коэна на мачте опять зашевелились, и на палубу вышел полуголый Бизон.
– Беловски, ты куда пропал? Я не могу больше любоваться на Палмера!
– Я тоже, сэр. Поэтому я здесь дышу воздухом.
– Эх, Майкл, если бы не эта война, купили бы мы с тобой что-нибудь вроде этой посудины… – Бизон ласково похлопал по фальшборту яхты рукой, задумался, понял, что ляпнул лишнего и поправился – ну, или чуть поменьше.
– Ну, да, сэр, – согласился Майкл, – конечно немного поменьше…
– И отчалили бы на ней месяца на три от всего и от всех!
– И вам не скучно было бы со мной? Три месяца, сэр!
– С тобой? Нет, не скучно! – опять задумался он и добавил, – ну, взяли бы на всякий случай кого-нибудь еще.
– Палмера?
– Нет-нет! Что ты такое говоришь? – воскликнул Ларош. Он растянулся на шезлонге, закрыл глаза и грустно добавил, – я скучаю по дочке… и жене…
Они помолчали, слушая, как свистит в такелаже ветер, и волны с частотой секундной стрелки ударяются в днище яхты. Бизон открыл глаза, прищурился и спросил:
– А ты бы кого взял? Я никогда не слышал, что у тебя кто-то есть. Ты никого не встретил после развода?
– Встретил… – подумав, ответил Майкл.
– Ну и? Что из тебя вытягивать все приходится? Не хочешь рассказывать?
– Не хотел раньше. Были на то причины.
– А сейчас они исчезли?
– Да, сейчас они, можно сказать, ликвидированы полностью.
– Ну и что это
– Дело в том, что моя девушка – русская из России. Вы же понимаете, если бы я это задекларировал перед походом, то меня бы списали с корабля. А сейчас корабля нашего нет…
– Да, – согласился Бизон, – списали бы… а корабля нет…
– Она живет в Москве, и мы с ней виделись всего два раза.
– И ты уже считаешь ее своей девушкой?
– Это странно, сэр, но у меня есть такое чувство.
– Я со своими женами жил по нескольку лет и то не мог на сто процентов назвать их своими.
– Тут другое дело.
– Ах, да! Вы же русские…
– Дело не в этом. Не важно – русские или американцы. Важно то – что произошло между нами.
– Я догадываюсь…
– Нет, не догадываетесь. Вовсе не то, что вы подумали.
– О, мой Бог, а что же еще? Вы обменялись почками?
– Больше. Мы обменялись сердцами.
– Это очень опрометчиво с твоей стороны, Майкл. Я бы не стал отдавать после второго свидания свое сердце.
– От меня это не зависело, сэр.
– Она тебя что, околдовала?
– Ну что вы! Она – верующая и чистая девушка.
– Все характеристики девушек, которые они заявляют на втором свидании, со всеми их многочисленными добродетелями, проверяются гораздо позже. Стоит тебе подписать с ней брачный контракт, как она расслабленно говорит: «Уф…» и снимает с себя овечью маску.
– Сэр, когда вы просили рассказать о моей девушке, вы не сказали, что будете давать ей оценки.
– Прости, прости, Майкл. Я не со зла. Просто у меня большой опыт.
– У вас большой отрицательный опыт.
– Хочешь сказать, что у тебя он большой и положительный?
– Нет, у меня тоже есть отрицательный опыт. Но есть и положительный. Мне есть с чем сравнивать, а вам не с чем.
– Может быть ты и прав… Расскажи о своем положительном опыте. Кто она?
– Ее зовут Елена. Она студентка. Любит собак и лошадей.
– Красивая?
– Да. Очень. Впрочем, не исключено, что это мне так кажется. Но когда я ее увидел первый раз, не смог оторвать он нее глаз до тех пор, пока она не посмотрела на меня.
– Ну и что дальше?
– Она тоже не смогла оторвать от меня глаз…
– А где это было?
– На моей пресс-конференции. Она приехала в Америку со своим отцом и стояла у стены в конце зала. Отец у нее спортивный журналист. В результате мы чуть не сорвали мероприятие.
– Это как – бросились целоваться?
– Нет, – улыбнулся Майкл, – просто я не слышал вопросы журналистов. Мой пресс-секретарь объявил, что я сильно утомился, нуждаюсь в отдыхе, и уволок меня оттуда. Но потом я взял у него список аккредитаций, выяснил – с кем пришла эта девушка, и через час нашел ее в отеле.