Царь призраков
Шрифт:
– Тебе-то что? – спросил дюжий Рьял. – Ты же не наш.
– К счастью. Но я здесь, и я вам нужен.
– Это как же? – осведомился Бальдрик.
– Чтобы научить вас побеждать. Попробуйте это слово на язык. ПОБЕЖДАТЬ.
Из устья пещеры вырвался ужасающий рев, и они все обернулись.
Там стоял на задних лапах огромный медведь, в котором не было ничего от человека. Он увидел людей, окруживших Туро, упал на все четыре лапы… и ринулся в нападение.
Зверь, который прежде был Паллином, несся с ошеломляющей скоростью и ворвался между ними прежде,
Медведь беззвучно рухнул, и Туро еле увернулся от падающей туши. Звериные черты смазались, шерсть словно выпала, и молодой британец увидел то же получеловеческое лицо, которое глядело на него при их первой встрече в глубине пещеры. Он поднял гладий, заметил, что лезвие пышет жаром… и понял, что произошло.
– Лейта! – крикнул он. – Скорее сюда!
Она подбежала к нему и в ужасе уставилась на Паллина.
– Убей его побыстрее, прежде чем он очухается!
– Дай мне свой браслет! Быстрее!
Она сдернула с руки медный обруч, Туро взял его и поднес к полулицу-полуморде. Вновь последовала слепящая вспышка, и звериность смазалась еще больше.
– Может быть, стрелы? – прошептала Лейта. – Кулейн и к ним прикоснулся.
Туро кивнул, и она помчалась через поляну за своим колчаном. Один за другим Туро прикладывал наконечники стрел к поверженному полузверю. И при каждом прикосновении его облик становился все более человеческим. Наконец магическая сила истощилась, и лицо Паллина выглядело много человечнее, чем тогда в пещере, но когтистые лапы сохранились, как и огромные, сгорбленные, покрытые мохнатой шкурой плечи.
Его глаза открылись.
– Почему я не мертв? – спросил он, и мука в его голосе была нестерпимой.
Подбежали стражи и упали перед ним на колени.
– Этот юноша вернул тебя к жизни, господин, – сказал Бальдрик. – Он коснулся тебя волшебным мечом. И твое лицо… – Бальдрик сдернул с головы медный шлем и подержал его перед глазами Паллина.
Человек-чудовище долго смотрел на свое искаженное отражение, затем поднял печальные голубые глаза на Туро.
– Ты только отсрочил неизбежное, но благодарю тебя.
– У моего друга Прасамаккуса есть еще двадцать стрел, осененных магией. Когда он вернется, я принесу их тебе.
– Нет! Против Астарты никакая ваша магия не поможет. Сбереги их. Я обречен, хотя с твоей помощью я еще месяц проживу как человек. – Он посмотрел на свои жуткие руки. – Как человек? Благие боги земли
– По-моему, хороший человек, – сказал Туро. – Не теряй веры. Что магия преображает, то она может вернуть в изначальное положение. Разве в вашем мире нет волшебников?
– Ты говоришь про творящих сны? – спросил Бальдрик.
– Если они творят магию, то да.
– Когда-то в Этрусках жил один – в горах к западу отсюда.
– А в каком месте в горах, ты знаешь?
– Да. Могу отвести тебя туда.
– Нет! – сказал Паллин. – Я не хочу, чтобы из-за меня кто-нибудь подвергался опасности.
– По-твоему, в этих лесах опасности меньше? – спросил Туро. – Как долго ждать, прежде чем вуры или воины разорвут вас всех на мелкие куски или доставят ваше братство к Астарте, чтобы каждого постигла твоя судьба?
– Ты не понимаешь. Для Царицы-Ведьмы это просто забавы, – сказал Паллин. – Она предупредила меня, что мои братья будут меня убивать. Вот сейчас она услышала, что ты задумал, и воспрепятствует тебе. Темная Владычица следит за нами в эту самую минуту.
Стражи попятились от лежащего чудовища, боязливо косясь на небо. У Туро по спине пробежала холодная дрожь, но он заставил себя засмеяться и встал.
– Ты думаешь, в мире нет иной власти, кроме ее? – насмешливо спросил он. – Если она так непобедима, то почему ты не лежишь здесь мертвым? Ты слышишь меня, Царица-Ведьма? Почему он не мертв? Собирайся, Бальдрик. Проводишь меня к творящему сны.
В двухстах милях оттуда серебряное зеркало замерцало, потому что Астарта провела перед ним ладонью.
– Ты меня заинтересовал, милый мальчик. Иди ко мне. Иди к Горойен!
Глава 11
На закате в лагерь прихромал Прасамаккус, когда Туро с Бальдриком уже собрались в путь. Позади бриганта багроволицый Хогун пошатывался под тяжестью туши оленя, которого бригант подстрелил два часа назад.
Прасамаккус опустился на землю рядом с Лейтой.
– Что происходит?
– Благородный принц решил переведаться с Царицей-Ведьмой, – ответила он. – И отправляется в какие-то горы на поиски какого-то колдуна.
– Почему ты так сердишься? Видно, он завоевал их доверие.
– Он мальчишка! – презрительно бросила Лейта.
Прасамаккус изнемогал от усталости, но заставил себя встать и побрел к группе людей, среди которых стоял Туро. Принц рассказал ему о событиях дня.
Бригант промолчал, но он почувствовал нарастающее возбуждение людей вокруг них. Человек-зверь Паллин уже вернулся в пещеру.
– Как ты найдешь творящего сны? – спросил Туро.
Прасамаккус резко перебил Бальдрика, попытавшегося ответить.
– Словечко с тобой, юный принц?
Туро отошел с бригантом к кряжистому дубу.
– Ты вроде бы не веришь, что Царица-Ведьма следит за нами, но это только твое предположение, и, значит, ведешь ты себя неразумно. Пусть он будет нашим проводником, но не обсуждай с ним, куда он нас поведет.
– Она не может быть повсюду, она же не богиня.
– А вот этого мы не знаем. Но она, конечно, знала, как скоро завершатся чары, которые она наложила на Паллина, и, наверное, следила, как он будет умирать.