Царь с востока

Хван Дмитрий Иванович

– Разве он до сих пор позволял усомниться...
– но, увидев жесты церемониймейстера, быстро произнёс:

– Садимся!

Советник по церемониям указал ангарцам на свободные места по левую сторону от трона - что также было знаком уважения, так как левая сторона считалась более почётной. После ангарцев к трону приблизился представитель цусимского клана Со, который в нижайшем поклоне передал бумаги, в которых ван извещался о недавних событиях на острове, а также о появлении нового покровителя торговой миссии цусимцев.

Вскоре в зал внесли низкие столики, которые тут же оказались заставленными множеством изящных чашек с угощениями - супами, рыбными и мясными блюдами, горками белоснежного риса, исходящего паром, а также яблоки, груши и дыни, очищенные от кожуры и порезанные на небольшие кусочки. Ван Инджо, немного поев и дав насытится гостям, принялся задавать вопросы через своего советника по церемониям, который оглашал их громко и торжественно. Сергею пришлось туго - вопросы сыпались один за другим - Инджо старался узнать как можно больше о быте ангарцев, их обычаях, а также кулинарных пристрастиях не только самих гостей, но и их властителя Сокола. Ким отвечал также громогласно, дабы все присутствующие слышали его слова. Через некоторое время властитель Кореи, удовлетворившись ответами, встал с трона и, предложив гостям хорошо поесть, вышел из залы, сопровождаемый Чжонхи и несколькими сановниками. А вскоре к Киму подошёл церемониймейстер и, склонившись, принялся что-то говорить ему на ухо. Сергей кивал и многозначительно посматривал на Алексея.

– Ну, Кузьмич, готовься!
– Ким подошёл к Сазонову и, хлопнув его по плечу, проговорил:

– Настал момент, ради которого мы сюда прибыли - ван с тобой желает говорить лично. Кушай пока, - ухмыльнулся кореец и кивнул на удалявшегося сановника.
– Чжинсу подойдёт, когда настанет время.

Советник вана подошёл к ангарцам спустя без малого час и, поинтересовавшись, хорошо ли поели гости, предложил Сазонову прогуляться в саду.

– Вы по достоинству оцените его красоту и мастерство ванских садовников, - елейным голосом говорил Чжинсу, прикрывая глаза, словно сонный кот.
– Следуйте за мной...

– Удачи, Алексей!
– с улыбкой на лице произнёс сидевший рядом раскрасневшийся Сартинов, поднимая стопку с рисовым вином.
– Ни пуха, ни пера!

– К чёрту!
– махнул рукой воевода, поднимаясь со своего места.
– Кимыч, не спеши!

Оставив становившееся всё более шумным застолье, где раскрепостившиеся, наконец, корейцы пытались общаться со своими гостями, угощая их вином, Сазонов и Ким окунулись в вечернюю прохладу сада, где царила тишина и умиротворение. Чжинсу с читающейся на его лице гордостью рассказывал Алексею об истории правящей в Корее династии и о временах древних, когда на острове появился внук бога небес Тангун.

– Верно ли, что один из ваших кораблей назван его именем?
– вдруг остановился сановник и пристально посмотрел на Сазонова.

– Да, - перевёл ответ товарища Ким.

–

Это замечательно!
– искренне порадовался Чжинсу.
– А есть ли корейцы среди моряков?

– Несколько есть, - пожал плечами Сазонов и, хмыкнув, добавил, - адмирал лучше меня знает команды. Кстати, Чжинсу, а почему в саду так много камней?

– Камни - это тело Земли, они являют собой силу рождения и созидания, - с великой важностью ответствовал сановник, вновь остановившись на неширокой дорожке, посыпанной мелким камнем.
– А жизненную силу саду даёт вода, а также разум и безмятеж...

Чжинсу вдруг заметив что-то, осёкся на полуслове и, изменившись в лице, отступил на шаг:

– Я должен идти...

– Чжинсу! Показываешь сад моим гостям? Хорошее дело!
– раздался сильный голос вана, внезапно появившегося из-за поворота.
– Но теперь этим займусь я, а ты возвращайся к остальным!

– Да, господин...
– пятясь и кланяясь, сановник вскоре скрылся за густо ниспадающими ветвями ивы.

– Рад снова видеть вас!
– произнёс ван, обращаясь к Сазонову.
– Хорошо ли вы поели?

– Очень хорошо!
– ответил за товарища Ким.
– Ваши повара великолепны!

Инджо важно кивнул и, поведя рукой, проговорил:

– Я очень рад, что вас заинтересовал мой сад. Так вот, как говорил Чжинсу, вода даёт земле силу жизни...

Ещё долго, нестерпимо долго для Сазонова, ван неспешно ходил по дорожкам парка, рассказывая и расспрашивая о чём угодно, только не о деле, интересовавшем его гостей. Ким также кусал губы, недоуменно переглядываясь с товарищем. К чему все эти пустые разговоры? Неужели у Кореи столь же безмятежное состояние, что и у её властителя? Однако время шло, а созерцание творения рук безвестных садовников продолжалось.

– Сколь долго вы сдерживаете Цин?
– остановился вдруг Инджо и пристально посмотрел на Алексея, сжав тонкие губы.

– Восемь зим минуло, - с расстановкой ответил Сазонов.

Услышав перевод Кима, ван покивал и задумался, после некоторой паузы задав второй вопрос:

– Маньчжуры часто просачивались через оборонительные заслоны? Много ли они наносили урона?

– Бывало, что и прорывались, - безмятежно вздохнул воевода, - но только лишь малыми отрядами, которые уничтожались нашими лесовиками.

– Лесовиками?
– переспросил ван, приподняв брови.
– Лесными племенами, что подвластны Соколу?

– Не совсем, - едва улыбнулся Алексей.
– Это хорошо подготовленные воины, которые умеют воевать в лесу. Таковых бойцов у нас много - ведь маньчжуры теперь крайне редко суются на реки.

– Корабли...
– проговорил ван, прикрыв глаза.

– Верно, - перевёл ответ старшего товарища Сергей.
– И такие же могут появиться на пограничных реках Кореи, для этого нужно лишь ваше решение, великий ван...
– Ким учтиво поклонился.