Carere morte: Лишенные смерти
Шрифт:
Ясным днём в середине мая после очередной лекции Кристина опять надолго остановилась перед зеркалом в холле.
— Последний раз в него смотришься, — заметила Мира. Она была одета для прогулки, в нарядное тёмно-синее платье с белоснежным воротником и манжетами. Донат у неё на руках был в платье из тех же тканей.
— Вы решились снять зеркало? А если рухнет дом?
— Оказывается, это маловероятно. Я советовалась со строителями, делавшими тут ремонт прошлым летом. Они сказали, за зеркалом есть небольшое пустое
— А если… если там какое-нибудь чудовище?!
— Разве что, вампирская кукла. А с ней легко справится даже новичок. Но я думаю, тайник хранит лишь тайную информацию. И, может быть… — Мира нахмурилась.
— Что?
— Моя прабабка была голосом Бездны. После её смерти ходили слухи, что она весь свой род отдала в служители Госпожи. Может, за зеркалом место этого ритуала: знаки, символы…
— Разве человек не сам выбирает судьбу?
— Вако делают свой выбор, из поколения в поколение оставляя на месте зеркало. Пора оборвать эту цепь.
— Но вы лишитесь дома!
— До совершеннолетия Доната — нет. Не хочу, чтобы мой сын когда-нибудь смотрел в зеркало Регины Вако.
Кристина не выглядела убеждённой. Мира усмехнулась:
— Не ты ли в конце зимы призывала меня снять зеркало?
— Я за вас боюсь! Вы же сами будете его снимать, да?
Мира взглянула на Доната, теребившего её локон и глухо сказала:
— Да. Это бремя хозяйки.
— А Винсент?
— Он Линтер, а не Вако. И у него достаточно дел в столице.
— Вы даже не написали ему!
— Не написала. И тебя попрошу ему ничего не сообщать… пока, — она подмигнула охотнице и улыбнулась, но Кристина почувствовала фальшь этой улыбки.
— Можно, я с вами? — тихо попросила она, но Мира отрубила:
— Нет.
Они вышли на залитую весенним солнцем улицу. Кристина отправилась к Феликсу и Джезабел, а Мира, погуляв с малышом по саду, перешла улицу и оказалась у дома Меренсов. Он, как и дом Вако, был кардинским оплотом Ордена, и его единственная хозяйка встретила Миру радушно. Мира усмехалась про себя, когда они шли в гостиную. Два дома через дорогу, в обоих — рано постаревшие одинокие хозяйки. И даже — обе когда-то были влюблены в одного человека… просто дома-близнецы!
Охотницы обсудили грядущий большой рейд в северные земли. Потом Мира поднялась:
— Пожалуй, к вечеру похолодает. Сбегаю за курточкой для Доната. Побудешь с ним? Я быстро.
— Конечно, — холодновато отозвалась Дара, но Мира расслышала в этом тоне нежность и улыбнулась:
— Я скоро вернусь.
Она склонилась над малышом, игравшим на ковре, быстро поцеловала его в лобик, в светлые кудряшки, и выпрямилась:
— Ты внимательно смотри за ним, Дара!
— Не беспокойся.
Мира покинула дом Меренсов и, перебежав улицу,
Перед мысленным взором Миры мелькали лица родственников, убитых по вине проклятия carere morte, что тенью стояло над старым домом: отец, брат, сестра… Может быть, сегодня она станет новым звеном этой цепи, но — последним звеном! Довольно! Лучше, пусть этот дом не принадлежит никому!
Мира почувствовала себя сильной. Сильнее страшной прабабки. Эта эмоция согрела её. Она уверенно ступила в холл, но здесь скоро остановилась.
Зеркало не блестело привычно в дальнем конце холла. На его месте была глубокая ниша в человеческий рост: бездонная яма, колодец пустоты.
"Кто здесь был?" — неприятно заныло сердце, задрожали ноги. Мира бросилась вперёд, иногда хватаясь за стену, чтобы отдышаться. Чёрная яма на месте зеркала притягивала.
Темнота шевельнулась. Человек выступил из ниши, махнул Мире рукой. Это была девушка с задорными короткими рыжими кудряшками… Кристина?
— Так-так. Решила украсть мои лавры?
— Простите! Я подумала, вам ни к чему подвергать свою жизнь риску и… Дверь дома была открыта. Я сказала гувернантке, что забыла тетрадь, а сама… — Кристина снова махнула рукой и чихнула.
Мира поискала убранное зеркало взглядом и скоро нашла. Оно было прислонено зеркальной стороной к стене. Узкое, длинное, пыльное… более не опасное. Тогда она перевела взгляд на нишу. За зеркалом была потайная дверь. Старая, трухлявая… — Кристина легко выломала её.
— Необычные вещи происходили?
— Нет, ничего. Хотя я, на всякий случай, держала арбалет заряженным.
В нише за зеркалом было несколько обычных деревяных полок с пыльными бумагами. Более ничего.
За полками спуск в подвал, — сообщила Кристина. — Обычная лестница. И все, — в голосе слышалось разочарование.
С одной из полок Мира дрогнувшей рукой сняла скрученный пергамент. Развернула его и чихнула от пыли, поднятой этим небольшим движением. На пергаменте были старинные символы, начертанные кровью.
— Так и думала! — прошипела Мира и разорвала пергамент в клочья. — Старая ведьма! Старая ведьма!
— А что это…
— Это было её проклятие для потомков! — Мира присела и принялась подбирать кусочки пергамента, — Нужно их сжечь, немедленно! С-старая ведьма!
— Расскажите о ней?
Мира поморщилась:
— Ведьма, вампирша, мужеубийца. И это — лишь начало. Она была голосом Бездны и захватила бы у Дэви власть, не убей её раньше кардинцы. Её боялся весь север. Всё, пожалуй. Никогда не интересовалась её персоной.