Царевич [The Prince]
Шрифт:
Никогда еще слова не причиняли Ионафану такой боли.
— Тебе не найти человека, преданнее меня.
— Может, тебе так и кажется, но если ты будешь и дальше действовать сам по себе, как в Геве и сейчас, в Михмасе, в народе начнется раскол. Ты этого добиваешься? Хочешь отнять у меня царский венец, чтобы Самуил возложил его на твою голову?
— Нет! — Ионафан остановился, повернулся к отцу лицом. — Нет!
— Не стой на месте!
Ионафан пошел рядом, стараясь попасть в ногу. Отец снова
— Все, как один, встали против меня — на твою защиту.
Этого Ионафан отрицать не мог. Несложно было расположить к себе людей геройским поступком, но ведь победа — от Бога, — он тут не при чем.
— Я просто хотел поднять у людей боевой дух.
— У меня тоже?
Разве этим он бросил тень на отца? Если так, то что он может сказать, чтобы исправить дело?
Саул, нахмурившись, посмотрел на Ионафана. — Самуил сказал, что Бог уже избрал в цари другого… Тебя?
Ионафан воскликнул с сокрушением, от волнения у него перехватило горло: — Нет, отец! Ты — царь Израиля. Я никогда не пойду против тебя!
Глаза Саула больше не смотрели подозрительно. Положив руку на плечо Ионафана, он сильно сжал его.
— Нам нужно крепко стоять друг за друга, сын. Хочешь — не хочешь, а жизнь — и твоя, и моя — под угрозой. И не только наши жизни. Твоих братьев тоже. Если у нас отнимут царский венец, Мелхисуа, Аминадава, Иевосфея, да и твоих сестер — их всех убьют, чтобы полностью искоренить наш род. Понимаешь? Так делают цари: не оставляют в живых никого из врагов. Даже детей — ведь те когда–нибудь вырастут и будут мстить.
Он еще раз сжал плечо Ионафана — и отпустил. — Никому не доверяй, Ионафан. Вокруг враги. Повсюду враги.
Это была правда. Израилю угрожали со всех сторон. На побережье были филистимляне, на востоке — Моав, на севере — Аммонитяне, на юге — Сувские цари. Казалось, весь мир ополчился против Божьего народа! А всякое войско легче всего поразить, обезглавив его: убив царя.
Но, похоже, отец видит врагов и среди своих.
— Мы объединим все колена, отец. Научим их уповать на нашего Господа Бога.
Саул глядел вперед. — Ты будешь моей правой рукой, — на ходу вымолвил он. — Мы создадим свою династию.
Ионафан уставился на него. Он вспомнил, что Самуил сказал…
Саул сжал кулак: — Я не отдам власть, — рука дергалась, а он продолжал говорить сам с собой — тихим резким шепотом. — Я не отдам власть. Не отдам. — Резко опустив руку, он высоко вздернул подбородок. — Не отдам!
Глава третья
Самуил пришел к царю с повелением от Господа: идти и поразить амаликитян: тех, что когда–то, во времена исхода из Египта, подстерегали в пустыне и убивали беззащитных детей Израиля.
— Хорошая возможность снискать себе славу! — Саул хлопнул Ионафана по спине. — Бог точно благословит нас!
И они победили. Но Ионафана беспокоило, что отец медлит
— Он сказал истребить всех!
— Царь Агаг — ценная добыча, — Авенир поднял чашу за царя Саула. — Нам больше пользы от него живого, чем от мертвого. Когда весь Израиль увидит его уничижение, все будут твердо знать: единственный, кого стоит бояться — это царь Саул!
Ионафан переводил взгляд с отца на дядю. — Но Самуил говорил, что надо предать смерти всех Амаликитян, и весь скот их тоже…
Отец хлопнул его по плечу. — Празднуй победу, Ионафан. Хватит тебе беспокоиться.
— В Законе сказано: возлюби Господа Бога Своего всем сердцем своим…
Саул взмахнул рукой. — … и душой, разумением и крепостью своей, — видишь, я тоже знаю Закон.
Правда ли это? Саул так и не переписал Закон собственноручно, а когда Ионафан читал ему, никогда не был особенно терпеливым слушателем.
— Ты не до конца исполнил…
— Хватит! — Саул швырнул свою чашу на землю. В их сторону обратились взгляды. Саул великодушно махнул людям. — Ешьте! Пейте! Веселитесь! — Он склонился к Ионафану и хрипло прошептал: — Уноси–ка ты отсюда свою угрюмую физиономию куда–нибудь подальше.
Ионафан начал подниматься на ноги. Саул схватил его за руку: — Оглянись вокруг, Ионафан, — широким жестом он обвел пирующих, вино выплеснулось из чаши. — Видишь, как довольны люди. А нам надо следить, чтобы они были довольны!
Ионафан видел в глазах отца страх, но знал: этот страх не по адресу.
— Надо, чтобы Господь был доволен, отец. Господь.
Саул отпустил его и только махнул рукой вслед.
Ионафан вышел на воздух, сел, глядя на холмы.
Что скажет Самуил, когда придет?
Он поник головой от стыда.
Царь Саул повел войско в Кармил с трофеями, захваченными у амаликитян: отборными овцами, козами и волами, откормленными тельцами и ягнятами. Там он приказал воздвигнуть памятник — в свою честь. И, в продолжение торжеств, выставив перед всеми пленного царя Агага, отправился обратно в Галгал.
Туда и пришел к нему Самуил.
— Благословен ты у Господа! — распростер объятия Саул. — Я исполнил слово Господа.
— А что же это за блеяние овец в ушах моих и мычание волов, которое я слышу?
Ионафан съежился от гнева, звучавшего в голосе Самуила.
Отец обозрел начальников и старейшин. — Пойдем! Тебе надо подкрепиться. — Саул направился к шатру, оставив свиту.
Самуил вошел в царский шатер. Саул налил вина, но пророк не притронулся к нему.
Саул нервно принялся объяснять: — Да, народ и вправду пощадил лучших овец и волов, — он оглянулся на Ионафана. Что–то промелькнуло в его глазах, он повернулся к Самуилу и быстро добавил, — для жертвоприношения Господу Богу Твоему. А прочее мы истребили…