Царевна Кукушка
Шрифт:
Сам себя он ощутил.
Кто-то черный, необъятный
Над деревьями стоял.
Головой своей громадной
Аж до туч он доставал.
Зубы выпятив оскалом,
Он над ними хохотал!
А казалось, будто скалы
По железу он катал.
БАРМ-АЛЕЙ:
– Я - властитель чёрной бездны,
Царь царей и зверь зверей,
Царь морей и сил небесных,
Я - ужасный Барм-Алей!
Ну-ка,
Что за лошадь, не пойму?
Кто созрел для крематория,
Выходи по одному!
Как?! Опять Кащей-живучка?
Да ещё - крылатый конь?!
Я ж убил тебя, вонючка:
По частям бросал в огонь!
КАЩЕЙ:
– Что ты, право, так раздулся?
Прям, как шарик надувной.
Взял бы - тёлкой обернулся,
Пообщался бы со мной.
БАРМАЛЕЙ:
– Раз уж ты такой живучий,
Да ещё такой шутник,
Так и быть, самец могучий,
Будь, как хочет твой язык.
Я с кобылами общенье
Закреплю за наглецом:
Дар утратив превращенья,
Будешь вечным жеребцом!
А бесстыжую девицу,
Раз не в нашу прёт кровать,
Превратим обратно - в птицу.
Будешь вечно куковать!
Ну а глупого мальчонку...
(Он безгрешен - это плюс),
Превращу я в поросёнка,
Чтоб приятней был на вкус.
Рассмешив себя до ржанья
(Как забавна месть его!),
Стал читать он заклинанье,
Чтоб исполнить колдовство.
Ваня, смерти ожидая,
Лишь Анитру обнимал.
Что он мог? Был меч джедая,
Да и тот как дым пропал.
Вдруг, вплетаясь в заклинанье,
Смех весёлый зазвенел.
Словно птичье щебетанье
Душу он любовью грел.
Отвратительно ругаясь,
Речь свою злодей прервал
И, как будто отбиваясь,
Кулаками замахал.
А потом и мухобойкой,
Озираючись вокруг,
Стал орудовать он бойко,
Не скрывая свой испуг.
Наконец-то и Ванюшка
Там ребенка увидал:
Словно маленькая мушка
Над злодеем он летал.
Но, явив себя вселенной,
Сей забавный карапуз
Не стеснялся совершенно:
Был он даже без рейтуз.
Он то писал, то плевался,
То стрелой грозил стрельнуть.
Он над магом издевался,
Не давая отдохнуть.
Про Кащея да Ивана
Барм-Алей вообще забыл:
Суматошно, точно пьяный,
Он по воздуху
Вот на этом-то просчёте
Великан и погорел:
Конь на бреющем полете
Как ракета полетел.
Струи газов испуская,
Скорость страшную развил
И с отвагой самурая
Лбом злодея поразил!
Точно пуля полисмена,
Не жалея лба и сил,
Бармалеево колено
Он навылет прострелил!
Но не кровью супостата
Монстр начал истекать -
Как пузырь аэростата,
Стал он воздух выпускать.
И, конечно, разбираться
Тут же начал: в чём прокол?
Если начал спотыкаться -
Значит, что-то не учёл?
А пока он разбирался
Да налётчиков ловил,
Мальчик, что вверху болтался,
Глаз ему стрелой подбил.
Жрец как тысяча верблюдов
Заревел - и окривел,
А потом случилось чудо:
Весь он вдруг... порозовел.
Весь какой-то стал невзрачный:
Полноги и глаз подбит,
Бледно-розовый, прозрачный,
Не бандит - а инвалид.
И, смущенно заикаясь,
Великан пролепетал:
– Я ужасно извиняюсь,
Если что не так болтал.
У меня ж гипертония,
А всё время - на ногах,
Вот и стал я хуже змия
От давления в мозгах.
Если кто-то мне не верит,
Выдам справочку свою:
В психо-невро-диспансере
На учете состою.
И вообще я здесь случайно:
Я над Африкой летал,
Любовался - и нечаянно
Птичек в небе увидал.
Вот и вспомнил ненароком:
– Дай-ка, птичек покормлю.
Вам скажу, как перед богом:
Очень птичек я люблю.
Для меня ж моя кукушечка -
Раскрасавица и душечка,
А проказник воронёночек -
Словно маленький ребёночек.
После вашего леченья
Верю в Будду - как монгол:
Помогает от давленья
Своевременный укол.
Тут он даже прослезился -
До того вошёл в экстаз.
Но сквозь землю провалился,
Словно смытый в унитаз.
КАЩЕЙ:
– Ну и скатертью дорожка,
Новоявленный буддист.
Отдохнем и мы немножко -
Больно шумный ты артист.
Ну, Амурчик! Ну, малютка!