Царица Тамара
Шрифт:
– Я стою перед тобой. Жалеешь ли ты о том, что пошел войной против меня?
– Не жалею! О тебе говорили правду, когда называли тебя прекрасной. Но ты и коварна не меньше.
– К этому меня вынуждает власть, которую держу в руках, – Тамара была невозмутима.
– Знаешь ли ты, что стало с девушкой, которую ты подсунула мне? Она выбросилась с балкона. Эта смерть на твоей совести! – Нуккардин злорадствовал, чувствуя, что задел Тамару за живое. Царица действительно не ожидала такого ответа. Грудь сдавила многотонная боль, от чего на глаза накатились слезы. Он оставила султана, чтобы не показать свою слабость. Весь вечер царица провела в молитвах об успокоении души погибшей девушки. Она сумела остаться свободной, остаться собой. Но за это слишком дорого поплатились другие. Даже эта девушка не захотела оказаться в золотой клетке, выбрав стать вольной птицей, чтобы дотянуться до звезд.
Глава 12 Красота и безумство
Тамара стояла перед иконой Богородицы и молилась. Ночь темными бархатными крыльями накрывала город и дышала покоем. Только на душе царицы не было покоя, что-то тревожило ее сердце безотчетно и явно. Она жила этот день с мыслями и том, для чего людям дается красота тела. Как была бы упрощена жизнь, если бы можно было не смотреть на внешность, а сразу заглядывать в душу. Тогда становилось бы ясно, кто
В один из летних дней несколько лет назад царица с многочисленной свитой из девушек и молодых людей отправилась на охоту. Они выбрали красивое место у реки Лиахвы и раскинули походные шатры.
– Царица, вы не боитесь, что река выйдет из берегов? Говорили, что ожидается наводнение из-за схода снежных лавин с гор, – обратился к Тамаре опытный охотник и воевода Назир.
– Посмотрите вокруг, видите, как много у меня защитников. Они способны из любви ко мне укротить даже реку.
Мужчина засмеялся вместе с царицей, успев в очередной раз подивиться ее остроумию. Охота была в самом разгаре, когда Тамара решила прогуляться вдоль берега реки, взяв с собой любимого ястреба. Ей нравились красивые и сильные птицы, хозяева неба наравне с Богом. Царица наслаждалась красотами и спокойствием, когда ястреб сорвался с ее руки и взлетел на дальнюю гору за рекой Лиахвой. Несколько спутников Тамары, видевших это, бросились к берегу, устремившись переплывать водное пространство. Но когда увидели, что уровень воды поднимается, и река неспокойна, не рискнули отправиться за птицей. Тогда Тамара, видя их замешательство, шутя, пообещала, что спаситель ее ястреба сможет получить у царицы все, что пожелает. После этого напутствия к ней вышел совсем молодой юноша и смело заявил, что готов на этот подвиг ради Тамары. Мгновение спустя он уже преодолевал поток, уверенно приближаясь к горе, на которой сидел ястреб. Птица, словно мудрый страж тайн небесных, наблюдала за храбрецом, плывшим на верную гибель. Тамара со страхом думала, что накликала беду на себя саму. Что если этот смельчак попросит за птицу ее руки и сердца? Тогда перед лицом всех присутствующих гостей ей придется выполнить обещанное, и согласиться. Она мысленно обратилась к Богородице: «Если на уме у этого человека действительно желание владеть мной, то останови его». Тамара не представляла, как случится то, о чем она молилась, но тайная надежда эхом отзывалась в сердце. Опасения девушки за свою честь были напрасны. Когда отважный юноша достал ястреба и, ликуя, отправился с ним в обратный путь, мощная волна разлившейся и вышедшей из берегов Лиахвы захлестнула его. Огромная пасть смерти разверзлась и засосала душу несчастного влюбленного. Тамара наблюдала за происходящим как во сне. Конечно, вряд ли молитва вызвала столь быстрый потоп, ведь ожидали со дня на день разлива, поражало роковое совпадение, ведь никто кроме Тамары не знал ее мыслей, обращенных к Богу.
Весть о случившемся быстро облетела весь город. Мать юноши была убита горем и даже не приняла дары от царицы. Старая женщина считала Тамару виноватой в гибели сына. Если бы не ее прихоти, то сейчас не пришлось бы оплакивать младшего своего сыночка. Царица и сама страдала не меньше этой женщины, вознося молитвы об успокоении души отважного влюбленного.
Но одними молитвами и дарами тут не откупиться, наконец, после долгих бессонных ночей и моря пролитых слез решила обезумевшая от навалившейся беды хозяйка семейства, в котором теперь осталось лишь двое мужчин – старший и средний сыновья. Сыновей она решила подговорить на месть. Иначе их брат не узнает покоя на том свете, а душе его суждено будет испытывать муки адские. Поэтому эти самые муки нужно устроить Тамаре здесь.
Действовать лучше постепенно, чтобы никто ничего не заподозрил, поэтому братья погибшего юноши устроились один – в помощники конюхов, а другой – в охранники. Сделать это было не мудрено, Тамара и сама знала, кого пускает во дворец. Ей хотелось хоть как-то оправдаться перед ними, чем-то помочь, чтобы не чувствовать такой вины за душой своей. Им она поверила сразу, их лица были бесхитростны и открыты. Тамара не представляла, что от них можно ждать подвоха. И совершала ошибку.
Вскоре царица решила отправиться на прогулку в горы. Серпантин извилистой лентой словно уводил в небо, солнце смотрело в самую душу, проникая до самых глубин. Тамара любила горы. Высота, которой они владели, будто великие божества, открывала настоящее в людях. Здесь трус и храбрец, мыслитель и глупец приобретали равные права, а потому проявляли истинные качества души. Чтобы понять, каков человек, нужно сходить с ним в горы, так всегда думала царица. Но на этот раз она не собиралась устраивать проверки, просто душа просила уединения и покоя, а где его отыскать, как не на великих и молчаливых горных хребтах?
Впрочем, молчаливость гор не всегда была истинной. Иногда, словно сердясь на род людской, горы посылали смерть нечаянным путникам или отчаянным храбрецам. Камнепады и лавины за долю секунды обрывали тонкую ниточку жизни, из которой плелось полотно судьбы человека. Но риск стоил тех чувств, просыпавшихся на высоте, где небо раскрывает свои секреты, разжимает ладони и касается осторожно твоих плеч, глаз, сердца, снимает усталость и утешает. За утешением пришла и Тамара. Ее сопровождала небольшая группа людей, среди которых были и братья погибшего юноши – Антон и Захарий. Перед отправкой в горы Давид с беспокойством просил царицу быть осторожней, словно что-то предчувствовал, не доверял новым приближенным жены, чувствовал в них какую-то неискренность, двуличность. Но доказать ничего не мог, да и Тамара переубеждала, говоря, что она чувствует себя обязанной этим мужчинам и должна помочь, пусть хотя бы и работой. Пока Тамара поднималась в высоту, вспоминала о том разговоре с Давидом и поглядывала на своих спутников. Антон и Захарий держались отстраненно, но это объяснимо – они до сих пор тоскуют по погибшему младшему брату, не привыкли к новому месту и переменам. Однако причиной их поведения была озабоченность тем, что им предстояло сделать.
Когда Тамара
А Давид не находил себе места. Он не поехал вместе с женой в горы и теперь мучился неизвестностью. Они должны были вернуться больше часа назад, но известий не было. Вдруг в дверь неуверенно постучали, и он резко подскочил со своего кресла. В сердце ударила молния дурного предчувствия. Вошел главный начальник царской охраны. Лицо этого прежде веселого человека отражало глубокую тоску и печаль.
– Ваша супруга пропала в горах во время обвала. Уже установили, что взрыв был подстроен. Его организаторами были двое мужчин – Антон и Захарий. Они тоже погибли, когда пытались бежать – один из братьев поскользнулся и упал в пропасть, а второй, видя это, бросился вслед за ним.
Давид слушал и не мог поверить в сказанное. Как он мог это допустить?! Ведь он предчувствовал, что эти люди несут беду.
– Отправляйте отряд на поиски! Я поеду с вами, готовьте коня! – Сослани с силой отодвинул стол и обошел начальника охраны.
– Поиски ведутся с самого полудня, когда все произошло, – подбегая к нему, успел проговорить охранник.
Они искали Тамару больше сорока часов. Когда Давид прибыл на ту дорогу, где случился завал, чутье внутри заговорило, что искать нужно здесь. Тамара осталась жива, он знал это, не мог не верить. Она – царица Грузии, посланная Богом, его любовь и жизнь. Давид сам слез с коня и разворачивал камни. Кричал ее имя и молился всем святым, каких только мог вспомнить. Работа шла несколько дней, и все это время Давид жил надеждой найти царицу живой. На исходе второго дня, когда отчаяние когтями царапало его душу, во сне к нему пришла Тамара. Она стояла в легком изумрудном платье, так шедшем к ее глазам, и успокаивала его: «Ты на верном пути, поторопись! Я жду тебя!». После этого видения Сослани вдохновился и приказал работать еще усерднее. Грузинский народ, узнавший о случившейся беде, тоже потянулся к завалу. Общими силами, наконец, открыли вход в пещеру. В глубине ее, словно в колыбели, спала Тамара. Давид целовал ее лицо, руки, чувствовал слабый пульс и ликовал, что она жива, что около него. Тамара пришла в сознание только по возвращении домой. Давид не покидал любимую, боясь, что с ней снова может случиться несчастье. Только когда он был рядом, его сердце не ныло от тревоги. С того самого дня Давид станет ее земным ангелом-хранителем.
Глава 13 Искусство как дыхание
Тамара задыхалась во дворце, где говорили только о том, когда и кто за кого выходит замуж или кто на кого пойдет войной. Ей хотелось чего-то настоящего, живого и чистого. Но где найти все это? Где тот живительный источник мудрости и красоты, красоты не телесной, но духовной? Царица долго думала, что предпринять. И, наконец, решила. В один из вечеров, когда Давид отправился проверять военные гарнизоны, а тетя Русудан уехала навестить родных и она осталась одна, можно было осуществлять задуманное. Тамара призвала одну из служанок и приказала ей оставить одно из своих самых простых платьев. Волосы, заплетенные в две косы без всяких украшений, смотрелись очень просто. На ногах удобно сидели небольшие плоские сандалии служанки. Когда все было готово, Тамару нельзя было отличить от простой девушки не царского рода. Взяв свою новую подругу под руку, царица отправилась с ней в один из ресторанчиков, где часто обитали уличные поэты и музыканты. Тамара думала, что только среди народа можно найти по-настоящему талантливых людей, учителями которых является сама жизнь.