Царица Тамара
Шрифт:
Наконец в шатер вошли. Молодой слуга с искрящимися карими глазами, выдававшими в нем смелого человека, доложил в легком поклоне:
– Султан, к нам движется войско.
– Наверное, это наши союзники прибыли для великой битвы.
– Нет, повелитель! На их знаменах кресты, это христиане.
Рукнадин резко вскинул голову на посланца такой новости. Глаза султана ошалело смотрели в глаза напротив – в них читалась правдивость. Но как же можно поверить, что грузины решились на войну с ним? Как орел осмеливается нападать на стаю волков? Что ж, это их выбор. Румский султан произнес металлическим тоном: «Значит, они сами идут навстречу моему мечу». Несколько минут Рукнадин не двигался с места, словно пригвожденный к полу, а потом резко встал на ноги и властно приказал оседлать ему двух арабских скакунов, чтобы менять их. Нужно было срочно уезжать как можно дальше, чтобы обезопасить свою жизнь. А его армия пусть позаботится о том, чтобы стереть этих грузинских честолюбцев с лица земли,
А Тамара и Давид не гонялись, они шли за правдой и победой. Когда подошли близко к городу, решено было оставить царицу в Вардзийском монастыре. Там ей хотелось помолиться, предстать перед иконами и просить Бога о ниспослании помощи в борьбе за справедливость. И скоро справедливость взяла верх, точно так же как ростки прорастают сквозь дорогу, стремясь к солнечному свету.
Битва продолжалась несколько дней. Кровь, стоны и крики радости смешались воедино, наполняя небо над головами солдат новой глубиной темно-синего цвета, бесконечной и неизменной, словно надежда на жизнь. Давид со своими воинами перекрыл подачу воды и еды в город. Несколько тактических маневров имели успех. Правда, в одном из сражений его чуть не убили, когда мусульманин, тот самый молодой слуга, который принес Рукна-дину известие о наступлении грузинского войска, ранил Сослани саблей в плечо. Целью воина было сердце Давида, и он смог бы осуществить задуманное, если бы в тот самый момент, когда сабля рассекла воздух, готовая нанести удар, мимо сражавшихся мужчин не проскакал конь, видимо потерявший своего седока и испуганный шумом сражения. Конь сбил с ног слугу Рукнаддина, собиравшегося отнять жизнь у супруга царицы Тамары. Позже, когда все закончится, Тамара скажет, что это сам Бог направил своей рукой коня для спасения Давида. Иначе бы и она умерла вместе с ним, потеряв высший дар к любви. С той битвы царица все чаще будет задумываться над тем, что удел воина – рисковать жизнью и всем, что имеешь на земле. Цена за военную победу – слишком высока и не стоит того. Но запретить Давиду сражаться – это то же самое, что запретить дышать. Тамара не была настолько жестока. Она была милосердна даже к врагам. На поле битвы пало множество мусульман, молодых и старых, сильных и слабых воинов, но царица приказала не осквернять память о погибших – все они были достойно захоронены. Такие действия Тамары вызывали у некоторых военачальников, знатных вельмож и простого народа недовольство, другие же восхищались мудростью и справедливостью царицы. Спорили о сохранении жизни пленным. Когда узнали, что захвачен брат Рукнадина, вдохновились мыслью о его смерти. Но прежде он должен рассказать, где прячется сам султан. Тайно от Тамары пленника мучили и выпытывали у него все, что могло иметь отношение к султану. Когда Тамаре рассказали об этом, она решила устроить публичный суд. Пусть народ решит, что делать с неверным.
На площади собрались люди всех сословий, богачи и бедняки. Голоса, звучавшие в одной стороне сердито, в другой – одобрительно, сливались в один мощный поток, который как волна захлестывал стоящего с опущенной головой брата султана Рукнадина.
– Народ мой! – громко произнесла Тамара, жестом внушая тишину. – Сегодня нам с вами дано решить судьбу этого мусульманина. Пусть же разум наш будет холоден, а сердце честно.
После этих слов толпа взревела с новой силой. «Убить его, убить!» – кричали ожесточенные женщины, чьи сыновья погибли в этой войне. «Пусть при дворе остается и веру примет!» – откликались старые люди. Каждый кричал свое. Из всей этой разноцветной, многоголосой толпы вышел мужчина высокого роста, крепкий телом и духом.
– Хочу я выкупить его жизнь, – звучно произнес он. Тамара удивленно приподняла брови:
– Выкупить? Цена твоя какая?
Мужчина задумался, но тут увидел валявшуюся под ногами подкову, пыльную, но ладную. Поднял ее и показал царице:
– За подкову!
Тамара смотрела на беснование толпы, которая готова была растерзать несчастного мусульманина, и на этого сильного и смелого мужчину, протягивавшего ей подкову. «Пусть живет», – решила она и кивнула головой в знак согласия.
После этой истории Тамаре долго не удавалось уснуть. Да, они одержали победу, орел победил стаю волков, но дает ли это право решать, сколько стоит чья-то жизнь, когда она становится не дороже подковы?
Глава 18 Пещерный город
Врагов всегда было и будет много. Каким бы добрым и честным ни был человек, найдется кто-то, готовый откликнуться завистью и злобой на добродетели. А что уж говорить о правителях, которые поставлены для решения вопросов множества людей, управления государством. Царица Тамара понимала, что как добра она бы ни была к подданным, сколько бы не молилась, всегда отыщутся враги, которые будут радоваться твоему падению и даже смерти. Чтобы уберечься от такого зла нужно строить надежные укрепления не только в душе своей из добрых мыслей и поступков, но и в стране, которой правишь. Думая обо всем этом, Тамара решила продолжить строительство большого пещерного города под названием Вардзиа. Это комплекс казарменных укреплений с монастырем.
Тамара запомнила, как отец рассказывал девочке секрет происхождения этого названия. Однажды она отправилась поиграть в уже выстроенном монастыре вместе с дядей, но так очаровалась видами, которые открывались на левом берегу реки Куры с высоты 1300 метров, что не заметила, как дядя ушел дальше. Малышка начала звать его: «Ак вар, дзиа!», что означало «Я здесь, дядя!». В честь этого возгласа Георгий и повелел назвать комплекс.
Правда пока это сооружение было мало похоже на то, к чему стремится царица. Она велит каждый день вырубать в скале по одному помещению, уходящему вглубь ее на 50 метров. В итоге протяженность всего города вдоль скалы должна составить восемь сотен метров.
Но самой грандиозной частью Вардзии Тамара хочет сделать монастырь, состоящий из пятнадцати церквей. В главной из них – церкви успения Пресвятой Богородицы – царица повелела создать фрески, изображающие ее с отцом и разные библейские истории. За главной церковью строится бассейн, в котором хранится вода из проведенного водопровода протяженностью больше трех метров. Работа ведется большая, много людей заняты в строительстве, но это того стоит. Тамара знает, что делает правильно. В случае вражеского нападения здесь могут укрыться 20 000 человек, а монастырь привлечет к своим вратам многих верующих. Уже сейчас здесь происходят чудеса, совершающиеся рукой Божией.
Однажды к дворцу Тамары пришла женщина, опирающаяся на клюку. Лицо ее было отражением доброты и света. Видно было, что она верит в Бога и живет по правде, подсказываемой ей сердцем. Тамара встретила женщину как почетную гостью, усадила напротив себя и внимательно слушала ее речи.
– Великая царица Тамара! Я пришла к тебе по велению Божьему за помощью.
– Чего же ты просишь? Все, что в моих силах, исполню для тебя, если мысли твои чисты, а поступки справедливы.
– Слышала я о городе Вардзиа, высеченном в скале. Там милостью твоей выстроен монастырь. Мне хочется посетить его и своими глазами увидеть это чудо.
Тамара ответила согласием на просьбу, и скоро женщина прибыла к подножию скалы. Как же высоко располагался город! Подняться туда и здоровому человеку нелегко, а уж тем более этой больной женщине. Ее предложили отнести на руках через многочисленные переходы и лестницы, чтобы не устать. Но она сказала, что должна своими силами преодолеть это расстояние, тогда, может быть, Бог внемлет ее молитвам и пошлет исцеление. Тихо, медленно, шаг за шагом женщина начала подниматься. Руки ее дрожали, и ноги не хотели слушаться. Клюка, на которую приходилось опираться, только мешала. Солнце смотрело на эти усилия и словно прибавляло жару, чтобы сделать восхождение еще более трудным. Царица всю дорогу не отходила от спутницы, они шли рядом. Осознание того, что рядом идет просто так, словно вышла на прогулку, Грузинская царица, придавало женщине мужества. Они поднимались не один час. Наконец перед женщиной открылись невероятные виды – улочки, коридоры, переходы, ведущие то к церкви, то к библиотеке, то к самому горизонту, так казалось с этой высоты. Здесь можно чувствовать себя частью неба, солнца, всего мира. Душа словно раскрывается, просыпаясь от долгого забвения, и становится чистой, белее снега. Женщина светилась радостью. Под руку с царицей она вошла в монастырь и потеряла все слова, прошлое и будущее. Существовало только настоящее. Настоящее в молитве и вере, свет которых привел сюда. Припав на колени перед иконой Пресвятой Богородицы, украшенной золотом и драгоценными камнями, они молились, каждая о своем и одновременно о важном для каждого человека. Такие разные, богатая и нищая, знатная и простолюдинка, эти женщины были объединены одной надеждой – быть счастливыми.
Солнце тонкими стрелами лучей целилось в окна монастыря, возвещая о приходе вечера. Речные волны тихо плескались, принося с собой прохладу и покой. Решили, что пора спускаться вниз, ведь дорога предстоит долгая. Когда Тамара подала руку своей гостье, чтобы помочь идти, та не приняла ее. Сделав несколько шагов, женщина почувствовала, что хочет бросить клюку. Тело наполнилось легкостью, дрожь покинула руки и ноги. Тамара видела смятение в глазах спутницы и поняла его. Притянув к себе палку, служившую опорой, царица осторожно забрала ее себе и оставила женщину стоять совершенно свободно. Пораженная этим, просительница решилась сделать первый шаг и… пошла! Несказанное счастье заполнило душу, благодарность разлилась широкой рекой. Домой женщина возвращалась сама, больше не опираясь на клюку.