Царство крови
Шрифт:
— Нет.
— Нет?
— Это не было глупо, но это — да, — выдыхает он, прижимая меня к своей груди, и, прежде чем я успеваю спросить, о чем он говорит, он прижимается своими губами к моим.
Я таю в нем, цепляясь за его промокшую куртку, когда он одной рукой берет меня за горло, а другой накрывает мою киску через штаны.
Святое. Дерьмо.
Эти движения, эти гребаные движения.
Бороться за контроль бесполезно. Он главный; все, что я могу сделать, это поддаться его прикосновениям. Его рот заявляет права на мой,
Он нужен мне. Он нужен мне прямо сейчас. Я не знаю, то ли это необузданное желание к нему, охватывающее меня, то ли необходимость отвлечься от ночных событий, но я смогу обдумать это утром. Прямо сейчас все, о чем я могу думать, — это о том как сильно я хочу почувствовать его.
— Не трахай меня здесь, — бормочу я ему в губы, потому что мысль обо всей этой воде заставляет меня содрогнуться, и он откидывается назад, чтобы встретиться со мной взглядом.
— Но где-нибудь? — уточняет он, и я киваю.
— Где-нибудь.
Я снова прижимаюсь к его груди, и в следующее мгновение мы уже движемся. Я слышу, как за нами захлопывается дверь, чувствую, как меня окутывает его запах, и, не глядя, понимаю, что мы в его комнате. Но я не успеваю оглядеться: он заполняет все мое поле зрения. Его руки перемещаются к моему лицу, обхватывая мои щеки, а наше дыхание сливается воедино.
Я пытаюсь стянуть его кожаную куртку, но она такая мокрая, что вообще никак не поддается. У меня нет терпения возиться с этим. Мне нужно увидеть его, почувствовать его, и все это мне нужно прямо сейчас.
Я отступаю на шаг, и его брови сходятся в замешательстве, но я не утруждаю себя объяснениями. Проведя руками между нами, я сжимаю зубы, позволяя своей магии проскользнуть в воздух, несмотря на кристалл в спине, который вызывает напряжение. Сейчас это кажется необходимым.
Воздух закручивается вокруг нас, срывая каждый мокрый клочок одежды с наших тел. С громким шлепком она падает на пол у наших ног.
— Это до безумия горячо, — бормочет он, скидывая кроссовки и носки, пока я делаю то же самое. Моя магия не может этого сделать, во всяком случае, пока мы стоим. Он разыгрывает драматическое шоу, медленно раскатывая презерватив по всей длине своего члена, не сводя с меня пристального взгляда.
Я качаю головой, не в силах подобрать слов, и бросаюсь к нему. Он ловит меня, обхватывая моими ногами свою талию, в то время как я обвиваю руками его шею и завладеваю его губами. Жар обжигает мою кожу самым восхитительным образом, поскольку желание подпитывает каждое мое движение.
Он кружится, держа меня в своих объятиях, со вздохом роняя нас на кровать, а его губы скользят от моих вниз по горлу и по выпуклостям моей груди. Моя спина выгибается дугой, а по коже бегут мурашки, вызванные его прикосновениями, давая ему понять, как сильно я этого хочу.
Проводя рукой по его груди, я вслепую тянусь к его члену, прижатому к моему бедру, но он хватает меня за запястье прежде, чем я успеваю это сделать. Его пылающие глаза находят мои, а язык проводит по нижней губе.
— Мы не будем спешить, — хрипло произносит
— Спешка — это все, что мы умеем, — хриплю я, моргая, глядя на него, когда он медленно опускает губы к моим соскам, обводя языком тугие вершинки. Я ахаю, моя спина выгибается, а мои пальцы находят путь в его волосы. — Пожалуйста, — умоляю я. Ад внутри меня неспособен выдержать поддразнивания моего тела. — Насладись мной в следующий раз, но прямо сейчас, пожалуйста, я умоляю тебя… трахни меня.
Его зубы впиваются в чувствительную кожу вокруг моего соска, быстро превращая мой вздох в низкий стон, и он направляет свой член к моему входу. — Ты обещаешь мне другой раз?
— Это ты всегда убегаешь, — парирую я, приподнимая бровь. И он выбирает именно этот момент, чтобы глубоко вогнать свой член в меня.
Растяжение на грани боли, но эйфория, покалывающая мою киску, стоит того. — Сейчас я трахну тебя жестко и быстро, но ты останешься на ночь, а утром я смогу насладиться тобой, — заявляет он, приподнимая бровь. И я киваю, слишком сосредоточенная на своей киске, сжимающейся вокруг его члена. — Скажи это, Альфа. Скажи мне, что будешь здесь утром, — выдавливает он, двигая бедрами самым восхитительным образом, пока мои кулаки цепляются за простыни подо мной.
— Я буду здесь, — выдыхаю я, зарабатывая быстрый толчок его бедер, который раздвигает мои бедра еще шире.
Черт.
— Где ты будешь, Альфа? Скажи мне.
— Я буду здесь. В твоей постели. Утром, — я тяжело дышу, мои стоны становятся громче, когда его бедра двигаются в более мучительном темпе.
Всего одновременно слишком много и недостаточно.
— Вот так, — хрипло произносит он, хватая меня сзади за бедра и закидывая мои ноги себе на плечи, пока он входит и выходит из меня с угрожающей скоростью.
Моя грудь сжимается, лицо горит, а пальцы ног начинает покалывать.
Он наклоняется ближе, пот выступает у него на висках, а он заглядывает мне в глаза. — Скоро, Альфа, очень, блядь, скоро, я возьму эту киску, и между нами ничего не будет. Ты меня слышишь?
Я сжимаюсь вокруг него, несмотря на то, что мой разум кричит в отрицании, но я знаю, что он чувствует это, потому что его зрачки расширяются, а пальцы все глубже впиваются в мою плоть.
— Повтори это для меня, Адди. Заставь меня кончить с этими словами на твоем языке, и я клянусь, что ты последуешь за край вместе со мной.
Мое горло сжимается, мой мозг пытается отказаться от слов, но мое тело хочет обещания, и я слишком захвачена им, чтобы отрицать неизбежное. — Ты заявишь на меня права, Кассиан. На разум. Тело. И душу. Именно так, как ты хочешь. Ты сделаешь меня своей и наполнишь мою киску своей спермой.
— Блядь. Блядь. Блядь, — повторяет он, его движения становятся неровными, когда он достигает своей разрядки и одновременно прижимает большой палец к моему клитору. Это как спусковой крючок.
Я взрываюсь от его прикосновения, как он и обещал, прежде чем мир погружается во тьму.