Царство
Шрифт:
– Лечение затянется, господин Авраам.
– Что там ещё? – Авраам поморщился.
– Один осколок зашёл в L3 куда глубже, чем можно было решить по снимкам.
– Куда?
– L3 – это позвонок в поясничном отделе, – объяснил доктор Игельхунд. Он обратился к Сере: – Можно я посмотрю?
Сера отодвинулась так, чтобы не закрывать доступ к повреждённому участку, а Игельхунд встал подле и наклонился
– Да. К сожалению, это так.
– Что "так"? – спросил Авраам. – Давайте только без печальных лиц, хорошо? Я ходить смогу?
– Да. – Сера кивнула. – Ваш организм хорошо справляется с самолечением.
– Но…
– Но срастётся, скорее всего, неправильно. Придётся снизить нагрузки, – объяснил Игельхунд.
Авраам хмыкнул.
Какие ещё "снизить нагрузки", когда иной раз приходится сталкиваться с такой же машиной смерти, как ты сам?!
– Наверное, есть решение? – спросил Авраам.
– Да, конечно, – ответила Сера. – Только что упоминали нашего общего друга Котара, и у него я подсмотрела замечательное решение. Сама себе хочу приживить нечто подобное.
– Искусственный позвонок? – Авраам прищурился. – Или вообще внешний позвоночник?
– Позвоночник.
Авраам вздохнул, а потом сказал:
– Мне нужно поскорее вернуться к работе и желательно в лучшем состоянии, чем до ранения. Вы сможете это сделать, техножрица?
Он польстил Сере, так как официально никто ей такое звание не давал, но чем лесть не стимул?
Сера немного помолчала, потом кивнула и ответила:
– Да. Будет интересно.
Через пару часов операция завершилась. Доктор Игельхунд наложил последние швы на израненную ногу, а Сера прикрепила к вскрытой брюшной полости Авраама специальный экран, который воспрепятствовал бы занесению в раны инфекции. Не то чтобы Ангелу Смерти это необходимо, скорее, просто по привычке.
Аврааму оставалось только следить за тем, как магос Децимос выводил из стазиса Исайю. Парня ожидало не самое лучшее пробуждение, – не в каждом бою теряешь сразу и руку, и ногу. Порадовать в такой ситуации может лишь одно: когда ты – космический десантник, то в девятистах девяноста девяти случаях из тысячи тело охотно примет любые приращения, неважно, какого они качества.
Авраам уже хотел попросить Серу вывести на голоэкран процесс препарирования тел, хотя бы для того, чтобы узнать, кто ещё погиб, когда к нему в гости пожаловал Георг.
– Здорово,
Георг в маске, в белом больничном халате, разве что без цветов.
– Ага, спасибо, – отозвался Авраам, поморщившись. – Ни жизни, ни здоровья мне за Classis Libera не жалко.
– Ну… вообще-то тебе в твоём нынешнем статусе и необязательно лезть в пекло. Есть же ещё десантники.
Авраам отмахнулся, а потом спросил:
– Ты мне лучше расскажи, что там у вас с Неражем?
Георг прищурился, а Авраам добавил:
– Напоминаю, это наш единственный пилот рыцарских доспехов.
Георг долго не отвечал, отвёл взгляд, сжал ладони в кулаки.
– Рожай давай! – настаивал Авраам.
– Это наше с ним личное дело, – наконец проговорил Георг, побагровев.
– Неа. – Авраам покачал головой. – Нераж – не клерк какой-то. Он двух "Дециматоров" завалил и ещё наверняка с десяток танков. И это только за день. А ты его с пехотой в бой отправил. – Авраам предположил: – И всё из-за бабы.
Георг выпалил:
– Из-за бабы… Да что ты знаешь? Ты?!
– Я хотя бы с ума не схожу от ваших мелких человеческих страстей, – отозвался Авраам. – И потому совершаю куда меньше глупых поступков.
– Да что ты говоришь! Если бы не мои "мелкие человеческие страсти", ничего бы этого, – Георг взмахнул рукой, – не было!
Они стихли на несколько мгновений. Подошла Сера и попросила не шуметь.
– Что случилось-то? – спросил, наконец, Авраам.
Георг вздохнул и проговорил:
– Да пригласил как-то в ангар на обсуждение новых условий контракта, – у него вот-вот выйдет.
– И?
– И как бы невзначай показал свои сраные доспехи. А там сам знаешь что.
– И?
– Что "и"? Что "и"?! Улыбался ещё такой довольный! Типа: "Смотри – она моя".
– Ну и идиот ты. – Авраам вздохнул. – Это вообще, может быть, ничего не значит. Просто вдохновляющий образ, платоническая любовь, а ты специалистом рискуешь понапрасну.
– Пусть знает своё место!
– Георг! Много ли у нас рыцарей?
– Штук пятьдесят-шестьдесят.
– У нас! Не у союзников.
Глаза горят, изо рта доносится зубовный скрежет, и всё-таки Георг ответил: