Царство
Шрифт:
– Отправь парней из резерва на зачистку. Пару взводов на сто седьмой этаж, остальных прочесывать здание от фундамента и до крыши. Живо!
– Есть!
Отключив вокс-передатчик, Виктория потянула наградную саблю из ножен. Вряд ли она успеет выстрелить при встрече с генокрадом. Виктория не была уверена, что даже замахнуться получится, – эти чужаки невероятно проворны.
Она нажала на руну активации, и лезвие замерцало успокаивающим голубоватым сиянием. Самое то, когда сердце начинает стучать так, что отдаётся
Когда и Козырь, и Виктория вновь объединились со своими командными отделениями, генерал приказал выдвигаться. Впереди бойцы с цепным или силовым оружием, позади стрелки.
По пути попалось ещё несколько растерзанных тел слуг, а потом телохранители губернатора, наверное, поняли, что что-то не так. В просторном зале у бассейна с фонтаном, представляющего собой обнажённую красотку с кувшином, они попытались дать отпор нападавшим. Кого-то даже ранили, – Виктория заметила тёмные пятна густого ихора. Вот и все достижения отважных защитников, – за это пришлось заплатить очень дорого. Вода в бассейне порозовела, тут и там лежали оторванные руки и ноги. Если какому-то телохранителю просто разорвали горло, он, считай, легко отделался.
– Генокрады спокойно по стенам и потолкам карабкаются, – предупредил Козырь. – Не расслабляться!
Внезапно что-то шевельнулось под ногами, и у Виктории чуть туда же не отправилось сердце. Её схватили за лодыжку.
– Ба… башня! – из последних сил прошептал разорванный пополам телохранитель.
Прошептал и умер. Виктории пришлось убрать саблю обратно в ножны, чтобы разомкнуть сведённые судорогой пальцы мертвеца.
– Башня астропатов, – проговорил Козырь. – Сука, я так плохо себя не чувствовал… не знаю, с каких времён.
В зале появилась ещё одна группа наёмников, но вряд ли кто почувствовал облегчение. Столкновение с генокрадами – дело космических десантников, но космические десантники компании были в то мгновение где угодно, но только не там, где надо. Через несколько минут наёмники добрались до башни астропатов. Вот здесь уже не горел ни один люмен, и Виктория поняла, что схватки не избежать.
"Стало не по себе" – это ещё мягко сказано. Виктория просто не могла взять и приказать рукам не дрожать. Ругалась про себя, крепче перехватывала рукоять сабли, но дрожала.
Ведущие бойцы достали светящиеся палочки, переломили их, чтобы смешать химикаты, и забросили внутрь.
Теперь в тусклом зеленоватом свечении можно было различить устройство, напоминающее батарею стержней разной высоты. Центральный – самый широкий – уходил во тьму под свод купола и терялся там, а у основания конструкции на одинаковом расстоянии друг от друга в круг расположились саркофаги со стеклянными крышками. Ни одного целого, некоторые даже кровью изнутри перепачканы.
Вполне возможно, губернатор Онаси, что бы с ним ни произошло, не был основной целью нападавших.
Подумать о чём-то кроме Виктория не успела, – позади раздался истошный крик, тут
Навалилась слабость. Глаза слипались, голову будто бы сжали в тисках. Виктория несколько отрешенно наблюдала за тем, как повалился на колени обезглавленный труп марксмена, как сложилось безвольное тело вокс-оператора, как все остальные бойцы открыли лихорадочный огонь по мечущимся теням, о приближении которых предупреждало только клацанье когтей по полу.
Виктория едва не заснула на ходу, – в башне отряд наёмников ждали не только генокрады, но ещё и псайкер: магус, возможно… сам патриарх.
Смирившись с тем, что с такой силой точно не справиться, Виктория выхватила осколочную гранату и бросила её в ближайшую зловещую тень. Даже если заденет и её тоже, лучше так.
Взрыв.
У ног Виктории рухнул посечённый осколками чужак.
Кто бы ни давил на рассудок, ему пришлось это прекратить, а поэтому Виктория выхватила саблю и обезглавила генокрада, который уже начинал приходить в себя.
Давление спало, вместо сонливости на Викторию навалился грохот выстрелов и взрывов, ругани и криков агонии.
Нечто бросилось на неё, но Виктория успела сделать шаг назад, поскользнулась на чем-то мягком и скользком, упала на спину.
Хотел того напарник или нет, но его потроха, щедро разбросанные по полу, спасли ей жизнь. Виктория выронила саблю во время падения, но выхватила болт-пистолет из кобуры и несколькими точными выстрелами разнесла генокраду голову так, что на плечах ничего не осталось.
Грохот болт-пистолета, его жуткое эхо в закрытом помещении привело к тому, что Виктория и вовсе оглохла. Ничего не слышала, толком ничего не видела, ощущала на коже чужую кровь, чувствовала во рту вкус собственной и вдыхала тошнотворную смесь пороха, дерьма и чужацкого мускуса. Шестое чувство подсказало как можно скорее вернуть потерянную саблю.
Виктория перевернулась на грудь, по свечению нашла оружие, схватилась за рукоять и снова перекатилась на спину, одновременно ударяя того, кто мог бы там находиться.
Шестое чувство не подвело. Генокрад уже собирался прикончить Викторию, располосовать её острейшими когтями длиной с ладонь взрослого человека, но только лапу и потерял. Он зашипел и притянул к себе изувеченную конечность. На беду, у генокрада оставалось ещё три таких же, и он пустил бы их в ход, если бы не один из боевых товарищей.
Издав нечленораздельный крик, – Виктория ничего не слышала, но я всё ещё с вами, – он вскинул над головой цепной меч и под рёв мотора опустил оружие на тварь. Целил по голове, промахнулся, зубья содрали с морды генокрада чешую, встретились с хитиновым панцирем, пережевали и его тоже, но время было потеряно. Генокрад выпотрошил смельчака парой размашистых ударов, но тот всё-таки навалился на меч и в агонии протолкнул его достаточно глубоко, чтобы чудовище не выжило с такой страшной раной.