Царство
Шрифт:
Страшно воя, чернокнижник отшатнулся, согнулся в поясе, упал и попытался сбить огонь, но тщетно.
Котар приблизился, навис над противником, а потом сказал, пока тот ещё был способен слышать:
– Сейчас ты отправишься к своим богам и узнаешь, как сильно они ненавидят побеждённых. – Котар сделал короткую паузу и добавил: – Но если мы всё же встретимся вновь, то я убью тебя ещё раз.
Одним сабатоном Котар наступил поверженному на грудь, другим раздавил голову так,
С гибелью чернокнижника пришёл конец и его нечестивому воинству. Связующего звена больше нет, чары развеялись, и сила, щедро влитая в каждое чудовище, обернулась против них. Какие-то одержимые создания забились в агонии, другие мутировали в нечто несуразное нежизнеспособное, третьи вообще полопались, словно пузыри с кровью. Только проклятые матери истлели и рассыпались прахом, издав слитный умиротворённый вздох.
Победа наступила в самый отчаянный миг. Многие десантники пали, другие получили увечья или такие неисправности силовых доспехов, которые даже защищаться не позволяли.
Кое-как, из-за поломки сервоприводов поножей Авраам подобрался к Котару, когда тот приживлял отсечённый протез.
– Заставил поволноваться… сукин ты сын, – сказал Авраам.
Котар обернулся и улыбнулся.
Да-да, всё верно, улыбнулся протезом челюсти, который на мимику рассчитан примерно никак. Впрочем, в чёрной крови или приживлении протеза из металлов и проводов тоже нет ничего естественного.
– Вытащи, пожалуйста. – Котар повернулся к Аврааму тем боком, куда Маладрет загнал своё проклятое оружие.
Авраам извлёк меч, провёл пальцем по лезвию с колдовскими рунами, а потом оценил чёрную кровь на вкус. Поморщился, закашлялся и тут же сплюнул в сторону.
Ещё Авраам заметил, что металлические зубы во рту Котара восстанавливаются совсем не так, как было до расплавления.
Они становились острее.
Как у дракона.
8
Маленькая победа, пусть и с совсем немалыми последствиями, одержана, но штурмовики завязли в подземельях и встречались то с одной чертовщиной, то с другой. В каких-то аномальных зонах искажалось время, и те, кому не посчастливилось там быть, седели, покрывались морщинами, дряхлели, да так и падали без сил, ожидая мрачного жнеца.
Были случаи, когда наёмники попадали в пространственные ловушки. Ты, например, входишь в помещение, добираешься до выхода и вдруг замечаешь, что снова оказался там, где начинал.
О напасти, приключившейся с Викторией, даже говорить не буду – однозначно один из самых необычных вариантов.
Самое время послать на помощь псайкеров, но у тех особая задача, которую я освещу чуть позже.
На помощь
Крестный ход.
Не только избранные защитники маленькой церкви, в шествии принимали участие почти все члены культа, которые могли выдержать длительный переход. Мужчины и женщины, старики и дети – плотный строй людей в белых балахонах и капиротах. Некоторые облачены во власяницы, несли вериги, были босы, но все без исключения вооружились факелами, читали молитвы и даже пели, ничуть не страшась ужасов подземелий Хелги-Воланты.
Что же сказать на это?
Если Бог за нас, кто против нас?
Там, где прошли культисты, зажигались огни. И я имею в виду не инженерные подразделения, которые проводили свет и связь. Культисты крепили факелы к стенам, окуривали дымом ладана и окропляли святой водой все места, где побывали. Нет-нет, к ним примыкали даже некоторые наёмники, не обращая внимания на ругань командиров.
Вера… Вера становилась чем-то весомым, облачённым в плоть. Дух торжествовал.
Культисты не торопились. Темп задавал Жерар Лабранш, а что вы хотите от измученного увечьями и самоистязанием человека?
Ходил он уже лучше, чем прежде, но всё равно пользовался тростью. Он ничего не нёс, ему бы себя хотя бы унести.
Когда Жерар только начинал свой путь среди звёзд, он напоминал молодого служку в монастыре, известным вкусным пивом. Ныне же от ширококостного румяного лица остались только кости. Кости и пламенный взор, впечатливший даже госпожу инквизитора. Он вызывал дрожь. Могло показаться, что сам по себе тщедушный человечек умрёт прямо здесь и сейчас, но блеск его глаз поселится в твоей душе и будет жить вечно.
Вслед за Жераром шла пара крепких мужчин. Один нёс массивный позолоченный штандарт с имперским двуглавым орлом, другой – икону Святого Свежевателя.
Как вы могли заметить, в голове колонны не было вооружённых людей. Там приготовились принять мученическую смерть, если на то будет воля Бога-Императора.
Однако это не значит, что верующие отказались от защиты вообще.
К шествию присоединились те наёмники, для которых вера оказалась сильнее приказов. Это раз.
Два – те крестоносцы, которые сменили вериги на бронежилеты и кирасы, а сандалии на окованные железом сапоги. В руках цепные мечи, окуренные церковными благовониями, огнемёты и ружья, покрытые святыми маслами.
Три – подкрепление, о котором упоминал Авраам. Ещё пара десятков Пустынных Странников под предводительством Давида двигалась в конце колонны. Последний был настроен скептически, но всё-таки вырвался вперёд, когда Жерар начал творить чудеса при встрече с противником.