Царство
Шрифт:
Жерар грустно улыбнулся и сказал:
– Те, кого вы сожгли, если не еретики, то перепуганные души. Они поняли замысел Бога и не выдержали. Я же принял его. Принял Бога.
Инквизитор помолчала немного, также изучая собеседника, а потом произнесла:
– Возьмите себя в руки, святой. У нас не так много времени, и нужно возвращаться к работе.
Она ушла, не попрощавшись, а Жерар лишь сказал вслед:
– Я буду там, где Бог-Император захочет меня увидеть.
5
Вообще-то "Победителей
Ради торжественного случая я надёл цилиндр, смокинг и туфли, начистил экзоскелет до блеска. На протяжении всего просмотра полустоял-полусидел как на иголках, несмотря на то, что участвовал в монтаже и знал материал чуть ли не наизусть. Поэтому и большая часть шуток прошла мимо, и восхититься смелостью некоторых трюков, сценарных ходов не получилось. Я-то знал, какого труда всё это стоило.
Однако я поглядывал на зрителей, и вроде бы реакции были ожидаемые, поэтому к концу показа волнение немного отступило.
– Я понимаю, что люблю тебя, Рика, и сокрушу любого, кто вызовет у тебя слёзы.
Экранный Георг Хокберг прижал к себе Манрикетту Мурцатто и поцеловал со всей страстью, на которую был способен.
Комитет по цензуре счёл сцену аморальной, пришлось переснимать, и в итоге никто никого за жопу не хватал. Арчи положил руки партнёрше на поясницу и под лопатку, но облобызал как следует.
Кто же мог подумать, что это, оказывается, так сложно?!
Георг вскочил на коня, потом подтянул и усадил перед собой Мурцатто, и они умчались в закат. По экрану поползли титры.
Я осмотрелся, встретился взглядом с режиссёром и кивнул ей. Матильда кисло улыбнулась, но всё же показала мне большой палец.
В этот миг я испытал противоречивые чувства. Глаза мои этих людей не видели бы, но всё же я бы не отказался от продолжения. В конце концов, мы успели сработаться, и лучших киноделов мне не найти.
Ещё немного времени я провёл в фойе, чтобы послушать мнения зрителей, которыми они делились друг с другом. "Вау, просто вау" – мой любимый тип комментариев, но хватало и чего-то вроде "если бы не ты, дорогая, я бы сдох со скуки".
Для первой пробы в новом жанре пятьдесят на пятьдесят – не так уж и плохо. Теперь можно подумать о том, что бы сделать лучше, и провести работу
Размышляя над тем, как бы занять денег у Георга на продолжение, если господдержки не будет, я покинул кинотеатр и уже собирался подыскать себе такси, когда услышал:
– Агнец, не узнал что ли?
Я перестал витать в облаках и обратил внимание на прекрасную даму неподалёку.
Длинное обтягивающее чёрное платье в пол с открытыми плечами и разрезом чуть ли не по пояс. Оперные перчатки, крохотный кожаный клатч. На плечах шёлковые палантин, расшитый серебряной нитью. Все украшения тоже или из белого золота или из серебра.
Манрикетта Мурцатто, именно Манрикетта Мурцатто, а не Берта Карел, прекрасна как никогда. Я лишился дара речи, не знал, на что смотреть.
Она прошла омоложение. В глазах искры, кожа снова гладкая, а губы алые. Мурцатто похудела, и на щеках появились ямочки, особенно очаровательные, когда она улыбалась. Она сохранила горделивую осанку, а кроме того, восстановила прежнюю форму. Разумеется, не бугры мышц, но подтянутый вид. Мурцатто снова можно было представить на коне, да с занесённой над головой саблей.
Единственный недостаток – какая-то аномалия с цветом волос. Несмотря на омоложение, они так и остались седыми, почти белыми, поэтому, скорее всего, Мурцатто ныне предпочитала не золото, а серебро.
– А… я… – я нелепо взмахнул руками и продолжил: – Только не злитесь, я всё объясню! У меня не так много было влияния на съёмочный процесс! Это больше подарок Георгу от местных шишек, так что и…
Мурцатто рассмеялась, а потом сказала:
– Успокойся, я в курсе. В конце концов, неплохой боевик получился. Глупый, конечно, но занимательный.
Я выдохнул и произнёс:
– Гора с плеч… не шутите?!
Мурцатто покачала головой.
– Хорошо, если так. Я больше всего переживал, что вам не понравится, потому что образ на экране близок тому, что был в книгах Германика, ну, где…
– …где я – недалёкая любовница генерала Вьюги, помню.
– Ну и вот. – Я ещё раз взмахнул руками, жалкий птиц. – Клянусь, я бился над каждой вашей репликой! Они тут всё привыкли упрощать, приводить к общему знаменателю, чтобы понравится аудитории, но я хотя бы пытался!
Мурцатто спрятала ухмылку ладонями, а потом отозвалась:
– Не надо оправдываться. Мне понравилось. Честно.
Я дотронулся до груди там, где сердце, и проговорил:
– Это лучшая награда, госпожа.
Она подняла палец вверх и произнесла:
– Но всё-таки у меня есть кое-какие замечания, Агнец. Проводи меня, пожалуйста, к этой… Берте, кажется. Я хотела бы дать ей несколько советов на будущее, если они соберутся снимать вторую часть.