Царствующие жрецы Гора
Шрифт:
— А что бы вы в таком случае сделали?
— Очень просто вызвать перегрузку сети.
— Вы его убьете?
— Он всего лишь человек, — сказал Сарм.
— Это было сделано с человеком на дороге в Ко-ро-ба, с человеком из Ара, который говорил со мной от имени царей-жрецов?
— Конечно.
— Его сеть была не в порядке?
— Вероятно.
— Ты убийца, — сказал я.
— Нет, — ответил Сарм, — я царь-жрец.
Мы с Сармом пошли дальше по длинному уровню, заглядывая в кубы.
В одном из кубов сцена застыла, местность больше не передвигалась, как на
На зеленом поле, не знаю где именно, из подземной пещеры появился человек в костюме касты строителей. Он украдкой осмотрелся, как будто опасался, что за ним наблюдают. Потом, убедившись, что он один, вновь исчез в пещере и вынес оттуда нечто, напоминающее полую трубу. Из отверстия в трубе торчал фитиль, похожий на фитиль лампы.
Человек в одежде строителя сел, скрестив ноги, на землю, достал с пояса сумку, а оттуда цилиндрическую горянскую зажигалку, с помощью которой обычно разжигают огонь на кухне. Снял крышечку, и я увидел, как на конце зажигалки вспыхнул огонек. Человек поднес огонек к фитилю, потом закрыл зажигалку и положил ее назад в сумку. Фитиль горел медленно, пламя приближалось к трубе. Когда оно почти скрылось в ней, человек встал и направил трубу на ближайшую скалу. Блеснул огонь, раздался резкий звук, как будто из трубы вылетел снаряд и ударился в скалу. Поверхность скалы почернела, и от нее откололось несколько кусочков. Стрела из самострела причинила бы больший вред.
— Запрещенное оружие, — сказал Сарм.
Царь-жрец, стоявший у этого куба, коснулся какой-то кнопки.
— Стойте! — закричал я.
Прямо у меня на глазах человек внезапно испарился в вспышке ослепительного пламени. Исчез. Еще одна вспышка уничтожила его примитивную трубу. Если не считать почерневших камней и травы, сцена опять стала мирной. На вершину скалы опустилась маленькая любопытная птица, потом прыгнула в траву в поисках добычи.
— Вы убили этого человека, — сказал я.
— Он мог бы проводить запрещенные эксперименты много лет, — сказал Сарм. — Нам повезло, что мы его поймали. Иногда приходится ждать, пока оружие используют в войне, и тогда убивать много людей. Лучше так, материал экономится.
— Но вы его убили.
— Конечно, — сказал Сарм, — ведь он нарушил закон царей-жрецов.
— Какое право вы имели устанавливать для него закон?
— Право высшего организма контролировать низшие, — сказал Сарм. — По тому же праву вы убиваете боска или табука, чтобы питаться его мясом.
— Но это не разумные животные.
— Они чувствуют.
— Мы убиваем быстро.
Антенны Сарма свернулись.
— Мы тоже обычно убиваем быстро, и все же ты жалуешься на это.
— Нам нужна пища.
— Можно есть грибы и овощи.
Я молчал.
— Правда такова, — сказал Сарм, — что человек — хищное и опасное животное.
— Но ведь животные неразумны, — возразил я.
— Разве это так важно? — спросил Сарм.
— Не знаю. Что если я скажу, что важно?
— Тогда я отвечу, что подлинно разумны только цари-жрецы, — сказал Сарм. Он смотрел на меня сверху вниз. — Ты для нас то же, что боск или слин для тебя. — Он помолчал. — Но я вижу, смотровая комната тебя расстроила. Помни, что я привел тебя сюда по твоей же просьбе. Не думай о царях-жрецах плохо. Я хочу,
18. Я РАЗГОВАРИВАЮ С САРМОМ
В следующие дни, когда я мог избежать внимания Сарма — он, несомненно, был занят своими многочисленными обязанностями и ответственностями, — я путешествовал по рою на транспортном диске, который мне предоставил Сарм, искал Миска, но не находил его. Я знал только, что он, как выразился Сарм, «держал гур».
Никто из тех, с кем я разговаривал — а это были преимущественно мулы,
— не объяснил мне смысла этих слов. Мулы были расположены ко мне, и я понял, что они просто сами не знают, что это значит, несмотря на то что некоторые их них родились в рое, в племенных клетках, отведенных в одном из вивариев для этой цели. Я даже обращался с этим вопросом к царям-жрецам, и так как я мэток, а не мул, они уделяли мне внимание, но вежливо отказывались сообщить мне то, что мне было нужно. «Это имеет отношение к празднику Тола, — говорили они, — и это не дело людей».
Иногда в этих походах меня сопровождали Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та. Когда они пошли со мной в первый раз, я взял пишущую палочку — такими пользуются мулы в кладовых и в раздаточных — и написал у них на левом плече одежды их имена. Теперь я мог их различать. Такой знак заметен для человеческого глаза, но вряд ли на него обратит внимание царь-жрец, точно так же как человек вряд ли заметит слабый звук, если его внимание обращено на другое.
Однажды во второй половине дня — о времени я сужу по периодам кормления, потому что лампы поддерживают в рое постоянный уровень освещения, — мы с Мулом-Ал-Ка и Мулом-Ба-Та на транспортном диске быстро двигались по туннелю.
— Приятно так ехать, Кабот, — сказал Мул-Ал-Ка.
— Да, приятно, — поддержал его Мул-Ба-Та.
— Вы говорите одинаково, — сказал я.
— А мы и есть одинаковые, — заметил Мул-Ал-Ка.
— Вы мулы биолога Куска?
— Нет, — ответил Мул-Ал-Ка, — Куск подарил нас Сарму.
Я застыл на транспортном диске и чуть не столкнулся со стеной туннеля.
От стены отпрыгнул испуганный мул. Я видел, как он трясет кулаком и что-то гневно кричит нам вслед. Я улыбнулся. Должно быть, он родился не в рое.
— Значит, — сказал я ехавшим со мной мулам, — вы шпионите за мной для Сарма.
— Да, — сказал Мул-Ал-Ка.
— Это наш долг, — сказал Мул-Ба-Та.
— Но если ты хочешь сделать что-нибудь, что не должен знать Сарм, скажи нам, и мы закроем глаза, — добавил Мул-Ал-Ка.
— Да, — согласился Мул-Ба-Та, — или останови диск, мы сойдем и подождем тебя. На обратном пути сможешь подобрать нас.
— Звучит справедливо.
— Хорошо, — сказал Мул-Ал-Ка.
— А быть справедливым — это по-человечески? — спросил Мул-Ба-Та.
— Иногда, — ответил я.
— Хорошо, — сказал Мул-Ал-Ка.
— Мы хотим быть людьми, — сказал Мул-Ба-Та.
— Не поучишь ли ты нас как-нибудь быть людьми? — спросил Мул-Ал-Ка.
Транспортный диск летел вперед, некоторое время мы все молчали.
— Не уверен, что я знаю это сам, — сказал наконец я.
— Должно быть, это очень трудно, — заметил Мул-Ал-Ка.
— Да, — подтвердил я, — трудно.
— А царь-жрец должен учиться быть царем-жрецом? — спросил Мул-Ба-Та.
— Да, — сказал я.