Цель оправдывает средства
Шрифт:
— Но, — попытался запротестовать генерал. — Власть должна быть крепкой. Чтобы разумные никогда не могли усомниться в тех, кто ими правит.
— Чтобы бесчувственная машина бюрократии более никого не перемолола в своих жерновах, выбросив на задворки с протянутой рукой в ожидании милости, — собеседник говорил так вкрадчиво, что каждое его слово, будто оживляющая влага падало на истерзанную душу адмирала, заживляя шрамы, исцеляя.
Незнакомец продолжал говорить, и с каждым его словом, адмирал понимал, что все больше симпатизирует этому человеку. Он был откровенен— качество, довольно редкое в нынешние времена. Он не предлагал больших денег,
— Вы готовы присоединиться к нам, адмирал?
Джерджиррод почувствовал, как лоб собирается в складки. Он не раз слышал подобный вопрос — в детских играх, в школе, в Академии, на службе. Каждый раз это значило, что следует принять решение — сделать выбор, один из многих. Но, он прожил достаточно, чтобы понять — когда тебе протягивают руку помощи, после того, как ты лишился всего, выбор будет не легким. И последствия могут быть самыми непредсказуемыми.
— Я буду неправ, если скажу, что наш путь непременно приведет к пересечению курсов с Республикой и КНС? — Уточнил он.
— Вы совершенно правы. Как и другие угрозы галактики — они мешают достижению высшей цели. Так что, я более чем могу гарантировать, что однажды они станут нашими врагами.
— Надеюсь, это произойдет при моей жизни, — мрачно заметил Джерджиррод, залпом осушив стакан, до краев наполненный алкоголем. Странно, он и сам не заметил, как пьет спиртное, заказанное своим собеседником. Причем, большая часть бутылки уже порожняя. — Когда следует приступать?
— Считайте, что вы уже на службе, адмирал, — он не мог видеть лица собеседника, но ощущал, что тот доволен.
***
Есть в этом что-то — наслаждаться обычной едой. Не стряпней из столовки на борту разрушителя, и даже не пищей с офицерского камбуза.
А нормальной едой, которую могли себе позволить обычные разумные, не занятые тяготами войны. Впрочем, поправил себя Блок, глядя на ценник напротив каждого блюда, рядовой житель столичной планеты финансово не потянул бы питаться здесь хотя бы раз в день.
Здесь, на Корусанте, словно ничего не напоминало о массовом кровопролитии в галактике. Несмотря на то, что сепаратисты успели отметиться терактом и здесь, мирная жизнь не нарушалась ни на минуту. Она была столь же размеренной и неторопливой, как и до Войны клонов. Люди просыпались утром, приводили себя в порядок и шли на гражданскую работу, после чего, проводили время с друзьями и отходили ко сну.
В его понимании это было неправильно.
Республика вела войну за свое дальнейшее существование, а следовательно, каждый разумный, способный держать бластер в руках, должен был прибыть на вербовочный пункт и отправиться в учебку. Армия клонов, без сомнения, хороша. Он любил с ними работать — легко обучаемые, исполнительные, верные своему долгу ребята. И, пусть они все на одно лицо, вышли из пробирки, да и к концу войны их непременно спишут — из-за ускоренного старения. Но, они сражались и погибали
Порой он задумывался, почему это происходит. Почему, несмотря на все заверения, ни политики, ни джедаи не хотят ничего менять. Они используют клонов как расходный материал, даже не задумываясь о сохранении их жизни. Да и зачем — ведь всегда можно сделать новых.
Другое дело, если б каждый из бойцов Великой армии являлся гражданином Республики. Вот тогда началось веселье.
Смогли бы в таком случае бездарные командиры объясниться перед общественностью о причинах гибели целых подразделений, брошенных в лобовую атаку? Вряд ли.
А сейчас могут.
И, от этого уже начинает тошнить.
Отец всегда говорил, что нужно терпеть. Считаешь ты своего оппонента правым или виноватым — никогда не стоит лезть на рожон, пока ты в его подчинении. Будь честный военным, исполняй приказы — и тогда к тебе будет минимум вопросов.
Он старался. Служил честно и образцово — неспроста за год войны стал одним из самых молодых адмиралов. Всегда делал то, что говорят.
Но, терпеть всю эту блажь джедаев и просиживающих штаны в штабе чинуш, он устал.
Сперва, генерал Кеноби показался ему здравомыслящим человеком. Спокойный, рассудительный. С первого его появления на борту «Переговорщика», Блоку казалось, что он будет работать бок о бок с подходящим командиром.
Доводилось уже слушать от других коммодоров и адмиралов, что члены Ордена — крайне посредственные офицеры. Не блещут ни талантами, ни расчетливостью. Кеноби казался другим. И Блок был рад этому.
До недавних пор.
Первая банта проголосила во время последнего вторжения на Джеонозис. Они Юларен выполняли операции одновременно — каждый со своим джедаем. Вулфу повезло меньше — он работал под началом сумасбродного Скайуокера. Но, тот мирился, и как мог, сглаживал острые углы. Что поделать — человек флегматичен до мозга костей. И даже после того, как от всего передового отряда вторжения остался лишь один разрушитель, Юларен оставался верен себе. С контузией и рядом сломанных костей в результате авантюры джедаев, он не стал критиковать своего командира. По крайней мере — в открытую.
Блок же не стерпел.
То, что противник знает подробности операции было понятно сразу же, как только на сканерах появились отметки эскадрилий «стервятников». Оставался еще шанс отбиться — если вовремя поднять авиакрыло. Время было — до подлета противника имелось почти десять минут.
Но, Кеноби распорядился иначе.
Уйти в глухую оборону. Без авиакрыла.
Решение, граничащее с безумием. Любой понимает, что нельзя отбиться от более быстрого врага одной лишь артиллерией. Но, генерал сказал выжидать.
Как итог — они потеряли большую часть переданных под их командование «Венаторов». Остальные уцелели лишь чудом. Не ослушайся он генерала, не дай команду поднимать МЛА — неизвестно сколько бы еще кораблей и экипажей осталось дрейфовать на подлете к планете жуков.
Можно только благодарить судьбу за то, что эскадра коммодора Пеллеона оказалась неподалеку. Конечно, перелет от Родии, где подразделения 13-ой секторальной все еще зализывали раны после бойни с сепаратистами, дело не быстрое — после обращения Блока прошло чуть больше часа, прежде чем подмога прибыла. Но, подумать страшно, что бы произошло, если б Пеллеон оказался дальше.