Цель вижу! Дилогия
Шрифт:
Она покрутила стакан в руке, рассматривая его содержимое, а потом взглянула на «виновницу»:
– Тебе, наверняка, будет сложнее, чем нам, выбрать этот самый правильный путь, когда кругом такое горе… Поэтому… - Она остро взглянула на девушку.
– Хочу пожелать тебе взвешенных решений и смелости, чтобы их принимать!.. Потому, что ее-то, порой и не хватает…
– Правильно!
– Послышался чей-то шепот.
– …И поэтому… - Продолжила майор, хитро взглянув на Машу.
– Давайте выпьем за нашу Машу, товарищи!
Все присутствующие
Она с каким-то благоговейным страхом смотрела не свой «гранчак», в котором было налито, не больше 25-30 граммов, чистого, медицинского спирта…
– Я еще никогда… - Проговорила она в полнейшей тишине.
– Я еще даже вина не пробовала…
– Вот в этом и есть сама суть того, что я сказала… - Улыбнулась майор.
– Смелость в принятии решений, и их взвешенность… Ты вступаешь во взрослый мир, девочка, и должна научиться принимать взрослые решения… И от них может зависеть вся твоя жизнь!.. Думай! Теперь как поступить тебе никто не подскажет!..
Маша поколебалась еще несколько секунд, потом решительно взяла стакан, и опрокинула его себе в рот…
– Молодец!
– Это было последнее, что она услышала в ту ночь от «товарища майора».
– Не испугалась неизвестного!.. Значит, будет толк из девчонки!.. Смелая, и решительная вырастет!.. …Потом она пришла в себя оттого, что кто-то тормошил ее за плечо, а знакомый, и уже почти родной голос, говорил в самое ухо:
– Вставай, Машка! Хватит спать! Мы уже почти проехали! Вот он, Ташкент!.. Добрались, наконец…
Маша открыла глаза и, все еще пьяно, спросила Зарину:
– Мы уже приехали?
– Приехали, Машка! Приехали!!! Мы дома!!!
…С того дня, когда они ранним сентябрьским утром прибыли с санитарным поездом в «цветущий город», жизнь завертела подруг в своем немыслимом стремительном водовороте…
Зарина, поднатаскавшись ухаживать за раненными, и помогать врачам еще в санитарных поездах, пока добиралась до Саратова, устроилась на работу в госпиталь медсестрой…
А Маша…
Она, не желая сидеть, сложа руки, и приняв для себя, как и напутствовала ее «товарищ майор Ирина Сергеевна», важное, «взрослое решение», попросилась на работу нянечкой-сиделкой в тот же госпиталь…
Их суточные смены частенько не совпадали, потому что Маша, ввиду своего несовершеннолетия работала сутки, которых ей хватало с маковкой, а потом двое суток отдыхала.
А вот Зарина… Она, отработав 24 часа, возвращалась домой на столько же часов, а потом опять уходила «на сутки»… Это назвалось «с ночи, до ночи»…
Но!..
Эта хрупкая «женщина Востока» находила в себе силы, в свое свободное от работы в госпитале время, ходить с Машей в тир… В тир Осоавиахима, который, наверное, один из последних в те годы во всей стране, который остался, и работал в Ташкенте как и прежде, перед войной… И училась стрелять…
Маша
И никто из инструкторов клуба не вмешивался в это ее становление, поняв, единожды, еще в сентябре 41-го, когда она впервые пришла на стрельбище, что та девчонка, которая ее учит, помогает и наставляет - знает толк в этом деле не хуже их самих…
Так они и учились, в перерывах между тяжелой работой в госпитале…
Зарина училась от самого начала, а Маша, попутно, показывая на личном примере, что и как надо делать, оттачивала свое мастерство…
Так пролетела осень… Потом зима… Наступила весна 42-го…
…Кто-то тормошил ее безжалостно, а Маша все никак не могла сообразить, где она находится…
– Маш-ка!!! Да проснись же ты, наконе-ец!
– Кто-то, такой знакомый, не давал ей отдохнуть.
– Я уже испереживалась вся, уж не случилось ли чего! Дома ждала-ждала, и решила навстречу пойти! А ты тут на лавочке спишь! Просыпайся, чудо ты мое гороховое!!! Некогда сейчас спать! Раз домой не дошла после смены, так пойдем тогда со мной!!!
Она наконец-то открыла глаза, и, сквозь пелену уходящего сна увидела лицо Зарины:
– Ты чего, Зара?..
– Вставай, соня!.. Нас ждут великие дела!.. Мне тут Равшан шепнул ненароком…
– Это твой лейтенантик из военкомата?..
– Ага… Так вот!.. Есть какая-то директива ГКО, чтобы набрать в какую-то часть девушек, умеющих хорошо стрелять!.. Ты меня слышишь, Ма-ша!!! Девушки будут отправлены служить по «Комсомольским путевкам», понимаешь ты?!! Я наконец-то смогу уехать на фронт!
Нет…
Машу уже не нужно было тормошить и пробуждать от сна - эти слова Зарины были для нее, словно ушат холодной воды!..
Она вскочила со скамейки и пристально посмотрела Зарине в глаза:
– Ты уверена?
– Равшан не будет обманывать… - Проговорила зарина и опустила глаза.
– Он уже калым за меня матери прислал… Зачем ему теперь врать?..
– Понятно!.. И что ты решила?
– Калым подождет!..
– Ответила зарина твердым голосом.
– Надо идти и узнавать! И записываться!..
– Молодец, Зарка!
– Улыбнулась Маша.
– Правильно! Не до любви сейчас…
Узбечка только улыбнулась грустно каким-то своим мыслям, и спросила:
– Глупышка… Любви ничто не помеха… Пойдешь со мной, Маш?
– А ты что, сомневаешься?
– Тебе ж восемнадцать только через полгода исполнится… Ведь не возьмут же тебя…
– Не через полгода, Зарочка, а через четыре месяца, в сентябре!
– Проговорила Маша и вскочила с деревянной лавочки, давшей ей здесь приют на это время.
– А это не так-то уж и много! А если что… Скажу, что уже совершеннолетняя! А ты это подтвердишь!..