Целители. Тени прошлого
Шрифт:
А Нел мороз продрал по спине при слове "тюрьма". Лариди заметил и грустно улыбнулся.
Подарки на праздник Перелома года и на День рождения Мэйлин получила как никогда роскошные и полезные. Не для ребёнка уже, а для молодой, талантливой магички.
Она приговаривала, перебирая их. Так, чтобы Гарда слышала:
– А кто-то говорил, что правдолюбие не доводит до добра... В Гарнаре доводит, ещё как!..
И хитро улыбалась.
Глава 6.
–
Декан целителей требовательно бросил фразу через плечо, стремительно проходя сквозь толпу студентов второго курса, и вошёл в аудиторию, где будет проходить экзамен по Неотложному целительству.
Ребята тут же сплотились вокруг Нел, не пуская. Ещё чего! Отпустят они её одну, к мужчине! Не после того, что с ней уже случилось!..
Нелли, между тем, целеустремлённо выбиралась из коллективных объятий. Улыбаясь, уговаривая, убеждая ребят, что злить Доброго эльфа перед экзаменом просто глупо. Она не боялась идти туда. Это же не Ельмин, в конце концов...
Вернулась Нел в академию только сегодня. И только на экзамен. Подруги, тут в академии, догадывались, что грядёт что-то крайне нехорошее. Это же они "ловили" Лавиля в магическую сеть и не давали ему возможность найти Нел. Насмотрелись.
Поэтому провожали её сегодня на экзамен, как на битву. Молча. И не утешали. Какие могут быть утешения? Глупо думать, что эта история как-то сама собой "рассосётся". Не бывает так в жизни.
Им ли не знать? Каждая из них сейчас проходила собственную "долину скорбей". И не скажешь, что кому-то из подруг легче или тяжелее.
Авис Варнер перестал, наконец, писать Ильге. Пятый курс вернулся с практики как раз к экзаменам. Она столкнулась уже с ним несколько раз в коридорах академии и в столовой... Что сказать? Она добилась своего. Высокородный, наконец, смотрел на неё, как на пустое место. Будто и нет её, Ильги Вардис, на свете.
А она умирала от боли и ужаса, что всё "это" происходит на самом деле. С ними. Жизнь, к сожалению, не спрашивает у нас, как ей повернуться и куда идти. А потому, да. Случилось... Сердце её умирало. И всё, что осталось у неё от её великой любви, только несколько писем.
Айса страдала активно. Она отпугивала от себя Карвина. Всячески. Дошла даже до того, что поцеловалась с каким-то жаждущим так, чтобы Карвин, Нис и другие парни, точно застукали их.
Застукали. Жаждущий повёл себя благородно. Прикрыл её собой и тут же, при всех, предложил отношения "с далеко идущими последствиями". Айса тут же и отказала. Парни кривились от отвращения. Нис от ярости.
А Карвин вёл себя так, словно он не один из самых перспективных студентов, а клинический идиот. Продолжил ходить за ней так же. Одно хорошо, на разговор вызвать больше не пытался.
Вместо этого, она получала каждое утро скромный букетик каких-нибудь самых непритязательных цветов и записку. В
Заканчивалась каждая такая записка коротким "Всегда люблю. Твой Карвин". Айсе, казалось, что она умрёт, если однажды утром не получит эту записку... А ещё ей думалось, что даже когда пройдут десятки, а, может быть, три-четыре сотни лет, ведь оба они сильные маги и, в теории, проживут долго, она всё ещё будет получать такие вот вестники любви.
Она плакала из-за этих мыслей. Не от умиления. Нет. Представляла себе эти сотни лет вдали от него. И впервые после смерти семьи, пришла к ней мысль, что боги пожалели её родителей. Они так любили друг друга, что останься кто-то один, он страдал бы... Так, как сейчас страдает она.
Мысль шла дальше. Коварная, искусительная мысль. Стоит ли оно того? Стоит ли жизнь без любви того, чтобы за неё цепляться? Для себя она уже ответила однозначно: нет! Но к Карвину не побежала. Потому, что за него отвечать не могла. И берегла его жизнь.
Алика страдала "злобно". Её допекали своим вниманием самые блестящие и наглые студенты академии. Кливену Карду прибавилось работы. Отгонять от красноволосой красотки жаждущих любви было всё сложнее.
Да и самому высокородному становилось тяжело сдерживать порывы в присутствии Лики.
А она, наконец, постигла мудрость: красота это, оказывается, ещё не всё. Не панацея, так точно. Скорее наоборот. Юмор помогал девушке. Она, когда уж совсем допекали, представляла себя в виде какого-нибудь особенно вкусного торта, привлекающего видом и запахом. И, конечно, каждому хочется откусить кусочек.
Такие мысли помогали не возненавидеть всех этих ребят. Наивные они. Не понимают, что тортик-то может быть напичкан перцем или ещё чем-то похуже.
Амалия Кринт поддерживала её. Они частенько смеялись над какими-то особенно курьёзными случаями. Сьюлис Сель Лика тоже писала остроумные, весёлые письма. Но в гости идти отказывалась наотрез. Нечего делать ей в Гарнаре...
Нел не мучилась как подруги. Она всё решила для себя. Оставалось только пережить то, что случится, и жить дальше. Семью свою она не предупреждала. Единственное что позволила себе, это намёк.
Ланель на праздничном ужине в честь Перелома года ехидно поздравил её, что она дотянула-таки до середины второго курса академии. Нел улыбнулась и ответила:
– Ещё не факт, что я перевалю за этот рубеж, любезный Ланель!
Все весело рассмеялись, приняв её ответ за крайне остроумную шутку. Все. Кроме главного советника княгини Гарнара. Он впился взглядом в её лицо, пытаясь что-то высмотреть там. А Нел отвела глаза. Нечего ворошить то, что ещё только случится...
***
– Адептка Тал, пройдите за мной!