Целители. Тени прошлого
Шрифт:
Из солидарности с Нел, все четверо оделись по-эльфийски. Единственной уступкой Дормеру были чехлы под тонким сияющим, радужным шёлком эльфийских нарядов. В остальном, не заморачивались. Ни украшений, ни причёсок, ничего. Распустили косы и пошли.
Так и стало понятно, каждому, кто хотел и умел наблюдать...
При одном только внимательном взгляде на четверых девушек становилось совершенно понятно, что все в Дормере, так или иначе, эльфийские смески. Нации перемешались и переплелись кровью так плотно, что достоверно определить: вот дормерец, а это сидхе или оборотень, или ведающая,
Четверо подруг очень изменились за полтора года дружбы. Стали чувствовать себя более свободными, защищёнными, не скованными правилами и запретами. И все четверо просто невероятно расцвели.
Сказать теперь, что Ильга или Нел, признанные красавицы, выделялись бы на фоне двух других девушек было бы ложью. Не знай студенты доподлинно историю подруг и дары каждой из них, встреть сегодня впервые, приняли бы их за знатных эльфийских дам.
Не только из-за простых и баснословно дорогих эльфийских платьев. А из-за того изящества и непринуждённости, с какой они эти наряды носили. Как смотрели на окружающих. Особенно на мужчин. Снисходительно и уверенно. Каждый взгляд говорил: "Знаю, что я прекрасна. Но это ведь не повод ни для меня, ни для тебя..."
Если честно, то многие просто не узнали Алику Фрет, как не узнавали недавно Айсу Климт. На балу в честь "ухода" магистра Ельмина некромантка перестала шифроваться и явилась в образе Снежной девы. Сегодня не пряталась Лика.
Она понимала, что происходит с Нел. Родство даров делало её особенно чувствительной. Она знала, что дело не только и не столько в том, что сессию Нелли, вероятнее всего не позволят сдать. И даже не в том, как считали остальные подруги, что Лавиль давит на Нел.
Сердце Нелли разбилось. Даже не так. Оно не просто разбилось и лежит теперь сверкающей грудой острых осколков. Оно до сих пор крошилось, как стекло, под чьими-то тяжёлыми, жестокими сапогами. И сама она таяла. Не только похудела немного, как заметили остальные девушки...
Нел будто истончалась, отрывалась от их мира. Материнская любовь держала её. А в остальном... Лика, которая не осознавала ещё до конца себя ведающей и ничего не знала о них, удивительно точно почувствовала древнюю истину: если разумного перестаёт держать, привязывать к бытию крепкими, надёжными узами, он уйдёт. Причины найдутся.
Особенно остро это проявлялось в случае ведуний. Они призваны были любить жизнь и живущих. Если что-то нарушалось в этой "системе" слишком сильно, они не боролись до последнего, перерождаясь, как эльфийки. Они просто уходили.
Так Нел сейчас. Шла к краю. Просто потому, что переставала верить в доброту и созидающую силу мира и жизни. Любовь к дочери держала её, конечно. И будет держать. Вот только хватит ли этого в критической ситуации?..
Уродского Лавиля хотелось убить. Остальных мужиков тоже. Большинство из них. Не только из-за Нел. Лика презирала их всех сейчас. Понимала, что это несправедливо, но ничего сделать с собой пока не могла.
Вот тебе и древняя истина, что тот, кто умножает знание, умножает скорбь!.. Понимание того, какие люди и вся их действительность продолжало понемногу ожесточать Лику. Она видеть их не могла и не хотела. Всех,
И сам Кливен с его целенаправленным, медленным и "незаметным" планом завоевания, раздражал неимоверно. Да, он не знает её совершенно! Не понимает! Пусть он считает, что знает её чуть лучше, чем остальные, но тоже считает её, пусть и умненькой, и острой на язык, но управляемой и, в общем-то, обыкновенной.
Все эти мысли, возмущение и внутренний бунт привели Лику к тому, что она "забила" на притворство и маскировку. Осознанно выпятила себя и свои "особенности" так, как это сделала бы Сьюлис Сель. И пошла на бал в струящемся платье "непонятного" цвета, в котором становилось совершенно понятно, что волосы у неё рубинового цвета, а глаза тёмно-зелёные.
Плевать! Надоело ей прятаться! Зализывать волосы и набрасывать на них иллюзию так, чтобы они казались темнее, чем есть на самом деле. Прятать глаза, особенно, когда злилась или волновалась потому, что тогда они не только сияли зеленью, а и просто сияли.
Плевать ей! Тот первородный из эльфов, что едва не устроил ей магическое отравление в Гарнаре, что-то сдвинул в её организме. Равновесие нарушилось и она начала меняться. И плевать на это! Потому, что ей нравилось пылать! Не только волосами или глазами, а и сердцем.
И она пылала... Выглядела невероятно притягательной и опасной... Впервые мужчины думали так об Алике Фрет. Глаз не могли отвести от неё. Не оттого, что таких красных волос не видели, наверное, никогда. Не потому, что она была по-настоящему прекрасна.
Она не просто была похожа на эльфийку, как остальные подруги. Она была ею. В худшем смысле слова. Со всем этим её совершенным и невероятно привлекательным лицом и гибкой фигурой. Выглядела холодной, ядовитой тварью, которой надоело прятаться. Понятно, что с точки зрения дормерцев... Которая, если протянешь к ней руку, не задумываясь, отгрызёт тебе эту руку по самое плечо.
Причём не только за себя, но и за друзей. Она такими взглядами одаривала декана целителей, что он несколько раз чуть не подавился нервным смехом. Да, уж! Кончина его, судя по всему, не за горами. И обещает быть нелёгкой. Ведь так смотрела на него не только Алика Фрет или умник Дастон, или мерзавец Краф, а и очень многие.
Нел не смотрела на него. Ни разу не глянула в его сторону. А парни из целителей и универсов не позволили никому из "чужих" подойти к ней. Как только заканчивался один танец, её тут же перехватывал другой кавалер.
Знаменитая выносливость эльфов позволила ей выдерживать такой темп "веселья". А, как только праздник пошёл на спад, она испарилась. Явно ушла порталом.
– Ладно!- думал Лавиль, злой и печальный одновременно.- Никуда ты от меня не денешься! Сама придёшь. На экзамены.
***
Сказать, что Нел печалилась в эти две недели дома, будет неправдой. Ни на печаль, ни на особо длинные и тоскливые мысли по поводу Лавиля у неё просто не было времени. Более важные и насущные вопросы "выбили" из головы Нел всё лишнее.