Цена его любви
Шрифт:
— Поздравляем! Это же свадьба века!
Меня окружают притянутые руки с микрофонами и диктофонами.
— Господин Санников! Правда ли, что ваша супруга — бывшая любовница вашего же друга Влада Северова? Вы отбили ее у него или она сама к вам ушла?
— Были ли у вас с Северовым конфликты из-за вашей невесты?
— Правда ли, что ваша супруга беременна и только из-за этого вы вынуждены жениться?
Черт. Черт, черт, черт.
Север, как же чешутся сейчас мои кулаки по твоей роже!
Послать
Но вместо этого улыбаюсь, что-то бормоча о большой и долгой любви.
Вместо того, чтобы оплакивать сейчас друга, проводить его в последний путь и нажраться до чертиков, я должен изображать из себя урода, что увел у него любимую женщину. Счастливого соперника, мать вашу!
— А правда ли, что вы теперь владеете бизнесом Влада Северова? Ходят слухи, что вам досталась не только его женщина, но и все остальное.
Да. И еще изображать сволочь, которая просто счастлива отжать у друга все, что он заработал. Пиздец.
Улыбаюсь на все лицо оскалом разъяренного зверя.
— Это бизнес. И жизнь. В них все достается тому, кто проворнее и умнее. Ну, плюс еще капелька удачи.
Да. Про имущество тоже надо оповестить весь мир. Чтобы не отбирать потом той же войной обратно. Я ведь должен сберечь наследство для твоего малыша.
Я должен был предвидеть. Но Влад, черт его дери, мог бы и предупредить!
Еле пробираюсь через толпу журналюг. Не стану возвращаться в гостиницу, сразу в аэропорт. Мой самолет всегда готов к срочному вылету.
— Что…
Даша приходит в себя, когда я уже укладываю ее в кресло, пристегивая ремнями безопасности.
— Все в порядке, девочка. Все закончилось. Мы уже вылетаем. Выпей. Это травяная настойка, — поясняю в ответ на ее недоуменный взгляд. — Ты от нее будешь спать. Давай. Тебе это сейчас нужно.
По-хорошему, я был бы рад, если бы она проспала как можно дольше. Хоть до самых родов. Или еще больше.
Потому что я не умею утешать тех, у кого разворочено сердце. Один Бог знает, чего мне стоило ей врать о том, что Влад скорее всего, все же жив. И сколько врать еще придется! И как же меня перемалывает, когда я смотрю в ее глаза! Сам себя ненавижу, когда в них загорается ложная надежда!
Но иначе сейчас нельзя. Потому что иначе ни ее, ни ребенка не будет. Девочка и без того не хочет жить. А, значит, выхода нет. Я должен врать.
И этого, Север, я тебе не прощу. Легче пережить сто тысяч перестрелок, чем однажды заглянуть в ее глаза!
Глава 53
Часть третья.
Даша.
— Даша.
Стас как всегда, бесшумно, подходит сзади.
Чуть приобнимает меня.
Даже не оборачиваюсь. Держусь обеими руками за
— Как ты сегодня?
Неизменный вопрос.
— В порядке, — такой же неизменный ответ. — Куда мы плывем, Стас?
— Испания красивая страна, Даша. Мы поселимся на самом берегу. Ты будешь загорать, дышать воздухом и питаться полезными морепродуктами. Вот увидишь. Тебе понравиться.
Только киваю.
Все эти дни, сколько их прошло, — все в дурмане.
Все помню, будто в дымке. Как мы прилетели куда-то, как поселились в гостинице, как нас осаждали журналисты… И вот теперь мы куда-то плывем.
Стас идеальный. Он заботливый, нежный. Предупреждает любой мой каприз. Кормит деликатесами и заботится о том, чтобы у меня все было. Нанимает врачей и массажисток, следит за специальными диетами и упражнениями для беременных и смотрит на меня так, как будто боится, что я в любой момент сломаюсь.
А я…
Я просто запретила себе думать. Вспоминать. Читать новости и открывать ноутбук, чтобы ввести в поисковик его имя. Запретила.
Обхватываю руками живот. Поглаживаю, улыбаясь легким толчкам. Мой малыш всегда чувствует каждое мое прикосновение. На каждое радостно отзывается.
Ради него. Я должна выключить саму себя ради него. Отключить все чувства и мысли. Все воспоминания. Не думать о том, что теперь у меня есть все и даже больше. Не думать о том, что мне ничего этого на самом деле не нужно. Ничего не нужно, кроме него. Одного. Единственного. С ним я и в подвале была бы счастлива. А без него… Без него ничего нет. Все только иллюзия. Иллюзия жизни.
Только иногда он мне сниться. Приходит во сне.
Я чувствую его прикосновения. Его руки. Его запах. Прижимаюсь к раскаленному родному телу.
И плачу. Плачу от счастья. Потому что он рядом. Потому что дышу его запахом и мое сердце снова начинает биться.
— Тихо, моя девочка. Тссссссс….. Все хорошо. Теперь все будет хорошо. Я ведь обещал тебе…
Его голос заставляет меня оживать.
Пытаюсь сказать, что плачу на самом деле от счастья. Потому что он — рядом. Но не могу разлепить губ.
Просыпаюсь всегда на залитой слезами подушке. А в комнате будто витает его запах. В ушах бьются пульсом его слова. Отдаются в самом сердце.
И я не знаю, сны это, или нет.
Огромная постель в такие ночи всегда оказывается смята с другой стороны.
Не знаю. Верчусь ли я во сне, или схожу с ума, потому что его запах так и не выветривается, слышится еще несколько дней на белье, на простынях. А, может, это Стас успокаивает меня ночью, когда я плачу во сне.
Стас.
Они во многом похожи. В мелочах. В каких-то словах, в интонациях.