Цена измены. Я не вернусь
Шрифт:
– Ну, что?! Готова идти домой? – мужчина сплетает наши пальцы, опускает руку, тянет меня на себя.
– Но разве нам можно?
Сухим языком, карябающим небо, уточняю. Вскидывая брови.
– А ты сомневаешься?
Качаю головой. Нет. Я в нем не сомневаюсь ни на секунду. И верю ему так же, как себе. Почти.
– Но разве… Не нужно дождаться следователя? Подписать бумаги? Можно просто идти?
Мне почему-то этот момент совсем не дает покоя.
Герман окидывает меня лукавым взглядом. На его губах играет загадочная
– Давай проверим. Хочешь?
Мы подходим к двери. Герман открывает ее. Выходим в пустой, холодный коридор. Там полумрак. Нет ни души.
Герман уверенным шагом ведет меня вглубь. Я же, затаив дыхание, следую за ним. Пролет. Еще один. И никого. Странно и … жутко одновременно. Ёжусь.
Еще один поворот и мы с Германом стоим на выходе. Изо рта вырывается рваный вдох.
– Нам точно можно выйти?
Герман толкает дверь и мы оказываемся в объятиях снежных, морозных сумерек.
Снежный вихрь закручивается вокруг нас. Колючие снежинки холодят кожу лица и головы. Делаю шаг в сторону мужчины, а он меня неожиданно обнимает, пытаясь защитить от ненастной погоды. Щуря глаза, жмусь к нему ближе, меня колотит. Нет, не от холода, а от того, что прямо перед нами на тротуаре стоит Вадим.
– Не бойся. Он не тронет тебя, – басит Герман, подталкивает меня к так вовремя подкатившему такси.
Я делаю несколько неуверенных шажков, а Вадим, зеркаля меня, делает то же самое.
– Боже. Только не это, – бормочу под нос.
Вадим преграждает нам путь, когда мы подходим к такси.
– Мне нужно поговорить с тобой, – говорит холодно, смотрит злобно.
– Слушай чел, ты думаешь, что совсем бессмертный? – наступает на него Герман, меня же прячет за собой.
– Ася, я не знаю, что это за человек. И если он твой любовник мне тоже плевать. Разбирайся с ним сама. Но я хочу обсудить твою беременность. Это мой ребенок?
Я чувствую, как дрогнула и тут напряглась рука Германа, которой он меня прикрывал, после слов мужа.
– Мне кажется, Ася сейчас не в том состоянии, чтобы с тобой разговаривать, – цедит сквозь зубы мой защитник. – И если не уйдешь с дороги, то простым вывихом челюсти точно не отделаешься.
– Послушай ты, герой-любовник или как там тебя. Она моя жена. Понял. И я сам буду решать, когда мне нужно с ней поговорить, а когда нет. И не указывай мне тут.
Я еле успеваю вцепиться в руки Германа. Пытаюсь остановить его:
– Нет. Нет. Герман, не нужно. Я прошу! – звонко, шумно. – Отвали от меня, Вадик! Отвали! Я не хочу с тобой разговаривать. Ни сегодня, ни завтра, никогда!
Вадик, видя всю ситуацию, отскакивает в сторону. И, скалясь, смотрит на меня, окрысившийся. Германа игнорирует, будто специально злит.
– Ты успокой своего, этого. Из какого он аула вылез. И кулаки свои при себе пусть держит, а то так просто, как сегодня, в следующий раз не отделается. А
– Придурок, – бубню, разжимая заледеневшие пальцы.
– Откуда ты его такого откопала, Ася?! – присвистнул Герман, бросая на меня любопытный взгляд. – Он же совсем отшибленный!
– Я не хочу об этом говорить, – отвернулась.
Мне было дико стыдно за Вадика. Муж вообще с катушек съехал. Не узнать. Что Алиса с ним сделала? Как можно было так промыть ему мозги, что они у него в желе превратились? Быдло. Ведет себя, как шпана из подворотни. И на моего мужа совсем не похож.
– Да ладно, не обижайся. Ты еще ж совсем молоденькая, найдешь себе нормального мужика. А из-за этого придурка даже голову себе не забивай. Отбросок, – делает заключение Герман.
– Этот “отброс” пишет научную работу по улучшению ракетного носителя, – отвечаю тихо, Герман не слышит, потому как на мои слова никак не реагирует.
И сама не верю своим же словам. Как Вадим, ведущий инженер-конструктор, молодой перспективный специалист, которому через пару лет светит безбедное будущее мог оказаться таким… таким подонком?
Его мама и бабушка очень старались, столько в него вкладывали, а он… Что он делает? Где его голова? Интересно, свекровь в курсе, чем занимается ее сын? Одобряет ли она это? И знает ли о том, что у него появилась беременная любовница?
– Эй, Снегурочка, ты долго будешь стоять? – горячее дыхание Германа застывает на моем виске.
Качнув головой, постаралась отстраниться от мыслей о Вадике. Не хочу сейчас о нем думать.
– Извини.
Герман помогает мне забраться в машину. В салоне тепло и хорошо пахнет. Сам же он обходит авто и я честно думала, что он займет место рядом с водителем, но нет… мужчина открывает заднюю дверь, усаживается рядом со мной. Он такой большой, что кажется будто он занял собой все пространство. Я подглядываю за ним из-под полуопущенных ресниц. Мне крайне неприятно, что во всем, что происходит между мной и мужем, участвует Герман. Я чувствую, что он заглядывает туда, куда мне бы не хотелось пускать посторонних. Все же семейные дрязги – это нечто личное. А в нашей ситуации с Вадимом будто грязное белье вываливается наружу и каждый, кому не лень, может в нем поковыряться.
Все выходки Вадима, такие мерзкие и нечестные по отношению ко мне, что кажутся, будто каждый раз он на меня ведро помоев выливает, а все потому, что я оказалась не готова к той его стороне, которой он ко мне повернулся. Его подлость была для меня полной неожиданностью.
– Ася, – вдруг моего лица касается горячая ладонь Германа, и его палец скользит по моей щеке, я ощущаю, как он оставляет после себя влажный след. Я плачу?!
Черт! Почему мне так неудобно от того, что проявляю перед этим мужчиной слабость?!