Цена мира, или Леди для варвара
Шрифт:
– Зачем ты так делаешь? – спросил он с улыбкой, чтобы подначить девушку и заставить покраснеть. – Тебе нравится, когда я тебя трогаю? Не хочешь отпускать?
Она в ярости села, отшвыривая его руку, ударила головой в лицо.
Этот переход от вялой апатии к ненависти застал его врасплох.
– Ох! С тобой не соскучишься, - рассмеялся Таур Керт, не обращая внимания на кровь, закапавшую из разбитого носа. – Могла бы сказать, я понял бы. Ну, хватит…хватит, милая! – он сжал её поперёк тела, не давая высвободить руки.
Гритка не унималась, лягалась и шипела, как
– Вот это темперамент! – восхищённо оценил он. – Не то что та снулая кукла, которая только что здесь лежала! Ну, всё! – Таур Керт хорошенько встряхнул девушку и поставил на пол, предупредив:
– Отпускаю! Кинешься ещё раз – я за себя не отвечаю! Я не железный!
Выпустил и отступил, любуясь. Нет, эта девочка никогда ему не наскучит.
Гритка тяжело дышала, глядя на него исподлобья. Попробуй он сейчас её тронуть – она располосовала бы ему лицо. Надо дать ей время успокоиться, да и самому не мешало охладиться. Неплохая идея! Заодно и помоется с дороги.
– Я принесу нам поесть, - пообещал он и скрылся за дверью.
– Я думала, ты не догадаешься, - проворчала Сейла, заглянув в комнату, где умывался Таур. – Помойся весь, - посоветовала она, подавая сыну свежее полотенце. – От тебя же несёт козлиной, какой женщине это понравится?
– Мама! – с досадой оборвал её Таур Керт. – Лучше собери нам поесть.
Сейла раздражённо фыркнула и удалилась. Она не видела сына так долго, а он ни на секунду не хочет оторваться от своей рыжей!
Тем не менее, когда Таур вышел, чистый, с влажными длинными волосами, пахнущими её самодельным мылом, мать пригнула его глупую голову к себе и поцеловала сына в лоб.
– Не обижай её сын, - серьёзно попросила Сейла. – Она здесь совсем одна.
– И не думал, - сказал он, подхватывая из рук женщины поднос с едой. – Спасибо, мама.
Глава 8
Глава 8
Девушка, конечно, надела рубашку, пока он ходил, и Таур Керт усмехнулся про себя. Помнится, на корабле он мечтал, что у него дома гритка будет ходить исключительно голой. Он и сейчас не прочь был бы это осуществить, и впервые задумался о том, что хотел бы жить отдельно.
Одна незадача – для этого нужно было найти достойного мужа для матери. Но с Сейлой этот номер не пройдёт. До сих пор она не одобрила ни одного из тех, кто просил её руки. А как женщина, потерявшая мужа, она имела право выбора. Придётся подождать до лучших времён, может за это время и гритка начнёт ему доверять настолько, что не будет прятать от него своё тело при первой возможности.
Он вовсе не думал о том, что девушка может наскучить ему раньше, чем мать решится на новый брак. Их время только начиналось, и что толку загадывать, что там будет дальше.
– Иди сюда, - позвал он Илис, стоящую у окна.
Девушка неохотно повернулась.
– Смотри, что я принёс, - он протянул ей румяную тонкую лепёшку с мягким сыром внутри. – Попробуй, это вкусно.
Его рука так и зависла в воздухе.
– Спасибо, я не голодна, - тихо, но твёрдо сказала гритка.
– А я – очень, - признался варвар и
Гритка сглотнула и отвернулась. Варвар пожал плечами. Она снова ничего не ела больше суток, ещё немного – и из очень стройной станет просто костлявой. Тонкие позвонки на шее девушки были почти прозрачными, талию он без труда обхватит двумя руками.
Но не кормить же её силой. Она и так его ненавидит.
Он ел, хотя удовольствие от вкусной домашней еды было совсем не то, когда рядом стояла эта голодная упрямица. Если гритка упадёт в голодный обморок, мать его убьёт. Значит, надо поручить пленницу её заботам. Рядом с женщиной она не будет так нервничать, а Сейла умела угощать.
– Выпей хотя бы глоток вина, - предложил он.
– Нет, - ровно ответила гритка.
Пожалуй, и поить настоем мехека её придётся силой.
На мгновение он остро пожалел о том, чего у них никогда не будет – её сонной улыбки после пробуждения на его плече, разговоров обо всём на свете в перерывах между сексом, её робкой неумелой ласки, её нежности и любви. Они никогда не будут смеяться вместе, или дурачиться, или придумывать имена будущим детям.
А будет только то, что есть сейчас – её тихая покорность и скрытая ненависть, а ещё сводящая с ума чувственность, разбуженная пайей или мехеком.
Таур Керт вздохнул и вытер руки полотенцем.
Не так уж мало, если учесть, что ей суждено было умереть.
Что толку думать о том, чего никогда не будет, пока есть возможность пользоваться тем, что есть? Она и без любви может дать ему немало – не просто разрядку после трудного похода, а невероятно острое ощущение, что он каждый раз умирает и возрождается рядом с ней. Это великолепное юное тело принадлежит ему. Только ему.
Если она когда-нибудь понесёт, он, конечно, не оставит её в нищете, просто отселит в деревню подальше от побережья, и позаботится о том, чтобы ни гритка, ни её ребёнок ни в чём не нуждались.
Усмехнувшись, что распланировал свою жизнь на год вперёд, варвар откинулся на спинку стула, расслабленно следя за девушкой, застывшей напротив окна.
– Не хочешь прилечь и немного отдохнуть? – спросил Таур Керт.
Она передёрнула плечами.
– Расслабься, - улыбнулся он. – Я имел в виду только то, что сказал. – Отдохнуть. Ты бледная, - он поднялся, подошёл к пленнице, провёл ладонью по щеке. – Это теперь и твой дом. Ложись и постарайся немного поспать. Я уйду, но вернусь вечером, - пообещал он, улыбнувшись той улыбкой, что заставила её вспыхнуть.
Таур Керт неохотно вышел. Решение оставить гритку одну и дать ей успокоиться далось нелегко. Но она и правда была совсем бледной – того и гляди, грохнется в обморок. Всё же девушка была слишком хрупкой, чтобы спокойно пережить все волнения сегодняшнего дня.
Мать как будто караулила под дверью.
– Куда ты, сынок?
– Схожу по делам, мама. Я недолго, а потом посидим с тобой, поговорим. Я соскучился, - и он бережно обнял Сейлу, явно сдерживая свою недюжинную силу.
– А она как же? – тихо спросила женщина, указав глазами на дверь.