Цена памяти
Шрифт:
— Я извиняюсь за то, что пустил Пожирателей в Хогвартс. За то, что стал причиной смерти Дамблдора. И твоих друзей. За то, что я участвовал и продолжаю участвовать во всём этом. Я… — его вздох громкий, судорожный, болезненный, будто Малфой на грани, будто ему невыносимо и мучительно произносить всё это. Но он старается. Гермиона неосознанно вжимается в него, ожидая продолжения. — И я хочу извиниться за то, как вёл себя с тобой все эти годы… Я… Мне… Я прошу прощения…
Наконец Гермиона находит в себе силы сдвинуться
Его глаза потемнели, и в них плещутся такие горечь и раскаяние, что сердце Гермионы сжимается и в горле застревает тугой ком.
Она хочет поспорить с ним и сказать, что всё в порядке и что он не сделал ничего плохого.
Но он сделал — и знал это.
Драко Малфой совершил немало подлостей и вынужден был отвечать за свои поступки.
Но в этот момент он выглядит таким беззащитным, что ей хочется дать ему хоть что-то. Спокойствие. Признание. Надежду.
Гермиона медленно тянется ладонью к его лицу и касается щеки как раз в то мгновение, когда он, вздрогнув, заканчивает, глядя ей прямо в глаза.
— Прости меня за всё, Грейнджер.
И она прощает.
На самом деле, она уже давно простила.
Гермиона задумчиво качает головой, а затем, спохватившись, медленно кивает и привстаёт на цыпочки, не отводя взгляда от глаз Малфоя. Он наблюдает за ней настороженно и печально, но вздыхает с облегчением, когда Гермиона прижимается губами к его челюсти, целует в щеку, касается уголка губ.
Он коротко целует её в ответ, а затем вновь стискивает обеими руками и прижимается лбом к её лбу.
***
Проснувшись, Гермиона вспоминает, как после разговора они продолжили путешествие по поместью до самого утра, пока она не запомнила все хитросплетения коридоров. Малфой держал себя в руках, и больше не было никаких лишних воспоминаний.
Она садится на кровати, обдумывая все увиденные события, и какое-то время смотрит в пустоту, пока за окном медленно разгорается заря. Тёплый свет рисует замысловатые узоры на стенах и простынях, и хоть Гермиона и не верит в прорицания, всё равно всматривается, пытаясь найти ответы и подсказки.
Под утро она засыпает вновь, и внезапно ей снится Рон.
Он держит её за руку и гладит по голове, пока она плачет, уткнувшись ему в плечо. Это воспоминание старое — ещё до того, как умер Снейп и они узнали про портрет; до того, как Малфой помог спасти пленных; до того, как он поцеловал её в первый раз.
Они с Роном сидят в её комнате утром в самом конце июня после того, как прошли пожары двадцать четвёртого. Всё произошедшее повергло Гермиону в слишком сильный шок, и она не могла перестать думать обо всех пострадавших волшебниках и маглах.
Это
Она расстраивается и признаётся Рону, что скучает по ним и боится, что они больше никогда не вспомнят её. Сквозь слёзы Гермиона сбивчиво рассказывает ему об Обливиэйте, разбрасываясь спутанными деталями, потому что её успокаивает делиться знаниями. Рон изредка перебивает и подшучивает над ней, но даёт выговориться, не разнимая объятий.
После он наколдовывает ей стакан воды, который Гермиона принимает с благодарностью.
Утерев слёзы, она наконец улыбается ему.
Гермионе становится легче.
Когда воспоминание заканчивается, она окончательно просыпается.
========== 18. Восемнадцатая глава ==========
— Ты вспомнила про Уизли.
Малфой говорит это вместо приветствия, когда Гермиона садится напротив, и она вздрагивает.
Звучит почти жестоко.
Слова застревают в горле: ответ не требуется, но она всё равно пытается выдавить хоть что-то. Гермиона прикрывает глаза, не в силах смотреть на Малфоя, когда произносит:
— Да.
Это не те воспоминания, которых она ждала и добивалась, но они тоже неотъемлемая часть её истории. Той жизни, в которой был Драко Малфой, были их встречи и разговоры, его помощь Ордену с войной и помощь самой Гермионе с тем, чтобы отвлечься. Но вместе со всем этим были и боль, и стыд, и тоска.
Было столько вещей, которые разбивали Гермионе сердце, а она даже не знала, получилось в итоге ей сохранить его в целости.
Она поднимает лицо и смотрит в потолок, а затем болезненно вздыхает.
— По тебе видно, — полузадушенно кидает Малфой, потом молчит несколько долгих мгновений, но всё же поясняет: — По тебе видно, что ты вспомнила. Ты снова… выглядишь как тогда.
Гермиона видит выражение его лица краем глаза, но этого не хватает, чтобы понять, о чём речь, поэтому она неуверенно переводит взгляд на Малфоя. Он выглядит серьёзным и немного грустным и задумчиво прикусывает щёку, наблюдая за Гермионой.
— Как? — коротко переспрашивает она.
— В тебе есть чувство вины. В твоих глазах, — он приподнимает правую руку, делая невнятный жест в воздухе, — и на твоём лице. Ты переполнена им, и оно плещется через край.
Гермиона сглатывает, чувствуя, как в груди всё сжимается от его слов. Ей хочется часто заморгать, будто нечто действительно вот-вот прольётся из глаз. Но это не вина, это банальные слёзы.
Гермиона сдерживается.
— Так уже было раньше, — добавляет Малфой, и она понимает, что он имеет в виду.
Так было, когда она помнила, но стало иначе, когда она всё забыла. Она изменилась, и Малфой улавливал это с лёгкостью человека, который хорошо её знал.
Гермиона никак не отвечает и вглядывается в его лицо.