Цена преодоления

Luna Tu

Асажж дала ему подзатыльник.

— Зато не суются, — безапелляционно заключила она, и резко перевела тему разговора. — Как там дорогая Падме с детишками? Все воюет с Силой?

— Айла Скайн, — поправил ее муж, нахмурившись. — Не забудь, Эйж, что и мы теперь — не Кеноби. Не проговорись…

***

Мелоди рано обнаружила способности к Силе, что было, впрочем, не удивительно, учитывая ее гены. В пятнадцать она уже знала и умела то, что Оби-Ван он постиг только годам к двадцати, а в шестнадцать собрала свой световой меч, использовав жемчужину убитого ею крайт-дракона. Все это хорошо и тщательно скрывалось от соседей, хотя к прекрасно

умеющей стрелять из бластера и физически развитой девушке не раз подходили с предложениями работы охотники за головами, агенты хаттов и контрабандистов. Мэл всегда отвечала таковым уклончиво, но при этом страсть к приключениям иногда почти побеждала природное желание приносить кому-то пользу. Она помнила, что через год-другой отец обещал активно подключать ее к миссиям Альянса, и упорно тренировалась, чтоб стать достойной этого.

Все этапы ее становления проходили под руководством отца, хотя, когда он уезжал, во многом помогала и Асажж. Потом муж долго ворчал на нее, за то, что «нельзя воспитывать форсъюзера таким эмоциональным» и «ты своим проситховским подходом к обучению сводишь на нет все наши результаты по отсечению привязанностей». Зануда, что с него взять. В глубине души она знала, что он счастлив иметь именно такую семью, гордится успехами дочери и восхищается ею.

Отношения их не угасали с годами, а только разгорались и подпитывались в дни разлуки. Первые годы Асажж очень ревновала Оби-Вана к Падме. Она была в курсе всей истории их фиктивного брака, знала про тяжелое моральное состояние, в котором уже много лет находилась бывший сенатор Амидала — муж не скрывал от нее ничего. Но, зная Оби-Вана с самой интимной стороны, его страстность и мужские потребности, как никто, не могла поверить в возможность его круглосуточного нахождения рядом с такой женщиной (она помнила и признавала красоту и обаяние сенаторши), не проявляя никаких плотских желаний.

Однажды, после очередного скандала с бурным примирением, последовавшим после того, как Мэл была уложена спать, Оби-Ван сказал, вздохнув:

— Тебе не о чем переживать и ревновать, Эйжи. Падме любит Энакина. И никогда не разлюбит…

Вентресс сузила глаза.

— Ты же говорил, что она ненавидит его больше всего на свете и прячется от него с детьми, как может! Какой из этих правд я должна поверить?..

— Обеим. — Он погладил ее в темноте, задерживая руку на груди, и поцеловал в шею, выше ключицы. — Такова теперь любовь Падме. Она любит и ненавидит. И даже если бы я захотел…

Ногти Асажж впились в ее спину. В отместку последовал укус мочки уха.

— Захотел на секунду позабыть утонченные датомирские ласки, — с нажимом, после короткой борьбы оказываясь сверху, сказал Кеноби, — то она не позволила бы мне и не впустила бы меня в свое сердце. Нет там места никому, кроме Скайуокера. И это ее боль и рок. Просто пожалей ее и забудь о ревности…

«Какое счастье для меня, что Амидала так слепа и глупа», — эгоистично подумала Асажж, полностью отдаваясь во власть ласк любимого человека.

— Так и поступлю, — протянула она, и больше ни в эту ночь, ни во все последующие не было сказано ни слова о посторонних.

Комментарий к 7. Интерлюдия. История родителей Мелоди (почти R)

Поясню, что эта глава - просто драббл, напрямую с основным сюжетом не связанный, а только комментирующий и поясняющий его :).

========== 8. Мать ==========

Очнувшись, Падме некоторое время не могла понять, где она находится. Так… Они

с Леей летели на Татуин в поисках Люка. Благополучно приземлились в безлюдном космопорте, в пустыне. Лея осталась на борту, а она решила обследовать окрестности. Ее лендспидер разбился или был сбит. Кто-то унес ее с места катастрофы. Куда же? Что это за место?

То ли шатер, то ли хижина из странного материала. Руки чем-то обмотаны так, что невозможно пошевелить даже кончиками пальцев… Лицо покрыто какой-то тканью, с небольшой прорезью для глаз…

Боль после падения с лендспидера почти прошла. Лишь немного саднило правый бок. Чувство боли отступало перед другим, волной накатывающим, охватывающим с головой. Перед страшным подозрением, которое вскоре подтвердилось.

В хижину вошли два невысоких существа, полностью замотанные в свои ленточные костюмы. Вместо глаз у них были желтые окуляры, похожие на очки. Небольшие черные раструбы в тряпичных обмотках отмечали место, где должен был быть рот. Существа обменялись парой слов на странном гортанном языке, которых пленница не поняла. Один или одна из них кольнул ее острой палкой. Падме изо всех сил прикусила губу, чтоб не вскрикнуть. Еще что-то сказав друг другу, существа покинули шатер, оставив ее вновь одну. Видимо, решили, что она еще без сознания, поняла Амидала.

Желтые окуляры, тряпичные костюмы, скрывающие все тело. Ужасный запах, связанный с запретом менять почти вросшие в тело обмотки. Гортанный пугающий язык. Сомнений не было.

Тускены! Татуинские тускенские рейдеры! Она попала в плен к тускенским рейдерам!

Падме охватил неизмеримый ужас. Она вспомнила, что стало много лет назад с одной женщиной, попавшей в плен к этому племени Татуина. Какие побои и мучения она перенесла. Она слишком хорошо помнила рассказ об этом событии сына Шми. Ее бывшего мужа.

Что-то нежное и невесомое, словно перышко, коснулось ее лба. Будто невидимая материнская рука погладила ее по голове с нежностью и заботой.

— Не бойся ничего, Падме, — произнес тихий, мягкий и странно знакомый женский голос, и Амидала подняла голову.

На нее спокойно и сочувственно глядел… да, не было сомнений. Это был призрак Шми Скайуокер.

— Не бойся, — повторила призрачная мать Энакина. — С тобой ничего не случится. Этот плен послан тебе Силой с другой целью, Падме.

— Откуда ты… вы… пришли, Шми?.. — собравшись с силами, спросила женщина.

— Мой дух навсегда остался на том месте, где я погибла, и где мой сын Эни так жестоко воздал песчаным людям за мою гибель, — печально ответила призрачная собеседница. — Видимо, Сила, жившая в моем сыне, неким образом передалась и мне… и возжелала именно так…

— Почему вы… сказали, что мне не нужно бояться? Откуда вы знаете? — быстро, испуганно спросила Падме у призрака, отбросив пока вопрос о том, как описанное Шми могло быть возможно. — И вы сказали — с другой целью… сказали о цели? То есть вы знаете, почему так произошло со мной?

— Знаю, — грустно и понимающе ответил призрак. — Это … и побег твоего сына, и твой прилет сюда, и авария, и плен…. случилось, чтоб ты отпустила прошлое.

Она все знает. Непонятно, откуда.

— Какое прошлое? — напряглась Падме под ее кротким и печальным взором. Она уже начала понимать и предчувствовать, что сейчас услышит.

— Падме! Прости Энакина… Он любит тебя, Падме. Он создан, чтоб помочь тебе, и его сердце с тобой. Всегда, — произнес нараспев призрак, пристально глядя на нее.